Ю Фельштинский - Разгром левой оппозиции в СССР; Письма ссыльных большевиков (1928)

ностью -- глазной.

Болезнь сердца также вынуждает меня просить о переводе

в место с умеренным климатом.

Громадное расстояние от ж.д., климат и плохие условия пи

тания не позволяют мне взять в ссылку детей и также заставляют

просить о переводе.

Оппозиц.-полит. ссыльн. М.С. Невельсон

Приложение: Справка Больницы им. Бабухина в Москве от 4 августа 1928 г., что я "с 27 июня по 4 августа находился на излечении по поводу брюшного тифа" и что кроме того я страдаю хроническим перерождением сердечной мышцы и сухостью задней стенки глотки и остальных голосовых связок.

М.Н.

Переведен в Чебоксары Чувашской республ[ики]1.

Публикуется впервые. Машинописная копия.

1 Рукописная пометка внизу листа, сделанная, вероятно, Невельсо-ном перед отправкой копии письма Троцкому.

13 ПИСЬМО СМИРНОВА РАДЕКУ

(начало октября 1928]1

Дорогой Карл...2

Я прочитал ряд твоих писем Колпашевцам3, С.Мрачковско-му4 и др. Мне захотелось сказать тебе, что я думаю о волнующему нас всех вопросу. Главное, что сейчас происходит, -- это тяж-кое ухудшение нашего хозяйства. Экспорт хлеба не только отпал, но он заменяется импортом хлеба. Одно это показывает, что совершилась какая-то большая беда, которую надо поправить как можно скорее. Хлебозаготовки этого года с развязанными базарами для нас будут более трудны, чем в минувшем году. Думать, что частника регульнем на железнодорожных перевозках (путем

298

отказа или промедления в перевозках) не приходится, ибо благодаря пестроте урожая нынешнего года возможны и рентабельны воз -- три (частной) перевозки3. Например, на Украине, где в нынешнем году неблагополучно с хлебом, на близких расстояниях частник повезет гужом (300-500 в[озов]. Сибирь могла бы в этом году сыграть роль главного резервуара для страны, ибо там частнику трудно работать: внутрнсибирский рынок мал и не может вместить всех излишков. Но справится ли аппарат -- тебе видней. Говорят, в этом году мы покупаем 150 млн. пудов (пишет Врачев и ...). Я думаю, что здесь преувеличение втрое, прежде всего потому, что при плохом расчетном балансе мы не можем на хлеб выбросить 300 млн. р. валюты. Кто-то в письме мне пишет, что наступающая зима будет временем исключительного внимания городу, в том смысле, что обостряющаяся нужда в городах: недостаток товаров и хлеба -создадут острую реакцию в них. Это, конечно, так и будет. Складывается такая обстановка: деревня экономически выиграет, но остается недовольна, ибо беднота вообще не видит никакой перспективы, а середняк был оглушен админи-стративным нажимом этого года. Следовательно, и здесь для радостного и бодрого настроения нет оснований.

Мне пишут из Москвы и Ленинграда о росте антисоветских настроений среди рабочих и даже среди металлистов Ленинграда. Недооценивать это явление нельзя: опасность велика, а сил для самозащиты у пролетариата мало. Голова его -- партия -- больна, а то, что сделано с оппозицией, учтено массой по-своему. Озлобление, растущее на почве усиливающейся нужды, сопровождается уменьшением доверия к руководству. Вторая сила -- армия, но она в нашей стране всегда отражала интересы деревни, а не города. На первых этапах революции 5-го и 17-го года она шла за пролетариатом, а потом она, в лучшем случае, была пассивна и нейтральна. Третья сила -- индустрия, но она сейчас не командует 23-мя миллионами хозяйства и, именно в силу своей недоразвитости, тормозит польем сельского хозяйства. И, наконец, четвертая сила -- госаппарат -- менее всего может служить опорой именно рабочей диктатуры. По своему социальному составу, по обывательско-чиновничьей психологии, аппарат ближе к любой другой социальной группе, чем к пролетариату. Рабочий устал физически и морально. Его давит чудовищная! безработица, лежащая бременем на его бюджете. Сейчас уже ясно видно --перспективы на рост его жизненного уровня нет, а морально он подавлен внутрипартийной распрей и расправой. Кому он будет верить... Несколько недель тому назад мне пришлось беседовать с одним молодым профессором-коммунистом: он правый. Его уста

новка такая: хозяйственный кризис может быть изжит преимущественно за счет рабочего класса. Не только нельзя повышать зарплату, но ее надо снижать. Надо доказать рабочему классу, что для сохранения диктатуры рабочего класса последний должен понести теперь (в обстановке мира) большие жертвы. Но он говорит так: кто посмеет пойти к рабочему и сказать ему о необходимости жертв... Руководство не посмеет: побоится, что ему не поверят. По словам правого профессора, мы, оппозиционеры, должны сказать об этом, ибо только нам еще поверят, и в этом он видит нашу историческую роль. "Если же Вы от этого уклонитесь, то откроете путь анархии и антисоветским настроениям". Кстати, он говорил так: нам нужны хлеб и сырье -- кто может их дать? Ни бедняк, ни маломощный середняк. Приготовителем хлеба на рынок в данное время является крепкий крестьянин и кулак. Промышленности и пролетариату нужен хлеб и сырье; нигде, кроме указанных групп деревни, его получить нельзя. Поэтому -- cмелая ставка на крепкого экономически; ему уступки, держа политическую власть в своих руках. Это новая установка и она имеет своих сторонников. Он говорил как угнетенный и с большим раздражением на центристов. По непримиримости тон его речей был удивителен. Вот что вынашивается в недрах нашей партии. Что хозяйство находится в состоянии тяжкого кризиса, что он не одиночка, что их группа -- это было совершенно ясно. Помнишь ли ты последние дни XV съезда, когда Каменев6 и Зиновьев развивали отдельным из нас идеи остаться путем самоотречения в партии, а при наступлении кризиса выступить посредником между рабочим классом и руководством. Вот именно это и предлагает правый профессор. Эти трудности подошли вплотную, завтра рабочий класс будет отбиваться от той тяжести, которую ему взвалила история. Что будем делать мы. Вопрос о поддержке "левого" курса центристов лишь политический акт нашего отношения к надвигающемуся конфликту между рабочим классом и его партией. Возможен ли этот конфликт и что он будет означать. Конечно, он возможен. Он может быть различной остроты, и по степени ее можно будет судить о размерах отрыва руководства от массы. "Большое колесо" может направить "малое колесо". Только вот что -- не два колеса придут здесь в действие, а несколько -- и вместо одного малого мы имеет несколько малых. Можно ли найти в системе партийного механизма те колеса, которые вертятся в желательную сторону. Конечно, да. Но это не те, что называются "центристами". Я так много писал о центристах, что самое слово вызывает тошноту. Скажу кратко, не доказывая, что я думаю так: на данном историческом этапе роль центристов быстро