Меликсетов - История Китая

366

новникам», т.е. к китайским крупным бюрократам, губернато­рам, наместникам, которые фактически и являлись социально-политической опорой цинского режима. Авторы этого документа апеллировали к патриотическим чувствам китайских сановников, рассчитывая получить их активную поддержку или хотя бы по­литически их нейтрализовать.
В знак освобождения от маньчжурского ига все участники революционных выступлений срезали свои косы, в течение всего маньчжурского господства служившие зловещим символом под­чинения китайцев маньчжурам.
Понимая важность внешнеполитического фактора для разви­тия революции, хубэйские революционные власти сразу же на­правили в Ханькоу консулам иностранных государств диплома­тические ноты, в которых признали преемственность обязательств по всем договорам, заключенным цинскими властями. В ответ 18 октября державы заявили о своем нейтралитете. Вскоре им представился случай доказать реальность своего нейтралитета: цин-ское правительство попросило иностранные державы о крупном займе для борьбы с революцией и получило отказ.
На призыв хубэйских революционеров к свержению мань­чжурского деспотизма откликнулся весь Китай. В течение бли­жайших двух месяцев власть маньчжуров была свергнута в 15 про­винциях. К декабрю цинская власть фактически сохранялась толь­ко в трех северн^хх провинциях — Чжили, Хэнань и Ганьсу. Даже три северо-восточные провинции — Фэнтянь, Цзилинь, Хэйлун-цзян — заявили о своем нейтралитете. Начались волнения на на­циональных окраинах Китая — в Тибете, Синьцзяне, Внешней Монголии.
Главной ударной силой революции стала революционная ар­мия. Ее ядром были перешедшие на сторону восставших части «новой армии», в которых вели в предреволюционные годы ра­боту члены суньятсеновского Объединенного союза и других антиманьчжурских организаций. Эти части насчитывали около 100 тыс. бойцов, к которым в первые же месяцы присоедини­лось почти 300 тыс. добровольцев. В революционную армию шли крестьяне, ремесленники, рабочие, члены тайных обществ. Особенно важную роль в формировании революционной армии играла учащаяся молодежь, быстро и горячо откликнувшаяся на призыв к восстанию. Кадровые солдаты и офицеры «новой армии» становились командирами быстро разраставшейся под­линно народной армии защиты революции.
Почти в половине отколовшихся от цинской власти провин­ций (Хунань, Шэньси, Шаньси, Юньнань, Гуйчжоу, Чжэцзян) смена власти произошла революционным путем, благодаря актив-

367

ным действиям революционных частей «новой армии». Однако в ряде других провинций (Цзянсу, Цзянси, Аньхой, Гуанси, Гуан­дун, Сычуань, Фуцзянь, Шаньдун) переход власти в руки анти-цинских сил происходил по сути дела мирным путем: перед лицом единого фронта революционеров и либеральных реформаторов, перед напором народных масс китайцы-бюрократы вставали на путь поддержки антиманьчжурского движения, присоединялись к изгнанию чиновников-маньчжуров. Измена цинскому двору ки­тайских сановников и военачальников существенно ослабила дес­потический режим, во многом предопределив его быстрый крах.
Цинский двор был застигнут врасплох учанским восстанием и волной революционного подъема. Маньчжуры оказались не в состоянии контролировать ситуацию. За помощью двор решил обратиться к известному, но уже опальному китайскому санов­нику Юань Шикаю, игравшему большую политическую роль в Китае в конце XIX — начале XX в., хорошо известному западным державам. 27 октября 1911 г. он назначается главнокомандую­щим карательными войсками, а 2 ноября ему дают пост премьер-министра.
Однако Юань Шикай не торопится в Пекин, не приступает к исполнению своих обязанностей, в^хжидая развития военно-по­литической ситуации, результатов наступления правительствен­ных войск. А эти войска состояли прежде всего из частей так называемой Бэйянской армии — северной группировки «новой армии» (около трети ее общего состава), в свое время реоргани­зованной и руководимой самим Юань Шикаем. Преданные пра­вительству войска под командованием генерала Фэн Гочжана начали наступление на Ухань и после тяжел^хх боев 2 ноября заняли Ханькоу, а 27 ноября — Ханьян, остановившись перед героическими защитниками Учана. Но это был последний успех правительственных войск. В то же время революционные войска в Восточном Китае предприняли ответное наступление и 2 декабря заняли Нанкин. Складывалось временное военное равновесие.
В разгар этих боев Юань Шикай приезжает в Пекин и 16 но­ября приступает к исполнению своих обязанностей главы прави­тельства. В условиях полного политического бессилия малолетне­го императора, его регентов и всего его маньчжурского окруже­ния Юань Шикай оказывается хозяином положения в Пекине, сосредоточивает в своих руках всю реальную власть. Большое зна­чение для укрепления его позиций имела и политическая под­держка великих держав, которые видели в Юань Шикае полити­ческого гаранта своих интересов. Заручился он и обещанием зна­чительных займов. Получив от Цинского двора всю полноту влас­ти для борьбы с революцией, Юань Шикай в то же время тайно

368

вступил в контакт с лидерами революционного юга, стараясь нащупать почву для компромисса, при котором вся полнота вла­сти осталась бы в его руках.
Как опытный политик, Юань Шикай видел обреченность ди­настии и это подогревало его честолюбивые планы. Уже в сере­дине ноября Юань Шикай через британского посланника зонди­рует позиции держав в отношении планов провозглашения его императором. Одновременно в переговорах с лидерами револю­ционеров он обсуждает возможность своего выдвижения на пост временного президента.
Парадоксальность этой ситуации была в том, что Юань Ши­кай оказывался приемлемой фигурой для самых различных поли­тических сил. Так, Ли Юаньхун, полагавший, что Юань Шикай больше других подходит для поста временного президента, обра­щался в письмах к нему: «Разве вы не самый знаменитый и са­мый способный человек среди китайцев… Возрождение китайцев и поддержание суверенитета Китая зависит от вас». Примерно такой же была и позиция видного революционера, сподвижника Сунь Ятсена, главнокомандующего революционными силами Хуан Сина. Более того, Сунь Ятсен, предлагая пост президента рес­публики Ли Юаньхуну, в ноябре 1911 г. писал, что он «не имеет ничего против» и Юань Шикая. Для них Юань Шикай был преж­де всего китаец!
Реальная военно-политическая ситуация конца 1911 г., страх Юань Шикая перед наступлением революционных армий на се­вер, на Пекин, заставляют его искать перемирия с революцион­ным югом, чтобы затем за столом переговоров добиться желае­мого политического компромисса. Используя посредничество бри­танского консула в Ханькоу, 1 декабря Юань Шикай передает через него революционерам предложение о перемирии, а также предложение начать переговоры.
Переговоры Севера и Юга начались в Шанхае 18 декабря. Се­вер был представлен Тан Шаои (министром в кабинете Юань Шикая), а Юг — У Тинфаном (бывшим китайским посланником в США). Тан Шаои упорно отстаивал идею создания конститу­ционной монархии при номинальной власти маньчжурского им­ператора. Фактически в поддержку этой позиции высказались и западные державы. 20 декабря консулы Англии, Германии, Фран­ции, США, России и Японии направили участникам перегово­ров идентичные ноты, в которых говорилось о необходимости «достигнуть скорейшего согласия, способного положить конец настоящему конфликту». Однако представитель Юга не шел на уступки, предлагая Юань Шикаю пост президента республики только после отречения династии.