Ю Фельштинский - Еще раз о немецких деньгах

Действительно, это великая цель - вернуть голодающему и истекающему кровью человечеству, отчаявшимся, страдающим народам давно желанный мир. Но спрашивается, является ли планируемый Стокгольмский Конгресс пригодным средством для достижения этой цели, и если да, состоится ли он? Что касается второго вопроса, то я убежден - и уже давно был убежден в том, что он состоится. Он должен состояться. Вот уже несколько месяцев со всей энергией и волей я стараюсь содействовать, насколько это в моих силах, созыву Конгресса: устно и письменно, а главным образом благодаря личному влиянию на выдающихся и авторитетных руководителей социалистического большинства и меньшинства различных стран (на руководителей, с большей частью которых я десятки лет хорошо знаком или даже дружен); я стремлюсь к тому, чтобы ускорить распространение и усиление идеи о заключении мира и способствовать проведению Мирного Конгресса.

Противниками созыва этого Конгресса являются с одной стороны социалисты Циммервальдского направления с очень строгой партийной дисциплиной, а с другой стороны - правительства западных государств, входящих в Антанту.

К этим ортодоксальным Циммервальдцам относятся главным образом большинство швейцарской социал-демократической партии, болгарские "тесные" социалисты, шведские крайние левые и русские большевики. Все эти группы бойкотируют Стокгольмский Конгресс, потому что они заранее решили дискредитировать его с одной стороны как мероприятие, дружеское по отношению к союзу стран центральной Европы, и с другой стороны, потому что они осудили и заклеймили его как орган, который в союзе с империалистическими правительствами вообще намерен работать на достижение опасного мира, вредного интересам народов. Эти группы хотят созвать за несколько дней до всеобщего Стокгольмского Конгресса Циммервальдскую конференцию и послать на нее, и только на нее, своих делегатов, в то время как другие многочисленные и сильные Циммервальдские группы и партии будут участвовать в обоих съездах или решат в зависимости от решения Циммервальдской конференции, имеют ли они право участвовать в общем Конгрессе или нет.

Швейцарские Циммервальдцы - очень фанатичная, сектантски ожесточенная группа - образуют большинство швейцарской социал-демократической партии. Они не хотят иметь дела с общим Стокгольмским Конгрессом, потому что они с ужасом отвергают сотрудничество с империалистическими правительствами, представленными правительственными социалистами, и все еще ожидают осуществления своей Циммервальдской догмы, по которой мир должен наступить благодаря революционному восстанию народов, революционному восстанию, которое произошло в марте в России, но не нашло подражателей в остальной Европе, даже в Италии, которую знатоки итальянских условий объявили "перезревшей для революции". Наряду с редактором Робертом Гриммом, чья международная роль уже сыграна, а позиция и во внутренней, и во внешней политике остается такой же двусмысленной и противоречивой, главарями здесь выступают в основном партийный секретарь Фе. Платтен, редактор цюрихской "Volksrecht" Нобс и т. д. Представителем швейцарской партии в Международном Социалистическом Бюро (Брюссель-Гаага) является бывший редактор бернской "Tagwacht" Карл Моор, который не принадлежит к Циммервальдцам, и заменить которого одним из своих "радикальные" горячие головы не решаются. Не решаются в первую очередь потому, что он открыто высказывает свое мнение и отстаивает его, в то время как Грейлих, гораздо более правый, чем Моор, подвергается нападкам за Циммервальдскую конференцию главным образом не из-за того, что он правый, а потому, что он, отступив от прямого пути, хочет доказать, будто он настоящий Циммервальдец, каковым он на самом деле не является. Из-за этого, несмотря на его большие заслуги перед партией, "радикалы" больше не принимают его всерьез, а его авторитет падает.

Болгарских радикальных социалистов, так называемых "тесных", на предварительных дискуссиях в Стокгольме представляли Кырков и Коларов. Но они ни разу не явились в голландско-скандинавский комитет, держались полностью в стороне, общались только в среде шведских левых и хотят участвовать только в Циммервальдской конференции, а не в Общем Конгрессе. Так называемые правительственные социалисты, "широкие", через своих представителей Сакасова, Янулова и д-ра Сакарова очень активно участвовали в предварительных дискуссиях голландско-скандинавского комитета. Шведское крайне левое направление стоит на той же позиции, что и болгарские "тесняки". Это - Хеглунд, редактор стокгольмской "Politiken" Стрем, Карлсон Линдхаген. Последний является пожизненным бургомистром Стокгольма и, как и остальные, членом первой и второй палат. В оппозиции к ним стоит Брантинг со своей социалистической партийной группой и газетой "Социал-демократ". К социал-демократической партии принадлежат в шведской второй палате 87 депутатов из 230; из них 20 относятся к крайним левым, примерно 63 поддерживают Брантинга. Брантинг - один из главных инициаторов и активных сторонников общего Стокгольмского Конгресса. До недавнего времени даже открытой враждебности западных государств - членов Антанты к Стокгольмскому Конгрессу, выражавшейся в первую очередь в бесстыдном отказе выдать паспорта социалистическим делегатам, не удалось поколебать его точку зрения и уменьшить его очень ярко выраженные симпатии к Антанте.

По этому поводу я хотел бы здесь рассказать, что мне сообщили относительно осенних выборов в Швеции в этом году Брантинг и его товарищ по партии и близкий личный друг барон Palmstjerna. (En passant*: барон отпрыск старого дворянского рода, его отец был предводителем дворянства; портрет отца, написанный маслом, висит в ратуше (? - Riddarehus) на Ридерхольмен; барон - очень богатый человек, депутат от социал-демократической партии, который оказал очень большое влияние на Гиальмана (sic!) Брантинга). Шведское правительство консервативно и, как и эта партия, симпатизирует Германии. Либералы и социал-демократы Брантинга в целом симпатизируют Антанте. Теперь возникает вопрос, какое влияние оказала бы возможная победа на предстоящих выборах социал-демократов и либералов на внешнюю политику Швеции. Я знал, что такая победа очень возможна, шансы левых партий в Швеции, как и во всех странах, очень велики. В случае победы на выборах очень вероятно, что Брантинг войдет в правительство. Поэтому для меня было естественно расспросить Брантинга, с которым я достаточно часто общался самым дружеским образом, а также Palstjerna (sic!), который при моем первом посещении второй палаты чрезвычайно любезно меня принял и seance tenant** показал мне все здание, о том, какие последствия будет иметь изменение кабинета министров в смысле дружественного к Антанте "полевения" во внешней политике и в частности нейтралитета Швеции. Оба социал-демократических лидера ответили самым определенным и решительным образом, что победа левых партий на выборах и изменение кабинета министров совершенно ничего не изменят в нейтральной позиции Швеции. В любом случае, как мне дали понять, не может быть и речи о том, чтобы Швеция вдруг вступила в войну и начала воевать на стороне Антанты.