Анатолий Сахаров - Города Северо-восточной Руси XIV-XV веков

Много занимался историей развития городов П. П. Смирнов. Результаты его изысканий обобщены в труде «Посадские люди и их классовая борьба до середины XVII в.». П. П. Смирнов делил города на «раннефеодальные» и «среднефеодальные». Он писал, что «характерными признаками города XIV–XV вв., который мы считаем раннефеодальным городом, является преобладание в нем крупного феодального землевладения — княжеского, боярского и церковного, представленного городскими вотчинными дворами и слободами феодалов-землевладельцев. Основным признаком города периода цветущего феодализма XVI–XVII вв., среднефеодального или так называемого средневекового города, является принадлежность его территории, как правило, королю, или у нас — великому государю Московскому, который отдает эту территорию в держание, военное — белое и оброчное — черное, своим государевым «холопям», т. е. служилым людям, и «сиротам» — черным тяглецам». Таким образом, в основу своей классификации городов П. П. Смирнов клал принадлежность городской земли тому или иному феодальному собственнику.

В соответствии с этим П. П. Смирнов рассматривал «раннефеодальный город XIV–XV вв.» как город «вотчинный», как «укрепленный поселок землевладельцев-феодалов — князей, бояр, монастырей и т. п., которые составляли в нем основной городообразующии состав населения». Что же касается развития ремесла и торговли, то эти явления, по П. П. Смирнову, происходили не в городах, а в слободках. Из этих слобод выросли к XVI в. города в смысле центров ремесла и торговли, которые «преобразовывают по своему подобию раннефеодальные города XIV–XV вв.». Подгородные слободы и посады XIV–XV вв. П. П. Смирнов исключал из понятия «город». В городе XIV–XV вв. он видел лишь феодальный вотчинный центр. «Настоящий» город возник, по мнению П. П. Смирнова, лишь в связи с «посадским строением» XVI–XVII вв., когда особое «слободское право» XIV–XV вв. распространилось государственной властью на городские посады. П. П. Смирнов далее рисовал картину того, как в этих слободах-посадах сформировался «класс посадских людей», равнозначный бюргерству Западной Европы, как этот класс добился полной своей свободы, вершиной которой явилось, по утверждению П. П. Смирнова, «Соборное уложение 1649 г.». Концепцию П. П. Смирнова разделял в этой части и ответственный редактор его книги С. В. Бахрушин.

Схема развития русского феодального города, предложенная П. П. Смирновым, вызывает самые серьезные возражения. Посады и подгородные слободы были необходимыми составными частями феодальных городов. Без посада не было и города в социально-экономическом понимании этого термина. Выделение посадов и слобод в особую категорию, якобы противостоящую феодальному строю, лишено основания. По П. П. Смирнову получалось, что основание слобод было освобождением массы населения от крепостной зависимости, создавалась «слободская воля», новое юридическое положение населения, которое и стало основой для создания такого же правового строя в городах.

Действительно, слово «слобода» было синонимом слова «свобода». Но источники говорят, что это была свобода от великокняжеского тягла, а вовсе не от всякой феодальной эксплуатации. Исследователи отмечают, что организация слобод есть одна из форм привлечения непосредственных производителей разными льготами для их последующего закрепощения. Слобода — путь не к свободе, а к феодальнозависимому состоянию. «Слобода XIV–XV вв., — пишет Н. Н. Воронин, — это поселок феодальнозависимого населения на владельческой земле, но временно или постоянно «обложенного» от несения тягла или некоторых повинностей». А. И. Яковлев указывает, что слободы «служили весьма сильным средством для приманивания населения из чужих владений». Льготы, которые предоставлял князь организатору слободы, носили тот же характер, что и наделение феодала-вотчинника иммунитетными правами. И то и другое явилось результатом развития феодальных общественных отношений.

С. В. Бахрушин в одной из последних своих работ доказывал, что «в связи с ростом ремесленного производства и развитием городского рынка изменяется в XV в. Характер русского города. Для эпохи феодальной раздробленности характерен был тип города, не утратившего еще черт разросшейся владельческой усадьбы. Город XIII–XV вв. — в первую очередь центр вотчинного княжеского хозяйства и опорный пункт феодального господства над окрестным крестьянским населением, то, чем в частной вотчине был двор вотчинника…», и лишь в XVI в. «город выступает уже с чертами значительного торгово-промышленного центра». Этот тезис С. В. Бахрушина покоился на неправильном представлении о том, что рыночные отношения будто бы появляются только в XV в. Справедливо отметив важную функцию городов XIV–XV вв. как «центров вотчинного княжеского хозяйства» и «опорных пунктов феодального господства», С. В. Бахрушин был неправ, представляя эти черты главными и определяющими в характеристике городов времени феодальной раздробленности. Ряд соображений о природе городов XIV–XV вв. высказал П. И. Лященко. Он правильно отметил двойственный характер феодального города, который являлся неотъемлемым элементом феодализма и в то же время, в особенности в эпоху позднего феодализма, подготавливал упадок феодального строя и расчищал дорогу новым, буржуазным отношениям. Вслед за С. В. Бахрушиным и П. П. Смирновым П. И. Лященко считал северо-восточные русские города XIV–XV вв. «вотчинными», выросшими из княжеских вотчин. П. И. Лященко считал также, что «роль города в русской хозяйственной жизни, даже в XVI–XVII вв., не говоря уже о более ранней эпохе… была значительно меньше, чем в Западной Европе».

Очень серьезным вкладом в изучение русских городов XIV–XV вв. явилась монография Б. А. Рыбакова о древнерусском ремесле (1948 г.). Его выводы могут служить прочной основой для суждений об общем уровне экономического развития городов XIV–XV вв. Правда, недостаток материала заставил Б. А. Рыбакова основывать свои суждения о развитии русских городов XIV–XV вв. главным образом на материалах Новгорода и Пскова — наиболее развитых русских городов того времени. После монографии Б. А. Рыбакова значение русского города XIV–XV вв. как центра ремесленного производства стало неоспоримым. Представлению о городах как только лишь вотчинных центрах был нанесен решительный удар исследованием Б. А. Рыбакова. Б. А. Рыбаков попытался проникнуть также и в характеристику социальных отношений в городах. Путем ряда сложных и остроумных построений он доказывал существование в русских городах цехов, но вынужден был все же сделать крайне осторожные выводы на этот счет, отметив отсутствие прямых свидетельств источников. Высоко оценивая политическую роль горожан Х1\— XV вв., Б. А. Рыбаков необоснованно применил по отношению к ним характеристики «третье сословие» и «революционные элементы города», являющиеся модернизацией изучаемой эпохи. Преувеличение степени общественно-политического развития русских городов сказалось в статье И. У. Будовница, опубликовавшего в 1952 г. небольшую статью, посвященную роли горожан в объединении русских земель вокруг Москвы. В этой статье И. У. Будовниц высказал мало обоснованное мнение о значительных успехах в развитии внутреннего рынка и о том, что уже с самого начала XIV в. горожане последовательно поддерживали объединительную политику московских князей. В более поздней работе И. У. Будовниц относит значительные успехи в процессе общественного разделения труда к еще более раннему времени — второй половине XIII в. — и считает, что «самым знаменательным в описываемое время является факт хозяйственного и политического роста северо-восточных городов. Старые центры края — Владимир, Ростов и Суздаль, разрушенные дотла ордами Батыя, потеряли свое былое значение. Зато во второй половине XIII в. наблюдается рост новых городских центров». Ниже, при рассмотрении конкретного материала, мы увидим несправедливость этого положения.