Уолтер Лорд - День позора. Второй Перл-Харбор

Корабли Микавы обладали впечатляющей огневой мощью: 34 восьмидюймовых (203 мм), десять 140 мм, 27-120 мм орудий и 62 торпедных аппарата. Все корабли несли на носу и корме мощные прожекторы. Поскольку у японцев не было радаров, была детально разработана тактика ночных боев, доведенная учениями и тренировками до полного совершенства.

Японский прожекторист мог взять цель в луч прожектора на расстоянии четырех миль даже в ненастную погоду с туманом. Специальные бинокли ночного виденья, имевшиеся у японцев, значительно превосходили те, что имелись у противника. А парашютные осветительные ракеты вообще не имели аналога в мире.

Но наибольшую угрозу составляли японские торпеды – смертоносные «длинные копья» – диаметром 24 дюйма с зарядом 1000 фунтов тротила. Дальность их действия при скорости 49 узлов составляла 11 миль, а при скорости 36 узлов – 20 миль. Это превосходило все, что мог противопоставить противник.

Американские торпеды, для сравнения, несли всего 750 фунтов взрывчатки и при скорости 45 узлов могли пройти только 3 мили, а при скорости 26,5 узлов – 7,5 миль. Кроме того, американские торпеды постоянно не взрывались, а японские действовали безотказно.

Единственное, в чем японцы уступали американцам – у них не было радиолокаторов, что более чем странно, поскольку направленную антенну радиолокатора изобрел японский ученый доктор Хидетсуги Яги еще в 1932 году.

Однако ничего не было сделано, чтобы внедрить это удивительное изобретение в Императорском флоте до тех пор, пока уже не стало слишком поздно.

Соединенные штаты и Великобритания, напротив, воспользовались изобретением доктора Яги, начав установку радаров на свои корабли еще в предвоенные годы, когда на их линкорах и авианосцах появились «матрасные сетки» – антенны первых радиолокаторов.

В Японии же первые радиолокаторы были установлены на линкорах «Хьюга» и «Изе» лишь в самый канун сражения у Мидуэя. Их не успели ни испытать, ни опробовать, а будь у соединения адмирала Нагумо радиолокаторы, исход сражения у Мидуэя мог быть совсем другим…

Адмирал Микава провел большую часть вечера в своей флагманской рубке, затем ушел отдыхать к себе в каюту, приказав разбудить его в 05:15, чтобы присутствовать при запуске с катапульт разведывательных самолетов.

Между тем его соединение с неумолимостью рока продолжало полным ходом приближаться к Гуадалканалу. Море было спокойным, легкий северный бриз навевал свежесть.

Ночь прошла без происшествий.

В 05:15 вестовой постучал в дверь адмиральской каюты. Микава уже встал и разрешил вестовому войти. Тот поставил перед адмиралом чашку чаю и миску с рисом. Адмирал поспешно умылся, одел форму и, слегка перекусив, поднялся на мостик.

Палубные гидросамолеты уже были готовы к катапультированию.

Утренний воздух был чистым и теплым. Стоя на флагманском мостике, Микава осмотрел свою эскадру, с тревогой поглядывая на небо – не появятся ли там внезапно бомбардировщики противника. Комплекс Мидуэя продолжал мучить адмирала. Он чуть не дал своим кораблям приказ рассредоточиться…,

В шесть часов утра «Чокай» запустил с катапульты гидросамолет № 1.

Пороховой заряд катапульты выстрелил маленьким серебристым самолетом параллельно водной поверхности. Гидроплан, медленно набирая высоту, сделал круг над кораблями и лег на заданный курс, направляясь на юг.

Со всех крейсеров слышались хлопки катапульт, выпускавших разведывательные самолеты. Звук авиационных моторов разнесся над блестящей водной поверхностью океана.

Адмирал Микава и офицеры его штаба оставались на флагманском мостике «Чокай», наслаждаясь кратким периодом отдыха.

Стояла прекрасная погода, позволяя офицерам надеть легкие открытые рубашки с короткими рукавами. Солнце, только что оторвавшись от горизонта, начало заливать розовой акварелью надстройки и палубы кораблей, на которых уже суетились матросы, готовя крейсера к бою.

В походном строю слева от «Чокай» шел легкий крейсер «Тенрю», справа – легкий крейсер «Юбари». Впереди, на расстоянии трех миль, возглавлял строй эсминец «Юнаги», ведя противолодочное охранение. За ним шел «Чокай». Его толстая, изогнутая в сторону кормы дымовая труба, почти касалась второй трубы – тонкой и вертикальной. Пагодообразные надстройки флагманского крейсера с нагромождением рубок и мостиков вызывали опасение за остойчивость корабля. Но это была иллюзия: крейсер обладал прекрасными мореходными качествами…

Адмирал Микава, подставив лицо утренним лучам восходящего солнца, томился в ожидании сообщений разведывательных самолетов, несколько раз запрашивая радиорубку: нет ли чего-нибудь нового?

Микава очень не любил подобного рода ожидания, нервно меряя шагами флагманский мостик. Его нетерпение было вознаграждено примерно через 15 минут, когда капитан 1 ранга Охмаи выскочил из радиорубки с донесением пилота с тяжелого крейсера «Аоба». Пилот сообщил, что в 10:00 к северу от Гуадалканала им были обнаружены: вражеский линкор, четыре крейсера и семь эсминцев.

Спустя тридцать минут самолет с «Аобы» снова сообщил: «Пятнадцать транспортов на севере». Летчик, по видимому, пролетал над островом Тулаги.

Но Микаве не хотелось полагаться на донесения только одного пилота, поэтому, нарушив радио молчание, он вызвал на связь штаб 25-й воздушной флотилии, чтобы получить от них какую-либо информацию. (Радиограмма Микавы была там принята, но штаб флотилии почему-то счел возможным задержать ответ).

Тем временем, развитие событий уже начинали беспокоить японского адмирала.

В 10:26 австралийский бомбардировщик «Хадсон» нарушил тишину безмятежного неба над кораблями Микавы, которые немедленно начали ложиться на ложный северо-западный курс.

«Хадсон» в конце концов исчез, и через 15 минут на крейсере начали возвращаться самолеты-разведчики. Но тут неожиданно вернулся «Хадсон», идя низко над водой с южного направления прямо к японским кораблям. Пришлось открыть зенитный огонь, чтобы отогнать нарушителя спокойствия. Но теперь Микава был встревожен, уже не на шутку.

Теперь можно было не сомневаться, что они обнаружены. Что делать, чтобы ускорить атаку и добиться внезапности?

Но потеряна внезапность или нет – ни у кого и в мыслях не было повернуть обратно. На борту «Чокай» не было трусов. Самурайские мечи уже были вынуты из ножен!

Все корабли дали ход 24 узла и направились к Гуадалканалу с расчетом подойти к острову в полночь или чуть позже.

В 16:30 флагманский крейсер поднял сигнал:

«Мы пройдем к югу от острова Саво и нанесем торпедный удар по главным силам противника. Затем пройдем вперед к острову Тулаги и нанесем торпедно-артиллерийский удар. После этого начнем отход к северу от острова Саво».