Геннадий Ванеев - Севастополь 1941—1942. Хроника героической обороны. Книга 1 (30.10.1941—02.01.1942)

Реакция Ставки на донесение из Севастополя о тяжелом положении была мгновенной. В 1 ч 35 мин начальник Генерального штаба Красной Армии маршал Б. М. Шапошников передал командующему Закавказским фронтом, командующему Черноморским флотом, ВРИО командующего СОР и в копии наркому ВМФ директиву Ставки за № 005898, которая в 4 ч 20 мин была уже получена в Севастополе.

«Ввиду обострения обстановки в Севастопольском районе, согласно донесению Жукова за № 1528, Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Подчинить во всех отношениях СОР командующему Закавказским фронтом с получением настоящей директивы.

2. Тов. Октябрьскому немедленно выехать [в] Севастополь.

3. Командующему Закавказским фронтом тов. Козлову немедленно направить [в] Севастополь крепкого общевойскового командира для руководства сухопутными операциями.

4. Козлову немедленно отправить [в] Севастополь одну стрелковую дивизию или две стрелковые бригады.

5. Оказать помощь Севастопольскому оборонительному району авиацией Закавказского фронта силами не менее пяти авиаполков.

6. Немедленно отправить [в] Севастополь пополнение не менее 3000 человек.

7. Командующему Закавказским фронтом немедленно подать Севастополю снаряды, учтя, что снаряды 107-мм, 120-мм гаубичные, 80-мм мины совершенно израсходованы.

8. Получение подтвердить. Исполнение донести.

По поручению Ставки начальник Генерального штаба Красной Армии

Шапошников ». [545]

В 1 ч 30 мин прибыл в Севастополь под охраной тральщика «Искатель» транспорт «Чапаев», который доставил из Новороссийска боеприпасы и продовольствие. Он отшвартовался в Северной бухте и тут же началась его разгрузка. Это позволило подать снаряды на огневые позиции еще до рассвета. Правда, снарядов для 107-мм пушек и для гаубиц на этом транспорте доставлено не было, а мины прибыли только 50-мм. «Но мы радовались и тому, что привезено: с этим можно было уверенно начинать новый боевой день», [546]— пишет Н. И. Крылов.

Бои под Севастополем продолжались с неослабным напряжением весь день в тех же направлениях, что и в предыдущие дни. Особенно упорными были они на направлениях, где противник наносил главный и вспомогательный удары. [547]На направлении главного удара, в третьем секторе, неприятель стремился развить успех в районе Инкермана и кордона Мекензия № 1. Группе автоматчиков под прикрытием танков удалось просочиться на участках 3-го морского полка, стыке 54-го стрелкового и 2-го Перекопского морского полков, а также на стыке 287-го и 778-го стрелковых полков. [548]

Для восстановления положения на участке 3-го морского полка была выдвинута рота (командир старший лейтенант С. М. Карнаухов) из состава третьего батальона 7-й бригады морской пехоты, усиленная пулеметным и минометным взводами. Совместными усилиями этой роты и резервных подразделений 3-го полка противник был отброшен к исходным позициям. Восстановлено было положение и на стыке 54-го стрелкового и 2-го Перекопского морского полков. Выдвинутые сюда роты местного стрелкового полка под командованием лейтенанта Д. П. Диденко и младшего лейтенанта К. К. Дьяченко совместно с ротой (командир старший лейтенант Д. С. Гусак) 2-го Перекопского полка дружной атакой, доходившей до рукопашных схваток, выбили просочившиеся вражеские подразделения и прочно удерживали свои рубежи. Контратакой наших подразделений было восстановлено положение и на других участках сектора.

Продолжал геройски сражаться небольшой гарнизон моряков дзота № 11. У пулемета Четвертаков и Калюжный по очереди сменяли друг друга и непрерывно вели огонь по врагу. Потапенко и Король с ручными пулеметами снаружи дзота прикрывали его с тыла. Остальные использовали гранаты. Внезапно огонь из пулемета прекратился. Снарядом был убит Четвертаков и вторично, на этот раз тяжело, ранен Калюжный. Пулемет был разбит.

Противник усилил артогонь по дзоту, до десяти бомб сбросили самолеты, и их взрывами дзот был наполовину разрушен. Оторвало ногу Константину Королю, но он продолжал вести огонь, истекая кровью, пока не перестало биться сердце.

Тяжело ранены Потапенко и Доля. Оставаясь за командира, Потапенко приказал раненому Доле ночью прорваться на командный пункт, доложить обстановку и просить помощи. Бой продолжался, погиб Петр Корж, а затем Владимир Родченко. До последней возможности сражался Иван Еремко, который числился в списках дзота № 12, а, восстанавливая связь с дзотом № 11, оказался в составе его защитников и был тяжело ранен.

Через некоторое время высота 192,0 была отбита. Наши бойцы увидели последствия жестокого боя. Вокруг дзота № 11 лежали десятки вражеских трупов, а среди них тела погибших героев, до конца выполнивших свой воинский долг. В развалинах дзота была обнаружена сумка противогаза, в которой лежала записка. Ее пламенные, полные безграничной преданности Родине слова вскоре стали известны всем защитникам Севастополя, всей стране. «Родина моя! Земля русская!.. — писал перед смертью собственной кровью Алексей Калюжный. — Я, сын ленинского комсомола, его воспитанник, дрался так, как подсказывало мне сердце. Я умираю, но знаю, что мы победим. Моряки-черноморцы! Держитесь крепче, уничтожайте фашистских бешеных собак. Клятву воина я сдержал. Калюжный». [549]

Лишь двое из защитников дзота № 11 остались в живых. Это раненый Григорий Доля, посланный с донесением к командиру, и Иван Еремко, подобранный нашими санитарами в бессознательном состоянии.

В четвертом секторе с утра враг атаковал позиции наших войск. Во второй половине дня ему удалось несколько вклиниться в оборону на участке 40-й кавалерийской дивизии и 773-го полка 388-й стрелковой дивизии. Генерал-майор И. Е. Петров передал в штаб 40-й дивизии: «Сдерживать сколько можно. Использовать выгодные рубежи. Утром 21-го ожидайте поддержку. Пока помогу самолетами». [550]Используя последние резервы, 773-й стрелковый полк и часть сил 40-й кавалерийской дивизии устремились в контратаку на врага. Полк вел в атаку лично его командир майор Ф. Т. Леонов. Вражеская пуля оборвала жизнь этого бесстрашного командира, но бойцы выполнили задачу — положение на участке полка было восстановлено, как и на участке 40-й кавалерийской дивизии. Прочно удерживали весь день рубежи воины 8-й бригады морской пехоты, 90-го и 241-го стрелковых полков этого сектора.

К исходу дня командующий Приморской армией генерал-майор И. Е. Петров переподчинил 778-й и 782-й полки 388-й стрелковой дивизии коменданту четвертого сектора, в котором с первого дня декабрьских боев находился 773-й полк этой дивизии. Так все три стрелковых полка дивизии вошли в состав четвертого сектора, что, естественно, было удобнее для управления. Но это не усилило войска четвертого сектора, так как оба полка оставались на своих позициях в районе высоты 192,0 (третий сектор). Только ширина фронта четвертого сектора увеличилась: теперь он включал в себя и позиции, занимаемые этими двумя полками.