Арне Фальк-Рённе - Путешествие в каменный век, Среди племен Новой Гвинеи

Слово "асмат" означает "настоящий человек". Асматы считают себя единственными настоящими людьми на земле. Это не мешает местному вождю после церемонии в йеу разрешить пришельцам ступить на его землю, чтобы начать торговлю с жителями.

- Ненавижу это представление, - говорит Ванусс. - Чувствуешь себя униженным. Но для меня оно необходимо, чтобы раздобыть провизию.

- Что ты считаешь унизительным?

- А вот эту самую йеу! Подожди, сейчас сам увидишь!

Вскоре я имею возможность наблюдать всю церемонию. Два воина-асмата кладут копья на землю, подходят к лодке, где разместились Ванусс, Велосипедист и я, и помогают нам перебраться на берег. Переправа проходит в полном молчании - ни приветственного жеста, ни дружеского слова. Вид у асматов такой, словно они собрались на похороны. Обеспокоенный, я обращаюсь к Вануссу за разъяснением.

- Видишь ли, пока они не могут с нами говорить, - отвечает он. - Мы для них всего лишь вещи. Чтобы стать настоящими людьми или чем-то похожим на людей, необходимо пройти через йеу. Если бы они сейчас спросили, как тебя зовут, и ты ответил бы, это означало бы, что тебе вынесен смертный приговор. Они весьма вежливы, потому молчат.

Тем временем на берегу появились женщины и дети, и мы впервые услышали местную речь. Высокий широкоплечий мужчина выкрикивает какие-то приказания женщинам, и те выстраиваются цепочкой от берега до мужского дома. В носу у него продета палочка, а на лбу - повязка из луба. Больше на нем ничего нет. Мужчина опять выкрикивает что-то вроде "йоу-йоу", и женщины, повинуясь команде, расставляют ноги, выпячивают живот и откидывают плечи.

- Вот, пожалуйста, нас приглашают, - говорит Ванусс.

- Куда?

- В йеу! Тебе придется проползти между ног всех женщин до самого мужского дома. Только тогда тебя в какой-то степени признают эти люди. Во всяком случае, ты перестанешь быть просто вещью и приблизишься к настоящему человеку, хотя, разумеется, не достигнешь высокого статуса самих асматов.

Тон, которым Ванусс произносит эти слова, бесстрастный, но на его губах я улавливаю едва заметную усмешку.

- И что же, мне придется начинать первому?

- Да, и как можно энергичнее, потому что ты - белый человек. Бледнолицые в этих местах особой репутацией не пользуются.

Поддерживаемый двумя воинами, я схожу на берег. Идти приходится по жидкой грязи - не суша, а сплошное месиво из глины и грязи. Женщины здесь такие низкорослые, а я такой высокий, что не остается ничего иного, как распластаться на животе и по-пластунски месить грязь, чтобы пролезать между ногами. Я ползу словно по живому коридору из полусотни раскачивающихся ног. Повернуть голову и взглянуть наверх я не решаюсь. Процедура утомительная и непривычная для меня, но я в отличие от Ванусса не нахожу ее такой уж неприятной. Напротив, позу женщин я воспринимаю как знак дружелюбия. И хотя, бесспорно, асматами во многом движет чисто торговый интерес, все же, по-моему, жители деревни искренне хотят установить с нами контакт и этой традиционной церемонией выказывают нам свое доверие. Жаль только, что нельзя попросить Ванусса сфотографировать неповторимую картину того, как воины-асматьг принимают меня в свою среду.

Подняться в мужской дом - задача не из легких. Туда ведет так называемая лестница - бревно с несколькими зарубками. Но меня мигом окружают воины и, подтолкнув сзади, буквально впихивают в узкое отверстие вход в йеу. Вскоре там же оказываются Ванусс и его помощники. И тут асматы хором начинают говорить. Кажется, будто слова исходят из глубины живота. И хотя мы не понимаем ни одного из них и не можем им ответить, они продолжают говорить.

- Так всегда, - замечает Ванусс. - Теперь, по их убеждению, мы наполовину асматы и должны их понимать.

Я осматриваюсь. Мужской дом - довольно большая хижина, метров тридцать в длину. Полом служат тонкие бамбуковые палки. В разных местах хижины установлено шесть опор, украшенных довольно изящной резьбой, - это юресу. Тут собираются духи предков, и мужчины могут с ними побеседовать. По-моему, Ванусс произвел на воинов благоприятное впечатление, положив три камня перед одной из опор. Мужчины и подростки (женщинам доступ в мужской дом категорически запрещен) спят на голом, без всяких подстилок, полу. На их телах множество ран, но от чего они - от лежания на остром бамбуке или от соприкосновения с очагом, сказать трудно. В каждой хижине имеется очаг йовсе, грубая чаша из затвердевшей глины, в которой поддерживается огонь. По ночам здесь бывает холодно, и мужчины придвигаются к очагу так близко, что угли нередко попадают им на тело. Глиняной посуды асматы не знают, пищу жарят прямо на углях.

В мужском доме мы сидим не менее часа. Я о многом хотел бы расспросить мужчин, но с нами нет переводчика. К тому же я боюсь неловким словом или жестом напортить Вануссу и тем самым лишить его возможности вернуться в эти края. Он уже успел обменять камни на такое количество саго и бананов, что теперь провизии хватит на неделю.

- Самое трудное впереди, - говорит Ванусс, глядя, как из лодок носят камни. - Самое трудное - уйти из деревни.

- По-твоему, они не захотят нас отпустить?

- Сам увидишь.

Когда, закончив обмен, мы собираемся прощаться, один из мужчин, очевидно вождь, загораживает нам выход. На лице его не видно улыбки, но нет и недовольства или гнева. Кто знает, может, он из вежливости не хочет, чтобы мы уезжали. И тут я вижу, как Ванусс обеими руками обхватывает вождя за талию и прижимается к нему животом. Вождь молча трется животом о Ванусса. Наступает мой черед.

- Сними рубашку и подари ему, - шепчет Ванусс. - У асматов не принято прощаться с прикрытым животом.

Предложение Ванусса не привело меня в восторг, но за три десятка лет путешествий среди народов, живущих в примитивных условиях, я усвоил главное: либо ты следуешь местным обычаям, либо должен бежать из страны. Получив в подарок дорогую рубашку сингапурского производства, вождь никакой радости на лице не выражает, но по тому, как задрожали мышцы его живота, я делаю вывод, что он доволен. Он с такой силой трется о мой живот, что я вынужден откинуться и едва не падаю на острый бамбук.

- Прижмись к нему! - кричит Ванусс. - Покажи, что ты воспитанный человек! Ты вернешься к себе в Европу, а мне до конца дней придется покупать здесь саго. Так что постарайся помочь мне.

Чем же я хуже этого вождя? Во всяком случае, живот у меня побольше, чем у него. Но когда вождь оставил меня в покое, его сменили другие воины.

Час спустя я наконец достиг лодки - в буквальном смысле слова протер животом путь к ней из мужского дома. Но еще много дней у меня болели все мышцы.

Глава третья

Земля асматов. - Роковое путешествие Майкла Рокфеллера на катамаране. - Майкл пытается вплавь добраться до берега. - Поиски, организованные губернатором Нельсоном Рокфеллером, не дали результатов. Был ли Майкл найден охотниками за головами из Осчанепа? - Рассказ миссионера Хекмана. Как ведется охота за головами. - Посвящение в мужчины. Ванусса поймали охотники за головами