Владимир Миронов - Народы и личности в истории. Том 1

«Энциклопедия» предназначена для «зрячих». Вначале хотели перевести на французский язык составленную англичанином Э. Чэмберсом «Энциклопедию, или Всеобщий словарь ремесел и наук». Однако дело расстроилось. Французы решили подготовить собственное оригинальное издание. Появление первых томов (1751) стало важнейшим событием века Просвещения (подготовлено 7 томов). Создатели энциклопедии включили сюда историю, философию, поэзию. Классификация не была совершенной, но мысль о создании «генеалогического древа всех наук и искусств» была своевременна и актуальна. Появился удобный инструмент для пропаганды естественных наук, новейших открытий и ремесел. Писатель А. Франс так скажет об этой важной стороне образовательного вклада энциклопедистов: «И вот мы видим в XVIII веке прославление ремесел – вещь странная, небывалая, чудесная!» Всем явно не хватало знаний. Многие вынуждены были учиться сходу, обращаясь в процессе обучения к самым различным источникам. Вспомним, как Рубенс и Рембрандт собирали краски всюду, словно лесные фиалки. В трудах Линнея и Бюффона содержатся, наряду с сухими научными рассуждениями, яркие и поэтические картины природы. Дидро и Даламбер в поисках знаний и сведений рыскали днем и ночью по Парижу. Читатель увидел в «Энциклопедии» свод знаний, накопленных человечеством. Она объясняла, поучала, воспитывала ум. Дидро счастлив, ибо в его определении «самый счастливый человек – тот, кто дарит счастье наибольшему количеству людей». Что означало появление энциклопедистов? Прорыв. Речь шла уже не о двух-трех ярких умах, движимых просветительским и научно-познавательным интересом. Нет, перед нами серьезное движение, если хотите, то и целая научная школа!

Чтобы вы представили себе политическую остроту статей «Энциклопедии», реакцию на нее властных сил, приведем содержащиеся в них оценки демократии и деспотизма… Демократия, по словам Жокура, – это простая форма правления, при которой народ как целое обладает верховной властью. Однако будучи, казалось бы, самой удобной и устойчивой формой в принципе, она невыгодна для крупных государств. Хотя в ней есть свои достоинства: «То, в чем заинтересованы члены общества, должно решаться всеми вместе». Демократия вскормила великих людей. Она неплохо воспитывает и умы, открывая путь к почету и славе всем гражданам, а не отдельному клану. Читатель понимает: автор ратует в статье за буржуазную демократию зажиточных граждан. От имени народа дела вершат министры и магистраты. Сам же народ, по мнению Жокура, неспособен «ни управлять, ни вести свои дела». Подчас он разрушает все «с помощью ста тысяч рук», а порой с сотней тысяч ног «ползет, как улитка»… Жокур писал: «Принцип демократии портится, когда начинает вырождаться любовь к законам и родине, когда пренебрегают общественным и частным воспитанием, когда место почтенных стремлений занимают иные цели, когда труд и обязанности считаются помехой. Тогда в подходящие для этого сердца проникает честолюбие, а скупость возникает у всех. Эти истины подтверждены историей». Руссо с иронией скажет: если бы существовало государство богов, то оно управлялось бы демократически. Но, ведь, люди – это еще не боги!

Поэтому, где воцаряется «демократия», наступает правление охлократии (от греч. oxlos – «толпа», «чернь» и krateo – господствую). Демократический строй в сто раз хуже обычной деспотии, ибо вместо одного крупного тирана возникает масса мелких. Народ же в итоге «теряет все», вплоть до тех преимуществ, которые он надеялся все же извлечь из перемены власти. При демократии властолюбие немногих ведет к тому, что «место драгоценной свободы занимает полное рабство». Деспотизм – тираническое, произвольное и абсолютное правление одного человека. В деспотических государствах человек, стоящий у власти, «всем управляет по своей воле». Законы ему не указ, он – сам по себе указ! Природа этой власти такова, что правители нередко передоверяют ее своим слугам и приближенным. При ней визирь «становится деспотом, а каждый отдельный чиновник – визирем». А тем нет дела ни до прав людей, ни до чести. Знание в таких обществах считается опасным, соревнование гибельным. Образования там нет никакого, ибо даже из хорошего раба, как его ни воспитывай, не сделать хорошего подданного. Здесь бесполезны любые законы о торговле. Да и жизнь деспота в таком варварском государстве находится под постоянной угрозой. Нередко она заканчивается трагически. Деспотизм вреден государям и народам. Жокур приводит слова Людовика XIV (из трактата «О правах королей Франции»), где тот признает, что «короли имеют счастливую невозможность совершить что-либо вопреки законам своей страны». Цари, короли, президенты, премьеры имеют свою «обслугу». Их окружение легко попирает законы. Причем, каждый крупный чиновник играет роль деспота-визиря. Наивно полагать, что они готовы уничтожить коррупцию. Дидро и Жокур срывают маски с узурпаторов. Ясно, что у тех были веские основания люто ненавидеть авторов «Энциклопедии». [499]

Дени Дидро.

Дидро и его коллеги обратились к людям практики, ремесленникам. В проспекте к «Энциклопедии» сказано: «Обращались к наиболее искусным мастерам Парижа и королевства. Брали на себя труд ходить в их мастерские, расспрашивать их, делать записи под их диктовку, развивать их мысли, выпытывать термины, свойственные их профессиям… Есть мастера, которые являются в то же время и людьми образованными… но число их весьма невелико… Мы видели ремесленников, которые работали лет по сорок и ничего не понимали в своих машинах. Нам пришлось исполнять при них функцию, которой хвалился Сократ, трудную и тонкую функцию повитух умов… Поэтому нередко нам приходилось доставать себе машины, становиться, так сказать, учениками и изготовлять плохие модели, чтоб научить других делать хорошие». [500]Энциклопедисты не стеснялись учиться у народа, перенимать знания и, если необходимо, то и переучивать его. Создание «Энциклопедии» – подвиг. Дидро отдался работе полностью (для завершения издания). Коллеги проявляли высокую ответственность ученых и интеллектуалов (Жокур работал по 12–14 часов в сутки с 1757-го по 1765 г.). Эпохальный труд, вобравший в себя знания и опыт лучших умов и талантов (Монтескье, Вольтер, Руссо, Дидро, Гольбах, Мармонтель, Кондильяк, Бюффон, Даламбер, Манлюэн, Кенэ). Среди ее авторов насчитывалось свыше полусотни членов французской и зарубежных академий наук. Монтескье счел за честь присоединиться к творцам «Энциклопедии». Вольтер назвал работу «гигантским и бессмертным» делом. Велика роль Даламбера, сделавшего больше всех для издания (кроме Дидро). Он написал «Введение к Энциклопедии». Впечатление от него было велико. Об авторе писали так: «Потомство, читая это введение, проникнется убеждением, что истинно гениальному человеку подвластны все науки; он может быть одновременно замечательным писателем, великим математиком, глубоким философом и со всеми редкими способностями соединять красоту, благородство, силу, изящность слога, которые придают всем его разнообразным трудам какую-то особенную привлекательность». Характерно, что Вольтер с несвойственной ему теплотой писал Дидро и Даламберу: «Прощайте, Атлет и Геркулес: вы оба держите на плечах своих целый мир. Пока во мне не иссякнет последняя капля жизни, я буду всегда к услугам знаменитых авторов Энциклопедии». [501]