Уинстон Черчилль - Рождение Британии

Елизавета Йоркская

На протяжении всего лета в устье Сены шла подготовка к экспедиции, а тем временем исход из Англии состоятельных и влиятельных людей не прекращался. Неопределенность ситуации сказывалась на Ричарде. Он чувствовал, что окружен ненавистью и недоверием, что служат ему только из страха или из расчета на милости. Его упрямая, неукротимая натура толкала его к тому, чтобы решить вопрос о короне в одной битве. Для командования своими силами он выбрал удобное место, расположившись в Ноттингеме. Почти во всех графствах шел набор в войско. Поневоле отказавшись от принятых ранее обязательств, Ричард потребовал собрать в виде добровольных пожертвований 30 тысяч фунтов. Он поставил под ружье дисциплинированное регулярное войско. Вдоль всех больших дорог через каждые 20 миль были расставлены конные смены гонцов, чтобы обеспечить скорейшее извещение короля и рассылку приказов. Такой почтовой службы Англия еще не знала, хотя впервые нечто подобное ввел еще Эдуард IV. Сам Ричард во главе своих войск без устали патрулировал центральные области, пытаясь силой внушить людям уважение и страх и хорошим управлением умиротворить своих строптивых подданных. В защиту своего дела он издал страстную прокламацию, в которой клеймил «Генриха Тиддера, сына Эдмунда Тиддера» как бастарда по материнской и отцовской линиям, а целью его честолюбивых и корыстных притязаний на корону называл «уничтожение всей благородной и почтенной крови в королевстве». Но все эти слова уже никого не трогали.

Первого августа Ричмонд собрал в Арфлёре всех своих сторонников-англичан, принадлежащих как к йоркистской, так и к ланкастерской партии, а также французские силы. Дул попутный ветер. Ричмонду удалось ускользнуть от кораблей своего врага «собаки Лувела», обойти Лэндс Энд и высадиться 7 августа в Милфорд Хэвене. Став на колени, он прочел псалом Yudica me, Deus, et decerne causam meam [65]. Потом поцеловал землю, осенил себя крестным знамением и дал приказ выступать во имя Господа и Святого Георгия. У него было только 2 тысячи человек, но его уверенность в поддержке была столь сильна, что он сразу же объявил Ричарда узурпатором и мятежником. Валлийцев радовала перспектива увидеть на английском троне выходца из Уэльса. На протяжении веков это было мечтой всей нации, и теперь они предвкушали, что древние бритты наконец-то вступят во владение своим наследством. Главный помощник Ричарда, Рис ап Томас, счел, что клятва верности не позволяет ему помогать тому, кто вторгся в королевство. Он провозгласил, что ни один мятежник не войдет в Уэльс, «если только не переступит через его тело». Однако он отказался послать в Ноттингем в качестве заложника своего единственного сына, уверяя Ричарда, что его совесть – самый верный поручитель его преданности и верности. Но когда он изменил свое мнение, его обязательства стали помехой. Однако епископ Сент-Дэвидский предложил снять с него эту клятву, а если ему от этого не станет легче, то лечь перед Ричмондом на землю и позволить ему переступить через его тело. В итоге, однако, был найден другой, более достойный и столь же удовлетворительный выход из сложившегося положения. Рис ап Томас встал под мостом около Дейла в тот момент, когда по нему проехал Генрих Ричмондский. Таким образом, ему удалось избежать позорного нарушения клятвы. Валлийские дворяне примкнули к Ричмонду, который поднял не только штандарт Святого Георгия, но и развернул стяг с Красным Драконом Кадваллона. Имея теперь в своем распоряжении 5 тысяч человек, он двинулся на восток через Шрусбери и Стаффорд.

При всей своей, как казалось, отлаженной системе связи король узнал о высадке только через пять дней. Собрав свою армию, он двинулся навстречу врагу. В этот момент решающее значение приобрела позиция семейства Стенли [66]. Король поручил им перехватить мятежников, если те высадятся на западе. Сэр Уильям Стенли, командовавший чеширским войском в несколько тысяч человек, не предпринял ни малейших усилий, чтобы сделать это. Узнав о неповиновении, Ричард призвал к себе лорда Стенли, главу семейства, а когда тот отказался явиться, сославшись на болезнь, приказал схватить лорда Стрейнджа, его старшего сына, и возложил на него вину за предательство отца. Но даже это не помешало сэру Уильяму Стенли установить дружеский контакт с Ричмондом. Со своей стороны, лорд Стенли, надеясь спасти жизнь старшего сына, до последнего момента старался не совершать никаких определенных шагов.

Город Йорк встал на сторону йоркистов. Герцог Норфолк и Перси, граф Нортумберлендский, были главными приверженцами Ричарда. Его также поддерживали Кэтсби и Ратклиф, «Кот и Крыса», которые могли надеяться остаться в живых только в случае победы своего господина. Семнадцатого августа король вышел к Лейстеру во главе своей армии. Ее стройные ряды с конницей на флангах, король верхом на белом жеребце в центре – все это произвело сильное впечатление на очевидцев. В воскресенье, 21 августа, эта грозная сила вышла из Лейстера навстречу Ричмонду к деревне Маркет Босуорт. Было ясно, что приближается час решающего сражения.

Внешне все благоприятствовало королю. Он вел 10 тысяч дисциплинированных солдат, на его стороне был авторитет верховной власти. Ричмонд располагал 5 тысячами наспех собранных повстанцев. Но на некотором удалении от флангов этой основной армии стояли на холмах внушительные силы сэра Уильяма Стенли и лорда Стенли, собранные в Ланкашире и Чешире. Сложившуюся ситуацию впоследствии сравнивали с карточной игрой с участием четырех игроков. Ричард, несмотря на то что провел бессонную ночь, наполненную кошмарами и видениями, обратился к своим командирам с пылкой речью: «Отбросьте все страхи... Пусть каждый нанесет один верный удар, и победа за нами. Может ли горстка людей одолеть целое королевство? Что касается меня, то я или завершу этот день триумфом, или погибну ради бессмертной славы». После этого он дал сигнал к началу битвы и послал гонца к лорду Стенли с предупреждением, что если тот не выступит сейчас же, то его сын будет казнен. Поставленный перед столь мучительным выбором, Стенли гордо ответил, что у него есть и другие сыновья. Король приказал убить Стрейнджа. Но исполнители, получив приказ, решили подождать, пока ситуация не прояснится окончательно. «Ваше величество, вражеское войско уже пришло в движение. Мы расправимся с молодым Стенли после битвы», – последовал ответ.

Даже перед самым началом сражения Ричмонд не был уверен, какую роль намерен все же сыграть лорд Стенли со своим войском. Когда лучники послали свои стрелы и пушки дали залп, а противники сошлись в бою, все сомнения миновали. Граф Нортумберлендский, командовавший левым крылом Ричарда, остался в стороне от схватки. Войско лорда Стенли присоединилось к Ричмонду. Король, видя, что все потеряно, закричал: «Измена! Измена!» и бросился в гущу боя в надежде поразить Генриха Ричмонда собственной рукой. Ему удалось убить сэра Уильяма Брэндона, штандартоносца Ричмонда, и сбросить на землю сэра Джона Чини, воина, прославившегося физической силой. Рассказывают, что он даже добрался до Ричмонда и скрестил с ним мечи. Но в этот момент 3 тысячи солдат сэра Уильяма Стенли, в «одеждах красных, как кровь», ударили по сражающимся йоркистам и оттеснили Генриха и Ричарда друг от друга. Ричмонд был спасен, а король, не пожелавший спасаться бегством, оказался повержен и убит, как того и заслуживал.