Максим Алексашин - Последний бой Василия Сталина

— Ну, как, снял? — спрашивает Сталин.

— Снял.

Тут же налили мне полстакана коньяку и спросили:

— Полетишь еще?

Я хоть и выпил полстакана, но «ни в одном глазу» — весь на нервах. Отвечаю:

— Полечу.

Перед вторым полетом я догадался подойти к механику и спросить:

— Где находится то кольцо в парашюте, которое надо дергать?

Он мне показывает на большую штуку, похожу на дверную ручку.

— Вот, дергать надо здесь.

Я еще ему вопрос задаю:

— Из самолета выпрыгивать сверху, так же как и залезал?

Он показывает нижний люк и говорит:

— Вот красная ручка, повернешь и провалишься вместе с люком.

Так я стал опытным авиатором. В один день я сделал два боевых вылета и стал летным кинооператором. После этого я летал на Сталинград двенадцать раз. Всего сделал двадцать боевых вылетов» (Семенов А. Война сквозь призму объектива. // Наше кино, № 2(10), 2005 г.).

«Мне было 15 лет и 6 месяцев, когда я добровольно через райком комсомола отправилась на фронт. Окончив курсы радистов—операторов в городе Сочи, была направлена в авиацию. В душе я немного горжусь тем, что семь месяцев служила в полку Васи Сталина. Тогда он уже был в чине полковника, командиром 32–го полка, охранявшего наши бомбардировочные самолеты» (http://www.molrus.ru/forum/lofiversion/index.php/t1442.html).

Но случались в боевой жизни Василия Сталина переделки не менее опасные, увы, никак не красящие его, как командира и «сталинского сокола». Слово документу: «4 апреля 1943 года. Секретно. Зам. нач. I—го отдела НКВД СССР, комиссару госбезопасности 3–го ранга, т. Власику Н.С.

Сообщаю, что т. Сталин В.И. доставлен в Кремлевскую больницу сегодня 4.04.43 г. в 11 часов по поводу ранения осколками снаряда. Ранение левой щеки и левой стопы с повреждением костей. Ранение стопы относится к разряду серьезных. Операция под общим наркозом проведена проф. Очкиным А.Д. в 14 ч. В настоящее время (18 ч.) общее состояние раненого удовлетворительное.

Начальник Лечсанупра Кремля Бусалов».

Итак, ранение. И как видно из документа, серьезное. Но это ранение никак не могли вписать в свои боевые реестры асы люфтваффе. Вот какое разъяснение даст 10 лет спустя один из свидетелей по «делу Василия Сталина» его адъютант В.Полянский:

«В апреле 1943 г. я, будучи адъютантом авиаэскадрильи, принимал участие в рыбной ловле в районе г. Осташкова. Эта рыбная ловля кончилась тем, что один из авиаснарядов „РС“, которыми мы глушили рыбу, взорвался в руках участвовавшего в ловле полкового инженера. Взрывом этот инженер был убит, а летчик Котов и командир полка, полковник Сталин ранены».

Известны ли были эти обстоятельства весной 1943 года? Да, известны. На имя Власика, кроме «Заключения о ранении полковника Сталина В.И.», подписанного профессором Бусаловым, поступает спецдонесение особистов о «чрезвычайном происшествии в 32–м гвардейском авиаполку». В нем названы имена всех участников кровавой рыбалки: полковника Сталина, Героев Советского Союза подполковника Власова, капитанов Баклана, Котова, Долгушина, а также старшего лейтенанта Шишкина, лейтенанта Полянского и инженер—капитана Разина.

Однако, судя по всему, верный Власик в течение целого месяца держал своего хозяина в полном неведении, ибо только 26 мая 1943 года последовал строгий приказ Верховного. Приведем его полностью:

«Командующему ВВС Красной Армии, маршалу авиации тов. Новикову

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Немедленно снять с должности командира полка полковника Сталина В.И. и не давать ему каких—либо командных постов впредь до моего распоряжения.

2. Полку и бывшему командиру полка полковнику Сталину объявить, что полковник Сталин снимается с должности командира полка за пьянство и за то, что портит и развращает полк.

3. Исполнение донести.

Народный комиссар обороны И.Сталин».

Приказ этот был написан собственноручно Верховным, черновик в настоящее время хранится в архиве президента РФ. Обратим внимание на особенности стиля вождя: слово — «полковник» повторяется в двух предложениях трижды, а слово «полк» — пять раз. Говоря словами Александра Зиновьева (автора книги «Нашей юности полет»), Сталин писал так, чтобы «не смели не понять». И действительно — вышеприведенный приказ не оставляет никаких лазеек. И 22–летний полковник на целых 6 месяцев выбывает из строя. Переступить порог отцовского кабинета для него смерти подобно. А маршал авиации Новиков только разводит руками.

Но мир не без добрых людей. Самым добрым и самым настойчивым в этой безграничной «доброте» стал заместитель наркома обороны, Маршал Советского Союза Булганин. Тот самый Булганин, который вышвырнет Василия из авиации, да и вообще из армейских структур сразу после смерти его отца. А пока трижды он пытается «взять на абордаж» Верховного. И, наконец, после третьего захода Сталин поднимет на него усталые глаза:

— Значит ли это, что вы лично ручаетесь за этого оболтуса?

— Ручаюсь головой, товарищ Сталин…

— Нужна мне ваша голова, — усмехнется Верховный. И тут же подмахнет заготовленный Булганиным приказ о новом назначении.

С мая 1943 года Василий прозябает в должности летчика—инструктора 193–го авиаполка. Пилотировать ему категорически запрещено. И только в декабре он получает возможность поднять машину в воздух. Он снова на передовой. А 18 мая 1944 года полковник Сталин В.И. приказом командующего ВВС назначается командиром 3–й истребительной авиадивизии в составе 1–го гвардейского корпуса генерал—лейтенанта Белецкого. («Вечерний Тбилиси «, № 88, 1–2 августа 2002 г.)

А вот как описывает эту злосчастную рыбалку «Маэстро» Виталий Попков: «…В войну, — рассказывал Попков, — служил я у Васи в 32–м гвардейском авиаполку командиром эскадрильи. Недолго служил. Там случилась та злосчастная „рыбалка“, о которой еще и теперь много слухов. Признаюсь, что организатором той „рыбалки“, к сожалению, был я. Нас было девять заядлых рыболовов. В том числе и Вася. Договорился я с инженером полка, чтобы снарядил какое—нибудь взрывное устройство, которое можно опустить в озеро, взорвать и тем самым наглушить рыбы. Я еще спросил: „Чем будем глушить — толом или гранатой?“ Он ответил: „Какой гранатой? „Эрэс“, реактивный снаряд, опустим. В нем почти 100 кило взрывчатки. Рванет — рыбы будет… вагон!!!“ Ну и рванули… Было это под Осташковом в 43–м году.

Сначала выплавили содержимое 250–килограммовой немецкой бомбы и разлили взрывчатку по консервным банкам. Она загустела, как мыло, вставили в банку взрыватель, подожгли и бросили в речку. Никакого эффекта. Нашлась умная голова, посоветовала:

— Давайте возьмем со склада реактивный снаряд!

Так и сделали. Решили: запал горит 22 секунды, за это время можно бросить снаряд в реку, самим разбежаться и упасть на землю. Бросили. Снаряд забулькал в воде и не взорвался. Василий Иосифович предложил: