Жорж Блон - Одиссея авианосца «Энтерпрайз»

И вот в 6 часов 47 минут на борт одного из авианосцев, входивших в состав центральной группы, поступило радиосообщение от кого-то из летчиков: «Попал под зенитный огонь японской эскадры!» А в 6 часов 53 минуты похожее донесение, только более точное, получили на другом авианосце. Пилот сообщал: «В квадрате 340 вижу неприятельскую эскадру — линкоры, крейсеры и эсминцы. Дистанция — 20 миль». Иначе говоря, соединение кораблей противника было обнаружено к северу от северной авианосной группы. Слово «линкоры» прозвучало точно оглушительный взрыв. Офицеры на авианосцах, все как один, отказывались верить, что их корабли могут ненароком попасть под обстрел мощных орудий линейных кораблей. И вахтенные, приставив к глазам бинокли, стали пристально всматриваться в северном направлении. В 6 часов 53 минуты на горизонте показались едва различимые силуэты неприятельских кораблей. Они имели довольно характерный вид и действительно напоминали плавучие пагоды, особенно издалека. При их появлении у американских моряков, даже самых храбрых и бесстрастных, всякий раз начинало тревожно биться сердце. Вахтенные опустили бинокли — их внимание сосредоточилось на сообщении от контр-адмирала К.А.Ф. Спрага, командира северной авианосной группы: «Курс — ост. Самолеты — в воздух. Срочно! Скорость — максимальная!»

В 6 часов 58 минут одну из «плавучих пагод» озарила яркая вспышка. Это дал первый залп 63-тысячетонный линкор «Ямато» — с дистанции 30 тысяч метров. Калибр выпущенного снаряда был известен — 454 миллиметра. Скоро рванет! В следующее мгновение морская даль озарилась еще несколькими вспышками.

Морская гладь вокруг американских авианосцев вспенилась ярко-розовыми гейзерами. Снаряды второго залпа рванули в 200 метрах от «Уайт-Плейна», а следующие — уже со всех сторон от него, взъерошив море разноцветными пенными фонтанами — розовыми, зелеными, желтыми, красными и синими. Офицеры и матросы попадали ничком на палубу там, где стояли; от многократной оглушительной детонации полопались стопоры, удерживавшие самолеты; один из них сильнейшей ударной волной смело с полетной палубы, как жалкую песчинку; остальные, один за другим, стали спешно выруливать на взлет. Это рванули мощные глубинные снаряды. От взрыва авианосец сотрясся так, что в котельном отделении повредило топки, вследствие чего из трубы повалил густой черный дым. Японцы, как видно, решили, что авианосец вышел из строя, и перенесли огонь в сторону, взяв на прицел другую цель, — «Сен-Ло».

Артобстрел являл собой поистине ужасающее зрелище, под стать самым впечатляющим сценам из романа Герберта Уэллса «Война миров»: марсиане, на громадных механических треногах, расхаживают по земле и уничтожают смертоносными лучами все живое. Одного такого залпа при прямом попадании с лихвой хватило бы, чтобы легкоуязвимый корпус авианосца разнесло вдребезги. Ведь что представлял собой конвойный авианосец? Обычное торговое судно, только с наращенной полетной палубой; все его вооружение состояло из нескольких зенитных пулеметов да одного-единственного 127-миллиметрового орудия. Предельная скорость конвойного авианосца составляла не больше 16–17 узлов, и быстроходные боевые корабли, развивавшие скорость до 30 узлов, настигали его без особого труда. С другой стороны, конвойный авианосец был защищен своими самолетами. Впрочем, в то время проку от них было мало: ведь летчикам с конвойных авианосцев еще никогда не приходилось атаковать ведущие массированный огонь громадные линкоры; кроме того, они и понятия не имели, как и в каком порядке следует вести боевые действия. Вооружены они были только глубинными и обычными бомбами маленького калибра да несколькими торпедами. Всего же конвойных авианосцев тогда было шестнадцать — почти поровну на каждую группу. Одну из них — северную как раз и взяли под обстрел японцы. Словом, ситуация для нее была и впрямь хуже некуда. И чтобы дело не обернулось полным разгромом вверенной его командованию группы, контр-адмирал Спраг отдал приказ эскортным миноносцам выставить дымовую завесу.

В 7 часов 24 минуты Кинкейд, находившийся на борту одного из транспортов в заливе Лейте, получил радиограмму от командующего тремя авианосными группами, в которой тот подробно докладывал ему о случившемся. В течение следующих пятнадцати минут Кинкейд отправил три радиограммы в адрес Хелси, призывая вице-адмирала оказать ему незамедлительную помощь. Кинкейд пошел на это по двум причинам: 1) он по-прежнему думал, будто 34-я ударная группа Третьего флота охраняет вход в пролив Сан-Бернардино (он еще не успел получить радиограмму от Хелси, которую тот направил ему в 4 часа 10 минут); 2) имея под своим началом целую эскадру крейсеров и линкоров, он не мог срочно — или по крайней мере достаточно быстро — перебросить ее на север для поддержки взятой под обстрел авианосной группы, поскольку все крейсеры и линкоры преследовали противника на юге, к тому же зарядные погреба у них почти опустели. Как бы то ни было, Кинкейд радировал Олдендорфу, приказав, чтобы тот как можно скорее возвращался к Лейте и, пополнив запасы топлива и боезарядов, спешно выдвигался со всеми своими силами — тремя линкорами, крейсерами и миноносцами — на север. Следом за тем он приказал всем летным соединениям Седьмого флота, находившимся в воздухе или готовящимся к взлету, срочно отправляться в квадрат, где завязался бой, и атаковать японскую эскадру.

Конвойным авианосцам (с их-то скоростью — от 16 до 17 узлов) не удалось бы уйти от противника (надвигавшегося с севера со скоростью не менее 30 узлов) тем более потому, что им приходилось держаться против ветра — носом к востоку, чтобы самолеты могли подняться в воздух. А дистанция между ними и неприятельской эскадрой тем временем все сокращалась. Да и от дымовой завесы проку было мало. Словом, участь северной группы должна была решиться за считанные минуты, в лучшем случае — за полчаса. И вдруг — о чудо! — в 7 часов 21 минуту ее отгородило от противника непроницаемой пеленой дождя. Американские моряки в порыве благоговения возблагодарили небо за то, что оно ниспослало им ливень, который прежде всегда нагонял на них смертную тоску и уныние. Значит, провидение даровало им еще несколько лишних мгновений жизни!

Наткнувшись на столь неожиданную преграду, японцы прекратили огонь. Их эскадра включала в себя четыре линкора, в том числе 63-тысячетонник «Ямато» (его собрат-великан «Мусаши», напомним, был потоплен), шесть тяжелых крейсеров, два легких и дюжину миноносцев, тогда как, по донесениям, переданным американскому командованию 24 октября, она «значительно уменьшилась и угрозы почти не представляла». Позднее, уже по окончании войны, Курита заявил: «Первой нашей целью было уничтожить все ваши корабли. После этого мы могли бы беспрепятственно войти в залив Лейте».