Константин Рыжов - 100 великих россиян

Ущерб, понесенный Новиковым в результате этой акции, был очень значительным. С этого времени начинается постепенной упадок «Типографической Компании». В 1789 г., когда истек десятилетний срок аренды университетской типографии, Екатерина II особым указом запретила продлевать его. В распоряжении Новикова осталась типография «Типографической компании», которая с трудом сводила концы с концами. В 1790 г. здесь было выпущено всего 16 названий книг, а в 1791-м — только 8.

В том же году «Типографическая компания» была ликвидирована. Новиков принял на себя ее долги — около 300 тыс. рублей. Несмотря на постигшие его удары он надеялся в скором времени поправить свои дела. Но в апреле 1792 г. был издан указ об аресте Новикова. Официально издателя обвинили в том, что в 1788 г. он анонимно выпустил раскольничью книгу «История о страдальцах Соловецких». Обыски в его типографии, книжных лавках и имений Авдотьино не дали никаких материалов для подтверждения выдвинуто! обвинения. Зато было обнаружено 20 названий скрытно продававшихся масонских и других книг, запрещенных указами 1786 и 1787 годов, и еще 48 книг, отпечатанных без разрешения цензуры По своему духу и направлению это были совершенно невинные сочинения, не заключавшие в себе никакой угрозы для православия или монархии, но императрица была в гневе и решила наказать Новикова по всей строгости закона. Арестованного тайно доставили в Петербург и заключили в Шлиссельбургскую крепость. Следствием руководила сама Екатерина. Сохранившиеся протоколы допросов свидетельствуют, что ее интересовала совсем не издательская деятельность Новикова Все ее вопросы касались масонских лож, их политических целей и связей В августе того же года Екатерина приговорила Новикова к 15-летнему заключению в крепость. Любопытно, что такую исключительную строгость она применила только к нему. Остальные московские масоны, привлеченные к следствию, отделались легкими наказаниями. И дело было не в том, что Новиков оказался «виноватее всех», в этом приговоре выразилась застарелая личная неприязнь Екатерины к известному и талантливому издателю. Вскоре рукой палача было сожжено около 20 тысяч конфискованных у Новикова книг В 1795 г. был подписан указ о продаже его имущества. Всего Новиков провел в тюрьме около четырех лет. Екатерина II умерла б ноября 1796 г. Уже на другой день император Павел распорядился выпустить Новикова на свободу. В течение нескольких последующих лет Новиков употребил значительные усилия на то, чтобы распутать свои финансовые дела и рассчитаться с кредиторами. К 1798 г, продав часть своего имущества, он вернул долги казне. Однако за ним оставались еще большие долги разным частным лицам. К 1805 г. Новиков сумел расплатиться и с ними и тогда же попытался вновь взять в аренду университетскую типографию. Но сделка не состоялась. Последние годы жизни Новиков провел безвыездно в своем имении Авдотьино, занимаясь сельским хозяйством Умер он в августе 1818 г.

В истории русского книжного дела не было фигуры более популярной и более известной, чем Иван Дмитриевич Сытин. Каждая четвертая из изданных в России перед Октябрьской революцией книг была связана с его име нем, так же как и самые распространенные в стране журналы и газеты Всего за годы своей издательской деятельности он выпустил не менее 500 млн. книг цифра огромная даже по современным меркам Поэтому без преувеличения) можно сказать, что его знала вся грамотная и неграмотная Россия Миллионы) детей учились читать по его азбукам и букварям, миллионы взрослых в самых дальних уголках России по его дешевым изданиям впервые знакомились с произведениями Толстого, Пушкина, Гоголя и многих других русских классиков. Даже в крестьянской избе, никогда не видевшей печатную книгу, имя Сытина было известно, так как здесь висел или яркий праздничный календарь, или лубочная картинка, изданные его фирмой и отпечатанные в его типографии. Так что к началу XX века в народном сознании имя Сытина и понятие «русское книгоиздание» слились в единое нерасторжимое целое.

Родился будущий книгоиздатель в январе 1851 г. в селе Гнездниково Костромской губернии в семье волостного писаря, происходившего из экономических крестьян. Позже он писал в своих записках: «Мои родители, постоянно нуждаясь в самом необходимом, мало обращали на нас внимания. Учился я в сельской школе здесь же при правлении. Учебниками были: славянская азбука, часовник, псалтырь и начальная арифметика. Школа была одноклассная, преподавание — полная безалаберность… Я вышел из школы ленивым и получил отвращение к науке и книге». На этом кончилось его образование — до самого конца своих дней Сытин оставался полуграмотным человеком и писал, пренебрегая всеми правилами грамматики. Зато он имел неисчерпаемый запас знеріии, здравый смысл и замечательную деловую хватку. Эти качества помогли ему, преодолев все препятствия, добиться громкой славы и нажить огромное состояние.

В сентябре 1866 г Сытина определили в учение к московскому купцу Петру Шарапову, но не в меховую торговлю, которой тот в основном занимался, а в книжную, доставшуюся Шарапову по наследству от брата Это обстоятельство, случайно связавшее Сытина с книжной торговлей, навсегда решило его судьбу. Редкостное трудолюбие и смекалка мальчика покорили старого купца.

Со временем Сытин стал доверенным лицом хозяина, самостоятельно вел его торговлю на Нижегородской ярмарке и значительно расширил обороты московского книжного магазина.

Двадцати пяти лет от роду Сытин женился на дочери московского кондитера Евдокии Соколовой, получив за ней в приданое 4 тыс. рублей. На эти деньги, а также на 3 тыс. рублей, занятых у Шарапова, он открыл в декабре 1876 г свою литографию близ Дорогомиловского моста Предприятие поначалу размещалось в трех небольших комнатах и имело всего одну литографическую машину, на которой печатались лубки Квартира располагалась поблизости. Каждое утро Сытин сам разрезал картины, складывал их в пачки и увозил в лавку Шарапова, где по-прежнему продолжал работать Ничем особенным эта литография не отличалась от множества других, располагавшихся в столице.

Подняться над уровнем подобных ему владельцев лубочных издательств Сытину помогла русско-турецкая война 1877–1878 гг. «В день объявления войны, — вспоминал он позже, — я побежал на Кузнецкий мост, купил карту Бессарабии и Румынии и велел мастеру в течение ночи скопировать часть карты с обозначением места, где наши войска перешли через Прут. В 5 часов утра карта была готова и пущена в машину с надписью «Для читателей газет.

Пособие». Карта была моментально распродана В дальнейшем, по мере движения войск, изменялась и карта В течение трех месяцев я торговал один.