Лев Троцкий - Дневники и письма

Л. П. Серебряков(1890-1937), в партии с 1905 года. В 1918-1919 -член Президиума Моссовета. В 1919-1921 -член ЦК и член Оргбюро ЦК. В 1920-1921 -секретарь ЦК партии, член РВС Южного фронта. В 1922 - заместитель Наркома путей сообщения, с 1924 -на хозяйственной работе. Оппозиционер, член "объединенной оппозиции". В октябре 1927 г. исключен из партии постановлением XV съезда. Раскаялся в 1929-м. Расстрелян.

К. Б. Радек( Собельсон, 1885-1939), клички "Крадек", "Парабеллум", польско-немецко-русский революционер. До революции подозревался Дзержинским и Розой Люксембург в мошенничестве (присвоении общественных денег) и провокаторстве (сотрудничестве с германским и австро-венгерским правительством). По настоянию Дзержинского исключен сначала из польской, а затем и из германской социал-демократической партии. Взят под защиту Лениным. В годы первой мировой войны сотрудничал с Парвусом и Георгом Скларцем, а через них с германским правительством: В 1919-1924 гг. - член ЦК, член президиума Исполкома Коминтерна. С марта 1920 г. секретарь Коминтерна, ответственный за подрывную деятельность, прежде всего в Германии и Китае. В 1923 г. стал на путь оппозиции, в частности, по вопросу германской революции, которую, как считала оппозиция, Сталин "провалил". Примерно с этого времен" Радек начинает терять власть, его снимают со всех постов, а в декабре 1927 г. постановлением XV съезда партии исключают из ВКП (б) в числе других 75 оппозиционеров и высылают в Ишим. Летом 1929 г. Радек в письме на имя ЦК раскаивается в своей оппозиционной деятельности. По крайней мере один видный большевик, французский коммунист X. Раппопорт, откликнулся на покаянное письмо Радека: Париж, 5 июня 1929 г.

Дорогой Радек,

Только что прочел в "Правде" от '30 мая твое письмо, которое меня (крайне обрадовало. Я всегда с большим огорчением думал о том, что мы лишились твоего талантливого пера, твоих, без лести скажу, блестящих работ. Я всегда считал тебя не менее блестящим, но более основательным публицистом, чем Л. Д. [Троцкий]. И твое молчание мне казалось несчастием для нашей печати. Никогда я не разделял твоих иллюзий, о которых ты сам говоришь в письме, насчет оппозиции Троцкого. Л. Д. лишен при всех своих талантах всякого политического здравого смысла. Я его изучаю с начала века и всегда видел в нем одинокого метеорита, влюбленного в свою собственную природу и не способного вести за собою кого бы то ни было. Его счастье было одно время в том, что он понял необходимость подчиниться Ильичу и быть его военным кулаком к руководителем армии. Но когда он думал встать на собственные ноги, то oн снова впал в бесплоднейший троцкизм, который мог импонировать до революции 1917 г. только одному Семковскому (который, кстати, тоже его оставил) Я об этом не говорил в печати, так как я поставил себе как правило не вмешиваться в споры "славян между собою"; не неся тяжелой ответственности гигантского русского боя, я не считал себя вправе играть издали роль пророка и ментора. В начале революции я пробовал это сделать и, конечно, обжегся. Это послужило мне уроком. Но я, конечно, не переставал жить и волноваться "русским" вопросом, находящимся в центре мирового вопроса. Лично я все сделал, чтобы отвлечь моего друга Хр. Г. [Раковского] от его троцкистской пассии. Может быть, и он последует твоему примеру.

А теперь перехожу к другому вопросу. Я издаю с разрешения партии и да частные средства марксистский орган "Ревю Марксист", первые четыре номера которого я тебе сегодня послал заказным в Томск. Очень хотел бы заручиться твоим сотрудничеством, против которого, надеюсь, ВКП ничего не будет иметь. Мне говорили, что ты сотрудничаешь в провинциальных газетах партии. Можешь писать о чем угодно и на каком угодно известном тебе языке. Гонорар у нас небольшой: 15 франков за страницу, но для тебя назначу один доллар за страницу, т. е. 25 франков. Если хочешь изложить то, что тебя отделяет от оппозиции, то тем лучше; если хочешь теоретическую статью, тоже хорошо. Ты, кажется, читаешь по-французски и меня обяжешь, если напишешь свое мнение о нашем журнале. Имей в виду, что у нас во Франции пишущих марксистов, кроме меня, нет или почти нет. Ты поэтому окажешь французскому марксизму величайшую услугу. Во всяком случае, обрадуй меня ответом чем скорей. Надеюсь, что ты скоро займешь прежнее положение в ВКП, как и в Интернационале

О себе и моем положении во французской компартии напишу тебе в другой раз, если это тебя интересует. Если тебе нужны книги или какие-нибудь другие услуги, представляю себя в твое полное распоряжение.

Крепко жму тебе руку и от всей души желаю тебе успеха и бодрости.

Крепко обнимаю "чистого" борца за мировую.

Твой X. Раппопорт.

(Международный институт социальной истории в Амстердаме, архив X. (Ш.) Раппопорта, папка 2. Машинопись. 2 л.)

После "капитуляции" Радека восстанавливают в партии и направляют на работу в "Известия". В 1935 г. Радек входит в состав конституционной комиссии ЦИК СССР. В 1936 - арестован и выставлен обвиняемым на процессе 1937 г. (вместе с Пятаковым, Сокольниковым, Серебряковым и др.). Приговорен, как и Серебряков, к десяти годам. Убит в заключении. Реабилитирован в июне 1988 г.

Нат. Ив. - Наталья Ивановна Седова(1882-1962), вторая жена Троцкого.

Л. Л. Седов(1906-1938), старший сын Троцкого. Единомышленник отца. Вместе с ним отправился в ссылку, с ним же уехал из СССР, когда Троцкого выслали. В эмиграции был фактическим редактором "Бюллетеня оппозиции". Умер в 1938 г. в одной из парижских частных клиник при весьма странных обстоятельствах, давших основания считать, что он был убит (отравлен) органами советской госбезопасности. В частности, под подозрением был друг Седова, работавший на НКВД, Зборовский. Сам Троцкий, по словам Сары Якоб-Вебер, секретарши Троцкого, был убежден в том, что именно Зборовский "все подстроил" - выбрав эту больницу и, видно, его [Л. Седова] через врача - отравил". (Архив Международного института социальной истории, коллекция Эстрина. Копии писем 1947-1975. Оригиналы писем из архива Гуверовского института. Папка Сапир-Эстрин. Письмо С. Э. Эстрина Б. М. Сапиру, 9 сентября 1975 г.)

О Льве Седове интересное свидетельство оставил историк Б. И. Николаевский. В письме А. М. Бургиной он писал следующее: "Между прочим, переговорите с И. Г. [Церетели], не захочет ли он поговорить с [Пьером] Реноделем [1871-1935, один из руководителей французской социалистической партии], может быть, последний согласится похлопотать о визе для сына Троцкого. Его действительно жалко. Ему лет 28-29, и он уже третий раз вынужден обрывать свое учение в высшем техническом училище. Конечно, он принадлежит к "папиной партии", но сам совсем желторотый юнец и неплохой парень. Его высылают. Он готов дать формально обязательство не вмешиваться в политическую жизнь, хотя, когда его узнаешь, такое обязательство будет вызывать смех. [Архив Гуверовского института, коллекция Николаевского, ящик 478, папка 9.