Арне Фальк-Рённе - Где ты, рай

Теперь аборигены начинают снова издавать крики "варавара", поворачивают носы назад, словно принюхиваясь к ветру, и отбегают на пару шагов ближе к источнику. У мужчин в носах продеты кости и более полные части тела обезображены шрамами, а кожа стерта, что связано с привычкой ползать группами вокруг костра ночью; в это время раскаленные угли выскакивают из костра на человеческие тела.

Наконец, к источнику приходят два офицера и шесть морских пехотинцев. Вильям видит, что первый из них - опирающийся на палку капитан Филлип. Губернатор сразу оценивает обстановку. "Вы поступили правильно, - говорит он собравшимся вокруг него. - Хорошо, что вы не атаковали дикарей".

С вытянутыми вперед руками в сопровождении солдат по обе стороны он осторожно направляется к размахивающим копьями аборигенам. Но этот жест не оказывает желаемого впечатления, так как они подходят еще чуть ближе к губернатору, и он распоряжается, чтобы из одного ружья выстрелили над их головами.

При грохоте выстрела они внезапно останавливаются, но лишь затем, чтобы снова приняться кричать "варавара" еще более угрожающе. Внезапно самый высокий из них устремляется вперед или, вернее, прыгает в сторону Филлипа и мечет в него копье. Вильям, находившийся в нескольких шагах от губернатора, бросается перед ним, и в результате длинное копье вонзается в его левую руку. Он ощущает резкую боль и падает, потеряв сознание.

Вильям снова приходит в себя в маленькой каюте на "Шарлотте". Над ним склоняется доктор Уайт. "Хорошо, что вы очнулись, Вильям, - участливо говорит врач. - Я беспокоился, что яд в острие копья вас погубит". Он вытаскивает из коробки остаток кости длиной около 10 сантиметров, оканчивающийся острием и снабженный ужасными крючками. "Я не вполне разобрался в том, что я вытащил из вашей руки, но меня не удивило бы, если бы это был отравленный наконечник, который, возможно, аборигены насаживает на острие копья".

У Уайта есть также радостные сообщения: "Я говорил с вашей любимой, Мэри Брод, и пастор Джонсон обещал обвенчать вас, когда мы высадимся на берег. Губернатор Филлип, жизнь которого вы, несомненно, спасли, просил меня передать свою благодарность. Я понял, что он возьмет вас и вашу молодую невесту под свою защиту".

Но ни Вильям Брайент, ни кто-либо другой из заключенных не поселились в Ботани-Бее. За несколько дней пребывания в этом районе Филлип, тщательно обследовав бухту и ее берега, пришел к заключению, что место не подходит для постоянного поселения. Якорная стоянка подвергается воздействию восточных ветров, огромные волны достигают берега и затрудняют высадку. Поэтому он вместе с несколькими офицерами отправляется на шлюпке за несколько морских миль вдоль берега в поисках отличной естественной гавани Порт-Джексон. Кук видел ее с моря двадцать лет назад и назвал в честь одного из секретарей адмиралтейства, который оказывал ему большую поддержку во многих случаях. Однако короткое пребывание в заливе Ботани способствовало тому, что его название остается символом каторжной колонии, хотя на самом деле она перенесена на несколько миль севернее, в Порт-Джексон.

Когда Филлип возвращается в Ботани-Бей и отдает приказ судам флотилии сняться с якорей, чтобы перебазироваться в Порт-Джексон, у входа в бухту появляются два корабля. Учитывая, что здесь лет двадцать не появлялись европейцы, это сенсационное событие. С облегчением Филлип различает, что это французские суда "Буссоль" и "Астролябия" под командованием известного мореплавателя Лаперуза. Они совершили фантастическое путешествие вокруг света, отправившись из Бреста два с половиной года назад для выяснения возможностей организации китобойного промысла в Южном океане. Лаперуз мальчиком был ранен и взят в плен англичанами, а потом сражался с ними в разных частях земного шара. Однако он не таит зла и после сердечного обмена любезностями с Филлипом бросает якорь в заливе Ботани [24], в то время как флотилия с каторжниками плывет дальше к новому месту высадки в Порт-Джексоне.

Никто из офицеров и матросов не сомневается в том, что Филлип нашел подходящее место для основания новой колонии. Одна естественная гавань за другой открываются по пути к большой бухте, и помощник командира капитан Хантер впоследствии отмечал: "Такого порта нет в других местах земного шара. Здесь могут разместиться корабли всех европейских стран".

Во многих местах к берегу подходят девственные эвкалиптовые леса, но иногда они уступают место открытым участкам и зарослям низких кустарников. Пестрые попугаи тысячами взлетают с деревьев с хриплыми криками, словно протестуя против вторжения европейцев в их стихию. На водах залива покачиваются два черных лебедя, они поднимаются в воздух, тяжело размахивая крыльями, когда мимо проходит первый корабль флотилии. Никогда ни один белый человек не ступал здесь своими ногами, но люди варавара стоят группами на берегу и потрясают копьями в воздухе с криками "Убирайтесь! Убирайтесь!".

Артур Филлип решает высадиться на берег там, где находит "спокойный залив". Небольшая речка впадает здесь в бухту, и имеется большая открытая площадка среди довольно густого леса [25].

26 января 1788 года, теплый день. Надвигается гроза, но, несмотря на это, мгновенно начинается разгрузка судов, продолжающаяся целых два дня. И каторжники, и вольные люди собираются группами у перил судов и вглядываются в землю, где они должны провести остаток своей жизни и где будут покоиться их бренные останки.

"Нет, это не подойдет, - говорит один из заключенных и сплевывает в море. - По слухам, отсюда до Китая четырнадцать дней пути пешком к западу. Меня хватит на такое путешествие".

Другой насмешливо похлопывает его по плечу: "Ты, идиот, даже не подозреваешь, о чем говоришь. Отсюда много тысяч миль до ближайшего цивилизованного места. Ты можешь отсюда выбраться только на корабле, друг".

"А что с двумя французскими судами в заливе Ботани?"

Собеседники - с одного из судов, где заключенные постоянно носят кандалы. "Да, убежишь тут куда-нибудь! Как ты доберешься отсюда до залива Ботани с кандалами на ногах? Как ты удерешь с судна и где спрячешься на берегу? Что ты скажешь тамошним людоедам, когда они метнут в тебя копье? Нет, убежать отсюда невозможно. Здешние индейцы - лучшие союзники солдат. Уж они позаботятся, чтобы никто из нас не ушел отсюда живым".

Однако имеются и другие заключенные, которые смотрят в будущее с какой-то надеждой. Среди них Мэри и Вильям и их друзья Джеймс Кокс, Джеймс Мартин и "индианка" Бетти. "Шарлотта" стоит дальше всего от берега в заливе Лорд-Сидней. С судна они могут наблюдать, как губернатор Филлип и его офицеры высаживаются на берег. Группа моряков с корабля "Сэпплай" водрузила флагшток на восточном берегу залива. Вечером в сумерках Филлип и часть его офицеров собираются в этом месте сразу после подъема английского военно-морского флага. Морские пехотинцы салютуют из ружей, и мужчины вокруг флагштока кричат "Ура!". Наверху между деревьями стоят три аборигена, один из них с длинной бородой и очень широким носом. Вероятно, это местный вождь. Он кричит пронзительным голосом свое "варавара". Однако теперь, через несколько дней после прибытия белых людей, аборигены понимают, что слово "варавара" утратило магическую силу. Вождь тоже осознает, что чужеземцы приступают к освоению страны его отцов. Еще один форпост добавляется к могучей колониальной империи Англии.