Александр Хлевов - Краткая история Средних веков: Эпоха, государства, сражения, люди

Историография Средних веков прошла весьма извилистый путь. В сущности, первыми медиевистами были мыслители Возрождения. Именно они заложили основы гиперкритического отношения к феодальному периоду. Он виделся как господство религиозного мракобесия, когда отсутствуют свободы личности, а культура переживает явный упадок. Нельзя сказать, что этот анализ отличался глубиной или многогранностью. Умами гуманистов владели образы, навеянные недавним и в чем-то действительно мрачноватым прошлым. Кроме того, в Европе еще сохранялись многочисленные атрибуты феодального общества, которое сдавало свои позиции медленно и неуступчиво. Достаточно сказать, что костры инквизиции, как известно, пылали и в XVII в., и даже позднее.

Предвзятый и крайне критичный взгляд на Средневековье был полностью унаследован учеными эпохи Просвещения. Энциклопедисты ввели в активное употребление сам термин феодализм . Но в отличие от предшественников они пытались более или менее научно – с экономических, социологических и политических позиций – осмыслить особенности феодального строя и определить его принципиальные параметры.

Для XVIII в. характерно преимущественное внимание к политической стороне прошлой эпохи. Вольтер, Юм, Монтескье и другие мыслители считали ее главной отличительной чертой систему феодальной иерархии, выстроенной на основе земельной собственности, а также раздробленность государств. Все они весьма негативно оценивали роль католической церкви и папской власти в Средние века. Это время по-прежнему рассматривалось как некая досадная пауза между античностью и Новым временем.

Вместе с тем именно в это время закладываются основы подлинно научной медиевистики, в частности методика критического анализа исторических документов (Ж. Мабийон и др.). Огромное значение поныне сохраняет основополагающий труд англичанина Э. Гиббона «История упадка и разрушения великой Римской империи», не только имевший концептуальное значение, но и послуживший прочным фундаментом изучения Средних веков.

В первой половине XIX в. многие французские и немецкие исследователи увидели в феодальной истории специфическую систему политических отношений – с присущей ей децентрализацией и иерархичностью. Крупнейший медиевист француз Ф. Гизо выделял три основные черты феодального общества: иерархическую структуру господствующего сословия, условный (за военную службу) характер землевладения, устойчивую связь землевладения и политической власти . Общим мнением тогда было понимание феодализма как специфически западноевропейского варианта общественной жизни.

Однако романтизм, пришедший на смену классицизму, побудил и новое, благожелательное восприятие Средневековья. В трудах некоторых исследователей даже возникает откровенная идеализация этой эпохи как некоего социального оптимума и золотого века Европы. Такая концентрация внимания на важнейшем истоке европейской культуры и истории – вполне равнозначном, а быть может, и более значимом, чем античный, была вполне оправданна.

В середине XIX в. медиевистика зарождается и в России – у ее истоков стоял профессор Московского университета Т. Н. Грановский.

Во второй половине девятнадцатого столетия угол зрения ученых смещается на экономическую составляющую феодальных отношений. Складывающиеся научные школы (в основном в Германии) рассматривают политические системы Средневековья в качестве производных от изменений в хозяйственном укладе. Традиции такого рода продолжил блестящий медиевист, представитель французской школы О. Тьерри.

Весьма популярной у исследователей (Н.-Д. Фюстель де Куланж, П. Г. Виноградов и др.) оказалась вотчинная теория . Главным предметом рассмотрения признавалась крупная земельная вотчина, поддерживавшаяся трудом крестьян на господской земле и регулируемая сложным внутренним механизмом хозяйственных и правовых норм.

Столь же распространенным было понимание феодализма как системы личных связей. В конце столетия австрийский ученый А. Допш вновь сделал упор в исследованиях на специфику власти, систематически отчуждаемой и узурпируемой на местах.

В течение всего XIX в. повсюду в Европе, где сложились научные школы медиевистики, создаются всеобъемлющие труды по национальной истории – в значительной степени посвященные эпохе Средневековья. Но, как ни парадоксально, тогда же возникла критическая ситуация: фонд письменных источников оказался исчерпан, – наступил своего рода источниковедческий голод. Позитивистская, событийная история средневековой Европы была написана. Все мыслимые оценки эпохи даны. Медиевистика зашла в тупик, выходом из которого мог стать только качественно иной, более интенсивный анализ материалов, а также поиск новых задач исследования.

На вызов времени ответили своими находками ученые XX в. Среди них необходимо упомянуть выдающегося бельгийца А. Пиренна, который в конце XIX – в первой трети XX в. развернул целое направление – изучение средневековых городов как самостоятельного феномена (прежде всего на бельгийском материале).

Однако подлинная революция в медиевистике связана со школой «Анналов». Группа французских исследователей, которые объединились вокруг журнала экономической и социальной истории, сформулировала перспективные задачи медиевистики. Среди этих ученых следует прежде всего назвать М. Блока и Л. Февра. Впоследствии их традиции развивали Ж. Дюби, Ш. Перрен, Ж. Ле Гофф и др. В XX в. движение захватило все национальные научные школы, в том числе и русскую.

Сторонники «Анналов» вплотную занялись культурологической составляющей. Они отказались от преимущественного рассмотрения политических событий и погрузились в факты повседневной жизни. Их заинтересовали бытовой уклад людей в Средние века, орудия труда, история костюма и вооружения, особенности кулинарии и виноделия и т. д.

В недрах «Анналов» зародилось еще одно важнейшее направление – изучение средневековой ментальности. Человек той эпохи воспринимал окружающий мир и себя весьма специфично, он не так, как мы, относился и ко времени, и к пространству. Реконструкция этого внутреннего мира, попытка посмотреть на происходившее глазами предков стали наиболее весомым достижением медиевистики за последнее столетие.

Что касается концептуальных новшеств, то наибольший интерес представляет сформировавшееся в ряде исторических школ (бельгийской, британской, американской) представление о феодализме как о специфической форме военной организации общества. Следовательно, зарождение и развитие феодальных институтов обусловлены насущными потребностями в обороне и функционированием военных структур. Хотя сводить всю историю только к этому нельзя, без учета роли такого элемента – главного вызова эпохи – понять суть средневековых отношений невозможно.