Юрий Мухин - Третья мировая над Сахалином, или кто сбил корейский лайнер?

Для американцев, даже для тех, кто не верит официаль­ной версии событий, крайне трудно признать, что между со­ветскими и американскими военными самолетами произош­ло серьезное столкновение, окончившееся потерями с амери­канской стороны, столкновение, которое оставалось секретом все эти годы. Их колебания понятны. Но они не согласуются с тем, что показывает мое расследование. В 10-й главе я об­суждал характер обломков и места гибели самолетов, ука­зывающих на такое вооруженное столкновение. В этой гла­ве я упомяну и детально объясню доказательства перехва­тов и уничтожения самолетов над Сахалином.

В своей книге «Target is Destroyed» Сеймур Херш утвер­ждает, что KAL 007 оставил советское воздушное простран­ство над Камчаткой в 01.58 по токийскому времени, то есть в 16.58 GMT, хотя он не приводит источник своей информа­ции. Поскольку он принимает 16.30 GMT в качестве време­ни входа в воздушное пространство Камчатки, его цифры подразумевают, что KAL 007 пересек Камчатку со средней скоростью относительно земли 586 узлов. Учитывая встреч­ный ветер над полуостровом, дующий со скоростью 50 уз­лов, это означало бы, что самолет летел со скоростью 636 узлов, или 1.058 Mach, с которой «Боинг-747», очевидно, ле­теть не может. Если время входа, указанное Хершем, отно­сится к реальному самолету, это может быть только сверх­звуковой, иначе говоря, военный самолет, или, в противном случае, в проходе над Камчаткой участвовали два самоле­та, и, таким образом, время входа в воздушное пространств во Камчатки относилось к одному самолету, а время выхо­да — к другому. Пройдя над Камчаткой, KAL 007, как нам сказали, пересек Охотское море и еще раз вошел в совет­ское воздушное пространство над Сахалином. Но в целом курс KAL 007 от Берингова до Японского моря и до мес­та гибели западнее Хонсю остается неопределенным. Ясно только то, что ряд самолетов нарушили советское воздуш­ное пространство над Сахалином, некоторые из них пере­секли Камчатку, а некоторые — гряду Курильских островов к югу от нее.

В главе 3 мы видели: то, что произошло над Сахалином, согласно информации американского правительства, очень сильно отличалось от отчета о тех же самых событиях, ко­торый был дан японским правительством. Это привело нас к пониманию того, что в полете участвовало несколько на­рушителей. Мы располагаем сейчас обширной информаци­ей, накапливавшейся с первых дней расследования и проис­ходящей из следующих источников: японского заявления о взрыве в 18.29 GMT и сопровождающей его радарной кар­те JDA, свидетельств моряков «Чидори Мару», серии статей «Известий» и приведенных в ней высказываний очевидцев, и, наконец, русских записей переговоров в воздухе, появив­шихся в качестве приложения к отчету ИКАО, опублико­ванному в июне 1993 года.

Японское и американское заявления в целом, и в осо­бенности радарные карты JDA и лента Киркпатрик, настоль­ко отличаются друг от друга, что их невозможно хоть как-то согласовать. Статьи в «Известиях», как кажется, рассказы­вают нам официальную американо-советскую историю. Тем не менее обилие деталей в заявлениях свидетелей позволяет нам выделить несколько эпизодов преследования и уничто­жения самолетов-нарушителей разными пилотами-истреби­телями и находки нескольких различных остовов советски­ми водолазами на различных участках морского дна у бере­гов Сахалина. Тем не менее именно российские документы, переданные ИКАО для отчета 1993 года и приложенные к Информационному сообщению № 1, дают наиболее драма­тическое доказательство масштабов сахалинских событий и позволяют нам понять очевидные противоречия между японскими и американскими данными.

Большинство российских документов являются транс­криптами переговоров между различными наземными ко­мандными постами на Сахалине, начиная от главноко­мандующего авиацией Дальневосточного округа генера­ла Каменского вплоть до офицеров более низкого ранга. В действительности российские документы ярче всего об­наруживают, что события начались в четыре часа по са­халинскому времени и продолжались без перерыва поч­ти три часа, до тех пор, пока в 06.49 не взошло солнце. Пилот Осипович, как и пилот 805-го, сбили по наруши­телю несколькими минутами ранее и приземлились неза­долго до восхода солнца. Российский транскрипт дает нам доказательства нескольких нарушений, перехватов и при­менения по нарушителям оружия, которые происходили за достаточно долгий период времени, поскольку совет­ские АВАКСы и подкрепления, посланные с материка, ус­пели подойти к Сахалину и вступить в бой. Иначе говоря, транскрипты дают нам доказательство крупномасштабных военных столкновений, интенсивность которых подтвер­ждается материальными и документальными источника­ми, которые я рассматриваю в других главах. Достовер­ность интерпретации того, что случилось на самом деле, таким образом, основывается на фактах.

Но когда мы приступаем к написанию связного расска­за о том, что произошло над Сахалином, мы встаем перед трудной задачей. Несмотря на изобилие свидетельств, они носят фрагментарный характер. Более того, время, указан­ное в транскриптах, было в значительной степени фальси­фицировано. Временные отметки охватывают последова­тельность событий, которые на самом деле происходили на протяжении более трех часов и обработаны таким об­разом, чтобы доказать, что на самом деле события заняли около двух часов. Такая обработка допускает упоминание значительного числа перехватов при одновременном созда­нии впечатления, что все эти сообщения относятся к пере­хватам только одного самолета — корейского лайнера. Эта фальсификация была выполнена двумя способами: во-пер­вых, драконовским редактированием русской записи пе­реговоров вместе с неправильной расстановкой времен­ных отметок, для того чтобы затруднить датировку самых больших по объему кусков; во-вторых, неверным перево­дом ИКАО в GMT сахалинского времени, которое исполь­зовалось в транскриптах переговоров самолетов с землей, а также московского военного (стандартного) времени, ко­торое использовалось при датировании переговоров меж­ду наземными центрами.

В любом случае, фальсификации и русских, и ИКАО име­ли эффект минимизации, чем преувеличения масштабов столкновения. Даже если русские скрыли информацию о по­ловине всех произошедших событий, они оставили достаточ­но свидетельств, чтобы документировать ее вторую часть.

Хотя временами трудно решить, имело ли место дан­ное событие в начале или конце периода (приведенные ми­нуты кажутся правильными, но часы могут быть верны­ми, а могут быть и нет), данных обычна достаточно, что­бы соотнести событие с тем местом, где оно происходило на самом деле. Это можно проиллюстрировать на следую­щем примере.