Петр Люкимсон - Разведка по-еврейски: секретные материалы побед и поражений

Дело дошло до того, что ряд штатных работников ШАБАКа начали всерьез говорить о том, что Деф и Аяш продали свои души Дьяволу или вместе обучались черной магии, так как естественного объяснения их фантастическому чутью и увертливости быть не может.

Узнав об этих разговорах, тогдашний начальник ШАБАКа Карми Гилон поморщился.

– Совсем хреново, – констатировал он. – Хреново, что Ихья Аяш стал живой легендой для палестинцев. Но куда хуже то, что он, похоже, становится живой легендой и для наших ребят. Надо что-то придумывать, как выбить из их голов эти глупости!

Но были то глупости или нет, а в мае 1995 года, каким-то образом благополучно обойдя все армейские и полицейские кордоны, Ихья Аяш перебрался из Самарии в густонаселенную Газу.И это было уже, если воспользоваться выражением Карми Гилона, совсем хреново: согласно заключенным не так давно Норвежским соглашениям, Газа находилась под полным контролем Ясера Арафата. И значит, Ихья Аяш мог чувствовать себя в полной безопасности.

То есть формально переезд Аяша в Газу был, конечно, на руку Израилю, так как те же Норвежские соглашения включали в себя пункт, согласно которому новосозданная Палестинская автономия обязана была выдавать Израилю находящихся в розыске особо опасных террористов. Но очень скоро стало ясно, что этот пункт имеет исключительно «политическое значение» и призван лишь несколько успокоить сторонников правого лагеря, утверждавших, что Норвежские соглашения несут в себе угрозу безопасности Израиля. На самом деле (во всяком случае, так следует из мемуаров Карми Гилона) Ясер Арафат изначально не собирался выполнять этот пункт договора с Израилем, а, в свою очередь, ни премьер-министр и министр обороны Ицхак Рабин, ни министр иностранных дел Шимон Перес и не думали требовать от Арафата его выполнения. По той простой причине, что если бы Арафат и в самом деле начал арестовывать и выдавать Израилю «борцов за свободу» и «героев палестинского народа», то дни его пребывания у власти, да и самой жизни были бы сочтены.

Однако, понимая это и идя на очередную уступку Арафату, Рабин и Перес все же рассчитывали, что Арафат приложит какие-то усилия для борьбы с террористами. К примеру, он мог бы не выдавать Ихью Аяша Израилю, но арестовать его и выслать куда-нибудь в Ливию и Алжир, откуда Аяш не мог бы организовывать теракты против Израиля.

Однако очень скоро стало ясно, что Арафат не намерен делать даже этого: под прикрытием стволов палестинской полиции Ихья Аяш чувствовал себя в Газе весьма вольготно и продолжал посылать в Израиль одного террориста-смертника за другим. К осени 1995 года число жертв организованных «инженером» терактов достигло 54 человек убитыми и 530 ранеными.

Скрипя зубами от бессилия, Карми Гилон отдал приказ об аресте матери «Инженера» с целью получить у нее сведения о местонахождении ее сына. Однако та на допросе так ничего и не сказала – то ли потому, что умела хранить тайны и именно от нее Ихья Аяш унаследовал особую жизненную стойкость и мужество, а может, потому, что и в самом деле не имела никакого представления, где находится ее Ихья.

В начале осени 1995 года Карми Гилону сообщили, что жена Аяша собирается вместе с сыном перебираться в расположенную в Газе деревню Бейт-Лахия – поближе к мужу, и спросили, будут ли по этому поводу какие-то особые его указания.

Гилон подошел к окну и закрыл глаза. Неожиданно перед ним предстало лицо его жены и детей, и Гилон подумал, что если бы он находился от них за тысячу миль, отправленный на ответственное задание, то, возможно, как-то бы перетерпел разлуку. Однако, если бы он также находился на задании, а при этом жена была бы от него на расстоянии в несколько километров, то с каким смертельным для него риском ни была бы связана их встреча, он все-таки попытался бы встретиться с женой, чтобы прижать ее к себе, найти губами ее губы… И если Аяш любит свою жену не меньше, чем он свою, то…

– Никаких препятствий на въезд в Газу семье Аяша не чинить. Как только они обоснуются в Бейт-Лахии, не спускать глаз с дома. Задействуйте всю нашу агентурную сеть, авиацию – словом, все, что только можно, – для постоянного наблюдения за домом и за женой Аяша, – отдал приказ Карми Гилон.

Впервые за эти четыре с половиной года безумной погони за Ихьей Аяшем у главы ШАБАКа почему-то появилась уверенность, что бегать тому осталось совсем недолго.

Следующие дни и месяцы оказались самым черным периодом в жизни Карми Гилона.

5 ноября 1995 года был убит премьер-министр Ицхак Рабин, за охрану которого отвечал ШАБАК. Захлебываясь от ненависти к убийце Рабина Игалю Амиру, устроив настоящую травлю всей его семьи, израильские СМИ не забывали напоминать о том, что само убийство является крупным провалом ШАБАКа и персональную ответственность за этот провал несет глава данной службы Карми Гилон.

Вдобавок ко всему по стране поползли слухи, что это был не просто провал, что ШАБАК каким-то образом причастен к страшному преступлению и является едва ли не его непосредственным организатором. Все это, естественно, не могло не сказаться на настроении работников Общей Службы Безопасности – в коридорах головного офиса ШАБАКа стояла мертвая тишина, в кабинетах царило уныние…

Но ровно спустя два месяца после убийства Ицхака Рабина, 5 января 1996 года, в 8:40 утра в палестинской деревне Бейт-Лахия прогремел взрыв. Взрыв был несильный и унес жизнь только одного человека – Ихьи Аяша, «Инженера».

Как принято писать, версии сторон по поводу того, кто стоял за этим убийством, расходятся.

Лидеры ХАМАСа не сомневались, что ликвидация Ихьи Аяша была подготовлена ШАБАКом. Ихья Аяш был убит после того, как он провел ночь с женой в доме своего близкого родственника. Утром, позавтракав, он захотел позвонить и попросил родственника принести ему сотовый телефон. В тот момент, когда он взял аппарат в руки, раздался звонок. «Это Ихья Аяш?» – спросил кто-то в микрофон. И прежде, чем Аяш успел что-то ответить, грянул взрыв, снесший ему череп и разметавший ошметки мозга «Инженера» по комнате. Было что-то символическое в том, что Аяш, с гордостью носивший свое прозвище, стал, по сути дела, жертвой неизвестного инженерного гения…

Когда жена Аяша, схватив на руки сына, выбежала с ним на улицу, она увидела барражировавший в небе израильский вертолет – по версии ХАМАСа, именно с него был послан сигнал, приведший взрывное устройство в действие.

И если данная версия верна, то ШАБАК провел поистине гениальную со всех точек зрения операцию – он сумел подложить взрывчатку в сотовый телефон, которым вроде бы по чистой случайности дали воспользоваться Аяшу; он сумел мгновенно привести в действие взрывчатку в тот момент, когда Аяш приложил телефон к уху; и, наконец, он рассчитал порцию взрывчатки так, что в результате взрыва пострадал только объект ликвидации…