Генри Лиддел - Вторая мировая война

Весь Восточный фронт русские разделили на фронты, которые подчинялись непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования в Москве. Вместо сведения их в более крупные группировки на постоянной основе русские теперь практиковали командирование из Ставки одного из высших генералов со специальным штабом для координации действий нескольких фронтов, принимавших участие в какой-либо конкретной серии операций. Фронты состояли в среднем примерно из четырех армий каждый, причем армии были меньше по размерам, чем армии на Западе, и каждая из этих армий управляла дивизиями непосредственно, без промежуточного звена — штаба корпуса. Бронетанковые и моторизованные войска сводились в группы бригад, называвшиеся корпусами, но в действительности они были равноценны крупным дивизиям. Эти корпуса подчинялись командующему фронтом.

Русские ввели вновь корпусную систему летом 1943 года, до того как появились возможности полностью испытать новую систему. Дело в том, что при исключении отдельных звеньев в командной цепи и при подчинении вышестоящим командирам большего числа более мелких соединений должны ускоряться темпы боевых действий и увеличиваться гибкость маневра. Каждое дополнительное звено в командной цепи является недостатком в полном смысле слова. Оно ведет к потере времени как при передаче информации вышестоящему командиру, так и при передаче его приказов непосредственным исполнителям. Кроме того, оно снижает его возможности управления войсками, так как его личное представление об обстановке становится менее непосредственным, а степень его личного влияния на исполнителей уменьшается. Поэтому чем меньше промежуточных штабов, тем динамичнее становятся действия. С другой стороны, увеличение числа более мелких соединений, управляемых одним штабом, не только обеспечивает большую гибкость, но и открывает больше возможностей для маневра силами и средствами. Более гибкая организация управления дает больше шансов добиться успеха, поскольку появляется возможность лучше учитывать изменения в обстановке и сосредоточивать усилия на решающем участке. Если бы человек имел на руке кроме большого пальца еще только один или два пальца, ему было бы гораздо труднее крепко ухватиться за что-либо, чем он это делает пятью пальцами: рука обладала бы меньшей гибкостью и в меньшей мере позволяла бы создавать сосредоточенное усилие. Подобное ограничение возможностей наблюдалось в армиях западных держав, где большинство объединений и соединений разделялось всего лишь на две-три маневренные единицы.

Передовые отряды русских северо-западнее Сталинграда продвинулись по берегам Дона до Калача и железной дороги, ведущей в Донбасс. Юго-восточнее Сталинграда они достигли железной дороги, идущей в южном направлении к Тихорецку и Черному морю. Перерезав эту железную дорогу, русские войска устремились на Калач, и 23 ноября кольцо окружения было замкнуто. В последующие дни это кольцо, в котором оказались 6-я армия и один из корпусов 4-й танковой армии, было усилено. За эти несколько дней быстрого маневрирования русские изменили стратегическую обстановку в свою пользу и в то же время сохранили преимущество, которое дает оборонительная тактика. Немцы были вынуждены продолжать атаки, но теперь не для того, чтобы прорвать оборону противника, а чтобы вырваться из окружения. Однако эти попытки оказались столь же безуспешными, как и предпринимавшиеся до этого попытки продвинуться вперед.

Между тем другая мощная группировка русских войск вырвалась с плацдарма у Серафимовича и вышла в район западнее излучины р. Дон. Наступая несколькими клиньями в южном направлении, на коридор между Доном и Донцом, эта группировка спешила соединиться на р. Чир с войсками, наступавшими от Калача. Этот маневр по созданию внешнего кольца окружения имел важнейшее значение для успеха всего плана, потому что он подорвал операционную базу противника и поставил \289 — Рис. 12\ железный барьер на путях, по которым могли бы подойти на помощь Паулюсу деблокирующие силы.

Немцы нанесли удар в середине декабря с юго-запада в направлении от Котельниково на Сталинград наспех сосредоточенными силами под командованием Манштейна. 11-ю армию, которой он командовал, пришлось вывести из состава группы армий «Центр» и переименовать в группу армий «Дон». Ее небольшие размеры вряд ли оправдывали столь внушительное название, и при попытке деблокировать немецкие войска под Сталинградом Манштейн был вынужден полагаться на скудные резервы, включая 6-ю танковую дивизию, переброшенную по железной дороге из Бретани во Франции.

Искусно маневрируя, Манштейн в максимальной мере использовал свои незначительные танковые силы. Ему удалось вбить глубокий клин в прикрывающую позицию русских. Однако его наспех подготовленное наступление вскоре было остановлено примерно в 30 милях от фронта окруженной армии, а затем русские стали постепенно теснить его назад, создав давление на его собственном фланге. После провала этой попытки рухнули всякие надежды деблокировать армию Паулюса, потому что для еще одной такой попытки у немецкого командования не было резервов. Манштейн, однако, долго удерживал занимаемые позиции. Рискуя безопасностью собственных войск, Манштейн, насколько было возможно, стремился прикрыть воздушный коридор, по которому обреченной армии Паулюса доставлялись скудные запасы снабжения.

Тем временем 16 декабря русские начали маневр по созданию нового внешнего кольца окружения. Командовавший Воронежским фронтом генерал Голиков перешел в наступление своим левым флангом и форсировал Дон в ряде пунктов на участке шириной 60 миль между Новой Калитвой и Монастырщиной. Этот участок удерживала итальянская 8-я армия. Русские танки и пехота начали переправляться через замерзший Дон на рассвете после сильной артиллерийской подготовки, обратившей многих итальянцев в бегство. Метель ослепляла оборонявшихся, они оказывали слабое сопротивление. Русские же быстро продвигались на юг к Миллерово и Донцу. В это же время войска Ватутина нанесли удар в юго-западном направлении, от Чира к Донцу. Наступавшие по сходящимся направлениям русские войска в течение недели выбили противника почти из всего коридора между Доном и Донцом. Оборона была слишком разреженной, а разгром слишком быстрым, так что во время первого скачка не насчитывалось столько пленных, сколько на следующем этапе, когда были обойдены и окружены более крупные группировки противника.

Этот быстрый маневр создал угрозу тылу всех немецких армий на нижнем Дону и Кавказе. Правда, глубокий снег и упорное сопротивление немецких войск у Миллерово и нескольких других узловых пунктов к северу от Донца уменьшили эту опасность на некоторое время.