Лев Троцкий - Дневники и письма

Как не вспомнить поэтому, что генерал Groner[26] в качестве министра вну[тренних] дел [Германии] запретил SA, армию Гитлера, декретом 13 апреля 1932 г. Rohm рассказывает по этому поводу:

"Исчезли только мундир и знаки отличия. Как и раньше, штурмовые отряды тренировались на полигонах Доеберица, как и на других учебных полях, принадлежавших правительству Рейха. Только теперь они преподносились не как штурмовые отряды, а как Общество немецкого народного спорта"[27].

Надо прибавить, что генерал Тренер был не только министром внутр [енних] дел, но и министром рейхсвера. В первом своем звании он, по соображениям парламентского оппортунизма, запретил SA, а во втором звании предоставлял им за счет государства все необходимые удобства для дальнейшего развития. Этот многозначительный политический эпизод освещает до конца глупость требования разоружить фашистов.

Запрещение военных лиг, если бы фран[цузское] пр[авительст]-во нашло нужным прибегнуть к этой мере, - что, вообще говоря, не исключено - означало бы лишь, что фашисты в области вооружения вынуждены были бы прибегнуть к некоторой поверхностной маркировке, а рабочие оказались бы действительно лишены малейшей легальной возможности подготовить свою оборону. Центральный лозунг "единого фронта" как бы специально создан для того, чтобы помочь буржуазной реакции загнать пролетарский авангард в подполье.

По поводу прудонистско-анархического конгресса 1874 г.[28] Энгельс презрительно писал Sorge[29]: "Общее несогласие по всем основным вопросам скрыто тем фактом, что они не спорят, а только - говорят и слушают"[30]. Замечательно меткая формула, которая как нельзя подходит к совещаниям лондонско-амстердамского блока[31]. Но ныне такого рода "объединения" еще неизмеримо менее-жизнеспособны, чем 60 лет тому назад!

Перемена тона Temps в высшей степени замечательна. От прежнего олимпийского осуждения правой и левой диктатуры не осталось почти ничего. В передовицах - восхваление муссолинизма как средства спасения "на случай крайности". В анкетах - реклама для Jeunesses Patriotes[32] и пр. Notre Dame Фландену не поможет[33].

Перевод Чубаря[34] из Харькова в Москву прошел в свое время как-то незаметно, и я сейчас затрудняюсь даже вспомнить, когда, собственно, это произошло. Но перевод этот имеет политический смысл. Чубарь есть "заместитель" Молотова в том смысле, что должен раньше или позже вытеснить его. Рудзутак[35] и Межлаук[36], два других заместителя, для этого не годятся: первый опустился и обленился, второй политически слишком незначителен. Во всяком случае Молотов живет под конвоем трех заместителей и размышляет о смертном часе.

Нет существа более отвратительного, чем накопляющий мелкий буржуа; никогда не приходилось мне наблюдать этот тип близко, как теперь[37].

"Вожди" пролетариата продолжают наперебой демонстрировать перед реакцией свои трусость, гнилость, свою поистине собачью готовность лизать руку, которая занесла над ними хлыст. Первое место занимает, конечно, Блюм. Как великолепно держал себя 10-го народ Парижа! Как спокойно! Как дисциплинированно! Правительство должно было понять, "на чьей стороне были народные симпатии"[39]. Фландена обругали в Notre Dame, а мы ни словом не обидели Regnier[39]. И т. д. Словом: "с нашей стороны вам ничто не грозит. Можете ли вы нам отказать в разоружении фашистов?" Но когда же буржуазия уступала тем, со стороны которых ей ничего не грозит?

Энгельс, несомненно, одна из лучших, наиболее цельных и благородных по складу натур в галерее больших людей. Воссоздать его образ - благородная задача и в то же время исторический долг. На Принкипо я работал над книгой о Марксе-Энгельсе, - предварительные материалы сгорели[40]. Вряд ли придется снова вернуться к этой теме. Хорошо бы закончить книгу о Ленине[41], чтоб перейти к более актуальной работе - о капитализме распада.

Христианство создало образ Христа, чтоб очеловечить неуловимого господа сил и приблизить его к смертным. Рядом с олимпийцем Марксом Энгельс "человечнее", ближе; как они дополняют друг друга;1 вернее: как сознательно Энгельс дополняет собою Маркса, расходует себя на дополнение Маркса, всю свою жизнь, видит в этом свое назначение, находит в этом удовлетворение, - без тени жертвы, всегда сам по себе, всегда жизнерадостный, всегда выше своей среды и эпохи, с необъятными умственными интересами, с подлинным огнем гениальности в неостывающем очаге мысли. В аспекте повседневности Энгельс чрезвычайно выигрывает рядом с Марксом (причем Маркс ничего не теряет). Помню, я, после чтения переписки М[аркса]-Э [нгельса] в своем военном поезде, высказал Ленину свое восхищение фигурой Энгельса, и именно в том смысле, что на фоне отношений с титаном Марксом верный Фред ничего не теряет, наоборот, выигрывает. Ленин с живостью, я бы сказал с наслаждением, присоединился к этой мысли: он горячо любил Энгельса именно за его органичность и всестороннюю человечность. Помню, мы не без волнения разглядывали вместе портрет юноши Энгельса, открывая в нем те черты, которые так развернулись в течение его дальнейшей жизни.

Когда начитаешься прозы Блюмов, Поль-Форов[42], Кдшенов, Торезов[43] - наглотаешься микробов мелочности и наглости, пресмыкательства и невежества, нельзя лучше освежить легкие, чем за чтением переписки Маркса и Энгельса, друг с другом и с другими. В эпиграмматической форме намеков и личных характеристик, иногда парадоксальных, но всегда глубоко продуманных и метких - сколько поучительности, умственной свежести и горного воздуха. Они всегда жили на высотах.

Прогнозы Энгельса всегда оптимистичны. Они нередко опережают действительный ход дальнейшего развития. Мыслимы ли, однако, вообще исторические прогнозы, которые, по французскому выражению, не сжигали бы некоторые посредствующие этапы? В последнем счете Э[нгельс] всегда прав. То, что он в письмах к Вишневецкой[44] говорит о развитии Англии и Соед. Штатов, полностью подтвердилось только в послевоенную эпоху, 40-50 лет спустя, но зато как подтвердилось! Кто из великих людей буржуазии хоть немного предвидел нынешнее положение англо-саксонских стран? Ллойд Джорджи[45], Болдвины[46], Рузвельты[47], не говоря уже о Макдональдах, кажутся и сегодня еще (сегодня даже больше, чем вчера) слепыми щенками рядом со старым, дальновидным Энгельсом. Какой нужно иметь медный лоб всем этим Кейнсам[48], чтоб объявлять прогнозы марксизма опровергнутыми.

Насколько могу судить по присланным мне газетам, сталинские лакеи во Франции (Торез и К°) заключили прямой комплот с правыми социал-демократическими вождями для кампании против "троцкистов", начиная с организации молодежи[49]. Сколько времени Сталин-Бухарин именовали нас "социал-уклоном", а затем социал-фашистами! Несмотря на всю разницу исторической обстановки, блок Блюма-Кашена и их совместная борьба против "троцкизма" удивительно напоминает блок Керенского-Церетели[50] (1917 г.) и их травлю большевизма[51]. Черты сходства - в ограниченной природе "радикального" мелкого буржуа, в его страхе перед грозной обстановкой, его растерянности при виде ускользающей почвы, в его ненависти к тем, которые вслух характеризуют его и предсказывают ему его судьбу.