Константин Рыжов - 100 великих россиян

В пору работы над «Запорожцами» Репин пережил тяжелую душевную драму — в 1887 г. он развелся с женой. В том же году он вышел из Товарищества художественных передвижных выставок, с которым был тесно связан на "Ротяжении тридцати лет. Ему не нравилось, что передвижники замыкаются в себе, что почти не принимают новых членов, особенно молодых. «С тех пор как товарищество все более и более увлекается в бюрократизм, мне становится невыносима эта атмосфера. О товарищеских отношениях и помину нет: становится какой-то департамент чиновников», — писал он художнику Савицкому.

После всех этих потрясений Репин чувствовал себя усталым, здоровье его пошатнулось. Владевшее им многие годы страстное творческое напряжение стало постепенно ослабевать. В 1892 г. на деньги, полученные от продажи «Запорожцев», он приобрел благоустроенное имение Здравнево в Витебской губернии, на берегу Западной Двины. В 1894 г. он писал отсюда своей знакомой: «Я работаю мало: у меня все еще продолжается какое-то вакантное время. Я не могу ни на чем из моих затей остановиться серьезно — все кажется мелко, не стоит труда…». И действительно, все написанное им после «Запорожцев» явно уступало его былым шедеврам Как бы осознавая это, Репин искал новые сферы для своей деятельности. В 1894 г. он принял предложение Академии занять вакантное место профессора и с увлечением отдался новому делу. Живопись постепенно отступила в его повседневных занятиях на второй план. Последний взлет творческой энергии Репин пережил в самом начале XX века в несколько неожиданном для него качестве официального парадного художника.

В 1901 г. он получил официальный заказ от Министерства двора написать картину торжественного заседания Государственного совета по случаю предстоящего 100-летнего юбилея его существования. Задание было сложное и трудное. Прежде чем дать согласие, Репин просил разрешения ознакомиться с заседанием в натуре. Яркая картина собрания, блеск шитых золотом и серебром мундиров, орденские ленты, малиновые и красные тона портьер, обивка золоченой мебели, сукна на столах, ковры давали богатейший красочный эффект. Это увлекло Репина. К тому же сама задача, требовавшая сложных построений перспективы, была заманчиво-сложной, а многие деятели, присутствовавшие на заседании, были ему лично интересны Репин согласился В работе ему помогали ученики Кустодиев и Куликов. Прежде чем приступить к картине, художник создал многочисленные этюды с натуры, которые являются верхом живописного мастерства. По оригинальности и в то же время естественности композиции «Государственный совет» — лучший из групповых портретов, появившихся в XIX–XX веках. Цветовое решение также великолепно — с огромным мастерством переданы переливы шелка и блеск золотая Труднейшие цветовые сочетания красного и желтого, голубого, белого, черного увязаны в единую цветовую гармонию. Л Это было последнее великое произведение Репина, потребовавшее от него колоссального напряжения сил. И хотя Репин прожил еще долгую жизнь, ничего достойного упоминания за эти годы он не создал. К тому же на почве переутомления у него стала болеть, а потом и вовсе перестала действовать правая рука. Он, однако, не уступил болезни и научился писать левой рукой Большие изменения произошли и в личной жизни В 1899 г. Репин женился на Наталье Нордман. В следующем году он переехал жить к ней на дачу «Пенаты» в местечке Куоккала в Финляндии (в двух часах езды от Петербурга) Здесь прошли последние тридцать лет его жизни В 1907 г Репин подал в отставку и ушел из Академии. В 1914 г. Нордман умерла, оставив Репина полным хозяином «Пенат». Через четыре года, после революции и отделения Финляндии от России, Репин неожиданно для себя оказался в эмиграции за границей.

Тут, вдали от друзей и горячо любимой им России, он провел остаток своей жизни. До последних дней Репин не выпускал из рук кисти, даже тогда, когда сам осознал свое старческое бессилие. Чувствуя, что былая легкость руки и гениальная зоркость навсегда ушли от него, он называл себя «трудолюбивой посредственностью», но писать не переставал — работа у мольберта была для него без преувеличения жизненно необходимым процессом Умер он в сентябре 1930 г. и был похоронен в своем любимом саду рядом с домом.

Михаил Врубель родился в марте 1856 г. в Омске в семье военного юриста. По воспоминаниям друзей, в детстве он был очень привлекателен для сверстников своей красотой, веселостью, изобретательностью, способностью объединять всех в играх, в нем не было мальчишеской напускной грубоватости, а «много мягкости и нежности, чтото женственное». Увлечение рисованием началось у Врубеля с пяти-шести лет. «Он зарисовывал с большой живостью сцены из семейного быта», — вспоминала его сестра.

В гимназии он индивидуально занимался с учителем рисования и посещал рисовальную школу Общества изящных искусств Окончив одесскую гимназию, Врубель по настоянию отца поступил на юридический факультет Петербургского университета Все годы его учебы он жестоко нуждался в деньгах, потому что отец, обремененный большой семьей, очень мало мог помочь ему. Врубелю приходилось добывать средства уроками и репетиторством. Трижды его исключали из университета за неуплату положенных за обучение денег, но потом восстанавливали вновь. В течение этих пяти лет у него было очень мало времени для занятий живописью Однако по окончании университета, в 1880 г. Врубель, вместо того, чтобы избрать карьеру юриста, пошел учиться в петербургскую Академию художеств. С этих пор он уже никогда не расставался с кистью и карандашом, со своей, как он шутливо писал, «супругой-искусством».

Еще учась в Академии, Врубель осознал, что его путь в искусстве будет особый. Из двух существовавших тогда больших направлений он не принимал "и одного: ему был чужд холодный академический подход к живописи, но он не разделял также идей и мироощущения передвижников, которые, по его словам, «кормили публику кашей грубого приготовления», стремясь утолить ее голод, но забывая о специальном деле художника. Их обличительский пафос никогда не привлекал Врубеля Он говорил, что реалисты-передвижники подменяли подлинное искусство публицистикой и «крали у публики то специальное наслаждение, которое отличает душевное состояние перед произведением искусства от состояния перед развернутым печатным листком». Сам для себя он так формулировал цель и назначение искусства «Будить от мелочей будничного величавыми образами».

Это неприятие голого реализма было характерно для многих художников конца XIX века. Один из теоретиков нового направления Бенуа писал позже:

«Слабая сторона всего типичного передвижничества, та сторона, которая нас заставляет теперь видеть даже в наиболее прославленных когда-то картинах их направленческую и народническую «позу», заключается не в том, что их творцы чрезмерно увлеклись жизнью, а в том, что они, напротив того, не отражали ее всецело. Огромный недостаток этих художников заключается в том, что они подходили к жизни с заготовленной идейкой и затем все свое изучение жизни подстраивали согласно этой идейке. Когда мы глядим теперь в музеях на те же картины, которые в дни нашего детства заставляли волноваться целые города, то нас, говоря откровенно, непременно охватывает тоска. Все это темное, нудное, низменное, все эти житейские, а не жизненные интересы, мелкие, еле слышные протесты, слабое хихиканье или грубая, но немощная брань — все это с первого взгляда коробит нас и угнетает чуть не до отчаяния»…