Базиль Гарт - От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада

В 200 километрах к северо-западу, в районе Среднего Дона, немцев ждала новая катастрофа. 16 декабря перешедшие в наступление советские войска разгромили и рассеяли 8-ю итальянскую армию. Введенные в прорыв советские танковые корпуса стремительно двигались к Морозовску, выходя в тыл всей группы армий «Дон». Это была операция «Малый Сатурн» — часть широкого стратегического плана «Большой Сатурн», нацеленного на то, чтобы захватить Ростов и отрезать немецкие войска, находившиеся на Кавказе.

22 декабря Манштейн направил начальнику генерального штаба ОКХ генералу Цейтцлеру телеграмму, в которой указал, что обстановка на левом фланге — секторе 8-й итальянской армии вынуждает его начать срочную переброску туда подкреплений.

На следующий день Цейтцлер от имени фюрера приказал Манштейну любой ценой удерживать железнодорожный узел Морозовск, а также авиабазы в Тацинской и в Морозовске и дал согласие на переброску в этот район частей из котельниковской группировки Гота.

Через несколько часов 6-я танковая дивизия была выведена из боя на реке Мышкова и направлена за Дон, чтобы попытаться спасти остатки итальянской армии и стабилизировать левый фланг фронта группы армий «Дон».

Тем временем на южном фасе сталинградского «котла» немецкие солдаты вслушивались и вглядывались в темноту в надежде увидеть передовые части идущих им навстречу сил. Но темнота хранила молчание, и окруженные солдаты, дрожащие от холода в своих окопах, пытались отогнать гнетущую мысль, что Манштейн так никогда и не придет им на выручку.

На бумаге число самолето-вылетов в операции по снабжению окруженных немецких войск выглядело внушительным. Но статистика скрывала тот факт, что, хотя самолеты поднимались в воздух со своих авиабаз и брали курс на Сталинград, их грузы не доходили до сидящих в «котле» солдат. Тяжелые погодные условия вынуждали самолеты с полпути возвращаться назад их перехватывали русские истребители, обстреливали подтянутые зенитные батареи. В результате усеянная обломками самолетов степь внизу под авиатрассой была похожа на авиационное кладбище.

На рассвете 24 декабря крупнейшая немецкая авиабаза в Тацинской, в 300 километрах западнее Гумрака подверглась обстрелу артиллерией 3-й гвардейской армии.

Генерал Фибиг, находившийся на контрольной вышке, с ужасом увидел, как взорвались два первых «юнкерса». У него был личный приказ фюрера не эвакуировать авиабазу. Но когда снаряды русских стали обрушиваться на взлетные полосы, окутанные туманом, он отдал приказ о немедленной эвакуации.

В 5.30 — через десять минут после начала атаки русских — первые неуклюжие Ю-52 взревели моторами и начали карабкаться в небо. Началась невообразимая суматоха. Самолеты взлетали со всех концов аэродрома, два Ю-52 столкнулись в воздухе и взорвались. Другие цеплялись друг за друга, ломая крылья и хвосты. В разгар этой паники на летное поле ворвались русские танки.

Когда «тридцатьчетверки» прогромыхали мимо контрольной вышки, адъютант Фибига закричал: «Господин генерал! Пора уходить!»

Но генерал не мог оторвать глаз от страшной панорамы внизу на летном поле, где последние «юнкерсы» срывались с места, натыкались на обломки уже погибших самолетов, переворачивались и загорались. В 6.07 Фибигу доложили, что русские полностью овладели Тацинской, и через несколько минут самолет потрясенного случившимся генерала поднялся в воздух и взял курс на Ростов.

Внизу под ним на земле догорали обломки 56 так остро необходимых для снабжения 6-й армии «юнкерсов». Лишь 124 самолетам удалось спастись.

Ободряемые фальшивой надеждой на скорую помощь танковых дивизий Манштейна, солдаты 6-й армии первое время стоически относились к холоду и скудному рациону. Однако после рождественских праздников усилилось понимание того, что «котел», вероятно, станет их могилой, и моральная и физическая стойкость отощавших защитников «крепости Сталинград» стала быстро приходить в упадок.

Введенные после рождества радикальные меры по экономии продовольственных запасов лишь усилили этот процесс. Но у Паулюса не было иного выхода. Ежедневные поставки снабжения по воздуху не превышали 100 тонн.

Отправленная ночью из штаба 6-й армии телеграмма содержала следующие мрачные факты.

«Сегодня (26 декабря. — У. К. ) к 17.00 мы приняли 38 “юнкерсов” и 3 “хейнкеля”, доставивших нам 70 тонн, включая продовольствие, в основном хлеб. Хлеба у нас осталось на два дня, остального провианта—на день, жиров уже нет.

Требуется немедленно доставить по воздуху продовольствия на 250 тысяч человек… Мы полностью зависим от поставок по воздуху… у нас также кончается горючее, завтра мы израсходуем последние 20 тонн… Прошу любым способом обеспечить доставку завтра 200 тонн, из них 150 тонн провианта и 50 тонн горючего. Иначе нам не продержаться. Мы сделаем все, что в наших силах».

Главный квартирмейстер 6-й армии полковник Куновски закончил телеграмму следующим послесловием: «Больше добавить нечего. Я никогда еще не был в таком дерьмовом положении. С наилучшим приветом».

Введенный накануне Нового года жесткий рацион — 60 граммов хлеба на человека, порция супа без масла на обед, банка мясных консервов, если они есть, на ужин или же опять тарелка водянистого супа — нес с собой неизбежное истощение и упадок сил. Поэтому Паулюс попытался еще раз напомнить своему вышестоящему начальству, что целая армия находится на краю гибели.

«Тяжелые потери, холод и недостаточное снабжение ослабили боеспособность дивизий. Поэтому я обязан Доложить следующее:

1. Армия способна отражать еще некоторое время мелкие атаки и справляться с локальными кризисными ситуациями при обязательном условии улучшения ее снабжения.

2. Если противник снимет значительные силы с фронта перед частями Гота и использует их… против 6-й армии, последняя не сможет оказать длительного сопротивления.

3. Прорыв более невозможен, если заранее не будет пробит коридор, а армия не будет пополнена.

Ввиду этого я прошу сделать представление на самом высоком уровне (Гитлеру. — У. К. ), чтобы обеспечить принятие энергичных мер по оказанию срочной помощи если общая ситуация не требует принести армию в жертву…»

Получив это мрачное послание, командующий группой армий «Дон» Эрих фон Манштейн переслал его Гитлеру.

К западу от Сталинграда в степи советские танки захватили передаточную подстанцию, обеспечивавшую телетайпную связь между Паулюсом и Манштейном. Теперь 6-я армия могла рассчитывать лишь на тысячеваттную радиостанцию и несколько других вспомогательных радиопередатчиков меньшей мощности. Для некоторых немецких офицеров это выглядело зловещим предзнаменованием.