Александр Шмеман - ДНЕВНИКИ

Суббота, 12 декабря 1981

Впервые за много недель спокойное, солнечное утро дома, за письменным столом… Вчера ужин у нас с Кесичем и Эриксоном и их женами. Очень весело и дружно… Все та же мучительная работа над "Таинством Святого Духа", работа также по преодолению в себе какого-то духовного паралича, лености, ничегонеделанья…

Среда, 16 декабря 1981

Счастливые два дня в Балтиморе. В понедельник приехали в наш, теперь уже такой знакомый, [отель] Sheraton, где я ждал результатов Льяниных операций два раза… На этот раз все в порядке. Чувство огромной благодарности.

1 "Потрясающе!" (англ.).

2 "Чудесно!" (англ.).

Для меня навсегда [больница] John Hopkins останется местом благодатным . Не случайно в ротонде – эта статуя Христа.

Вечером в понедельник ужин с Алешей Б[утеневым] и его невестой. В старом портовом ресторанчике. Во вторник утром – короткий прощальный визит к хирургу. Завтракаем в порту, в греческом ресторане. Дождь, серое небо, залив в тумане. И чувство bliss'a. И, наконец, прощальное: хор девочек поет Christmas carols. Почти все – черные. Все в красных платьях. И это остается таким праздничным светом в душе.

Вечером прямо с [вокзала] Penn Station, под все тем же дождем, в Syosset на празднование семидесятипятилетия Сережи Трубецкого. Сегодня – погружение в исповеди, экзамены, приготовления к концу семестра.

Восторг [сына] Сережи – по телефону – от двухнедельной поездки в Сибирь.

Четверг, 17 декабря 1981

События в Польше. И усилия Запада – ne pas aggraver la situation 1 … Вчера получил "Русскую мысль". Объявление ревнителей памяти Государя – о панихиде 19 декабря на rue Daru.

Четверг, 31 декабря 1981

Последний день года. Серый, холодный, с надвигающимся снегопадом. В гостиной елка. И, как всегда в этот день, ощущение времени , сущности, опыта его как конца и как начала.

На этой неделе два дня (по несколько часов) на съезде ассоциации славистов. Много знакомых и незнакомых. Подходят, представляются: "Я так давно мечтаю с Вами познакомиться…" Чувствую себя маленькой "знаменитостью".

Вторник, 5 января 1982. Навечерие Богоявления

Вчера, после двух недель с нами, уехала в Париж [племянница] Наташа. Кончились также "бурные" дни: елка со родичами и внуками, Новый год. Л. сегодня поехала в школу. В общем, праздники прошли хорошо, дружно, счастливо. Мы с Л., кажется, никогда так не ценили наш "уют", как в этом году.

Одно плохо – работа. Бывает такая полоса: "не идет". И, главное, в голове не только масса мыслей, но и более или менее ясно, что сказать. Не выходит только "как". И это мучительно.

Старость: забываю имена , не всегда сразу приходят слова .

Польша. Россия. Церковь.

"Вот тот мир…" 2 .

К 31 марта мне нужно написать статью (или главу) в двенадцать тысяч слов (!) о современной православной "духовности" (коллективный труд англо-американский). Проснулся сегодня и думал (с ужасом) о том, что сказать, о чем писать.

1 не осложнять ситуацию (фр.).

2 Из стихотворения Ф.Тютчева "Накануне годовщины 4 августа 1864 г .".

Предварительные думы:

1. Может быть, отличие "современной" духовности в том, что она как раз выделена , стала какой-то Ding an Sich 1 . Причины этому: огрыв Церкви от современного мира. Духовность – одна из "алиенации" 2 . Не только путь к Богу, но и бегство от "современности" (не от мира, следовательно, а в другой – прошлый – мир…).

2. Раздробленность, плюрализм этой "духовности".

3. Один тип – "ученая" духовность (молодая монахиня: "Я не могу быть монахиней, не изучив досконально Оригена…").

4. "Старец".

5. Яеевхаристичность.

6. Форма и содержание.

7. Западные влияния. "Зои" 3 в Греции, харизматизм.

8. "Возрождение": Афон.

9. "Снобизм".

10. Положительное и отрицательное.

11. Двусмысленность.

12. "Пути…" (куда? что надо? и т.д.).

Суббота, 23 января 1982

Hotel Rodenway. Боулдер, Колорадо.

Семь часов утра, и за окном буквально вспыхивают розовой зарей Скалистые горы. Пишу это перед отъездом на аэродром. А сюда – в университет Колорадо- приехал вчера читать лекцию о Солженицыне… До этого -два с половиной дня в Лос-Анджелесе, pastoral institute 4 , до этого – целая неделя, ухлопанная на конференцию – в семинарии – "Синдесмоса", посвященную богословским школам. Так что январь вышел невероятно занятым, беспорядочным, разорванным. К тому же еще – ледяным, снежным и потому трудным. В понедельник – новый семестр, и это значит – напряжение до конца мая!

Понедельник, 1 февраля 1982

Только вчера уехал от нас Д. Оболенский, только вчера, таким образом, пришла к концу полоса суеты, невозможности работать. А потом был Синдесмос, поездка в Лос-Анджелес и Колорадо и – наконец – Оболенский, милый, жалкий, как бы затравленный обстоятельствами своей жизни… На все это ушла куча душевной энергии. А сегодня, сейчас – иду читать первую лекцию второго семестра. Итак, нужно восстанавливать "ритм" жизни, что в моей жизни и, Бог знает, не по моей воле – самое трудное, самое безнадежное.

1 вещью в себе (нем.).

2 Alienation (англ.) – отчуждение, отрыв, уход.

3 Молодежная православная организация.

4 краткосрочные пастырские курсы (англ.).

Если что-нибудь "прояснилась" во мне за этот месяц суеты, то это, мне кажется, сознание, что время того вечного "компромисса", в котором я жил в Церкви, кончилось. Кончилось, так сказать, не по моей вине. Ибо кончилась, прежде всего, длинная-предлинная эпоха моей "деятельности" в Церкви как советника, влияния на архиереев, на "церковные дела", всего того, что само собою сложилось в правление митрополита Иринея. Попервоначалу мне это было – чего греха таить – обидным, "несправедливым", непризнанием моих "заслуг" и пр. Теперь, в итоге этого месяца не то что борьбы с собою, то есть с поставлением в центре всего – самого себя (на глубине я знаю , что "власти" я не люблю), а с грустью, путаницей в душе и т.д., я почувствовал своего рода освобождение . Раньше, то есть с 1956 года, – я всегда чувствовал свою ответственность за все в нашей Церкви. И вот словно кто-то ответственность эту с меня взял и снял . Попервоначалу трудно было не давать советов, не вмешиваться. А теперь легко … Еще остается, увы, ответственность за семинарию, но это особая статья…

Другой "компромисс", пришедший к концу, – это компромисс богословский и, можно даже сказать, компромисс евхаристический . Мне вдруг стало ясно, что на последней глубине дьявольская борьба внутри Церкви идет с Евхаристией и что это, конечно, не случайно. Без поставления ее во главу угла Церковь – "религиозный феномен", но не Церковь Христова, "столп и утверждение Истины…" 1 . Вся история Церкви отмечена поэтому "благочестивыми" попытками "редуцировать" Евхаристию, сделать ее "безопасной" и для этого растворить ее в благочестии, свести ее к "говению", оторвать ее от Церкви (экклезиология), от мира (космология, история), от Царства (эсхатология). И ясным стало, что если есть у меня "призвание", то оно тут, в борьбе за Евхаристию, против этой редукции, против расцерковления Церкви – путем ее "клерикализации", с одной стороны, ее "обмирщения" – с другой.