Александр Кадетов - Выстрел по «Ледоколу». Как Виктор Суворов предавал «Аквариум»

На контрольных точках в городе было чисто. Слежки не было. Уже смеркалось. Рабочая неделя закончилась, начался уик-энд, много значащий для любого западного человека. Это время для них — трава не расти. Когда трудишься не покладая рук всю неделю, то хочется отключиться от всего на свете хотя бы на выходные.

Каждый раз, когда Дмитрий проводил очередную тайниковую операцию по изъятию или закладке агентурных материалов, он всегда с улыбкой вспоминал свою первую подобную операцию в Италии. До этого случая ему приходилось заниматься тайниковыми операциями только во время учебы в академии.

Стоял жаркий август. В Риме была духота, столбик термометра поднимался до сорока градусов Цельсия. В Италии в этот период все уходят в отпуск. Но в разведке не бывает отпусков, здесь работа никогда не прекращается. В этот период как раз было удобно проводить агентурные операции.

В тот жаркий августовский день, когда от солнца некуда было скрыться, заместитель резидента, опытнейший офицер, взял Дмитрия впервые на боевую операцию по изъятию секретных агентурных материалов из тайника. Он, конечно, не был посвящен в детали операции. В разведке надо знать только то, что положено знать. Поэтому перед выездом заместитель резидента объяснил Дмитрию только его задачу. Руководитель операции был опытный офицер, участник Великой Отечественной войны. Это был еще довольно молодой, красивый мужчина с черными вьющимися волосами, с добрым взглядом карих улыбчивых глаз. Он легко сходил за уроженца южной Италии.

Карабинер, дежуривший у ворот советского посольства, забился от жары в угол своей будки и дремал, дожидаясь смены, а потому не обратил внимания на выехавшую из ворот машину, не отдав, как обычно, пассажирам честь.

За рулём сидел замрезидента. Дмитрий следил за обстановкой, запоминал номера редких идущих за ними машин.

Солнце стояло в зените и нещадно палило. Жизнь, казалось, замерла. В это полуденное время многие итальянцы делают перерыв в работе, дожидаясь спада жары. К вечеру жизнь вновь войдет в свое русло и забьет ключом до поздней ночи в ресторанах и барах.

У руководителя был подобран проверочный маршрут, который давал возможность установить слежку, если бы она велась. Попетляв по городу, выехали на окружную дорогу, ведущую на автостраду Avtostrada Del Sole (дорога солнца), пересекающую Италию с севера на юг. Через несколько километров свернули направо на проселочную дорогу. Слежки не было. Проехав еще пару километров, выехали на ровное плато. Справа отвесной стеной поднимались обнаженные скалистые горы, изобиловавшие расщелинами, из которых местами пробивался редкий кустарник. Замрезидента припарковал машину на небольшой площадке, служившей, по всей видимости, в экстренных случаях для остановки. Такие площадки часто попадаются на горных дорогах. На ней едва умещалась одна машина. В гору поднималась узкая каменистая тропинка. Руководитель выключил двигатель, открыл капот, вышел из машины, пригласив Дмитрия следовать за ним. С площадки открывался прекрасный вид вниз на долину. Кругом не было ни души. Когда мужчины склонились над двигателем, руководитель сказал:

— Видишь, вон там наверху яркий оранжевый куст и серый торчащий камень рядом?

— Вижу, — ответил Дмитрий, скользя взглядом вверх по тропинке.

— Поднимешься по тропинке к кусту, — продолжал руководитель операции, — у камня расщелина, закрытая веткой кустарника. Отведешь ветку в сторону, опустишь руку и вынешь круглый серый камень. Понял?

— Понял, — ответил Дмитрий, готовый немедленно приступить к выполнению задания.

— Ну, тогда вперёд. Я буду на стрёме, — последнее выдавало в нем флотского человека. После войны он командовал эскадренным миноносцем «Бесстрашный».

Дмитрий поднялся к кусту, отвел в сторону ветку и запустил руку в расщелину. Пальцы прикоснулись к чему-то липкому, упругому, скользкому и живому. Мгновенно выдернул руку из отверстия и тут же услышал шипение. Краем глаза увидел узкую голову гадюки, высунувшуюся из расщелины и приближающуюся к его лицу. Больше он уже ничего не видел. Ноги сами понесли его подальше от этого страшного места. И он, как в детстве, с ледяной горы, на огромной скорости скатился вниз, увлекая за собой кучу мелких камней. Через мгновение Дмитрий уже сидел у заднего колеса машины. Заместитель резидента с удивлением и некоторым испугом смотрел на своего помощника.

— Что случилось? В чем дело? — произнес после некоторой паузы руководитель операции.

— Гадюка, — прошептал Дима, вставая и отряхиваясь. — В расщелине змея.

— Вот это номер, — улыбаясь, проговорил замрезидента. — Все не учтешь. Нештатная ситуация, как в космосе. Вероятно, гадюка уморилась от жары и решила вздремнуть в тенёчке. Ты не ушибся?

— Да нет, ничего. Всё в порядке.

— Найди-ка палку покрепче, а я возьму монтировку в багажнике. Пошли выполнять задание Центра.

Мужчины поднялись к камню. Пошуровали палкой в расщелине. Змеи и след простыл. Разбуженная Дмитрием, она не стала искушать судьбу и убралась восвояси. Разведчики извлекли камень-контейнер из тайника и отправились домой. Задание было выполнено.

Сгоряча Дима не заметил, как, скатываясь с каменистой горки, довольно сильно порвал свои брюки. А приехав домой, в ванне обнаружил на ягодицах красные полосы, которые потом долго саднили, и приходилось приспосабливаться, прежде чем сесть на стул.

Сейчас, через много лет, будучи сам заместителем резидента, Дмитрий Петрович ехал на тайниковую операцию в качестве руководителя с молодым офицером, чтобы передать ему свой опыт. «Правильно немцы говорят: опыт есть сумма неудач. Теория и учет других ошибок, это, конечно, все хорошо и полезно. Но пока разведчик сам себе не разобьет в кровь нос на каким-нибудь конкретном деле, он мало чему научится. Опыт других надо учитывать, но только свой личный опыт приносит зрелые плоды».

Дмитрий откинулся на спинку сиденья машины, подъезжая к светофору. Горел красный свет. Он улыбался своим мыслям-воспоминаниям.

Рядом сидел Резун, напряженный и серьезный. В его голове тоже роились мысли и воспоминания, но совершенно другого характера. Как ни странно, он тоже думал об Италии, в которой никогда не был.

Работая короткое время в 9-м Управлении информации, Резун познакомился с одним офицером, курировавшим бронетанковую технику. Юрий Кузьмич — так звали офицера — был очень интересным человеком. Бывший танкист, выпускник Военной академии бронетанковых войск, он хорошо разбирался в бронетанковой технике. А еще он был балагуром и шутником, любителем анекдотов. Офицеры очень быстро нашли общий язык. Резун часто посещал его по работе, слушал различные рассказы из войсковой практики, консультировался по вопросам техники. Поговаривали, что Кузьмич невыездной. Вскоре Резун узнал от сослуживцев «тайну» Кузьмича. После окончания Военно-дипломатической академии Советской армии Юрий поехал работать в солнечную Италию. Дела у него пошли хорошо. Он проявлял активность и изобретательность в работе. Руководство было довольно им. Но в разведке иногда случается, когда способный, перспективный разведчик по независящим от него причинам терпит жестокое поражение. Чаще всего это происходит из-за провалов и предательства.