Алексей Бычков - Киевская Русь. Страна, которой никогда не было? : легенды и мифы

Гертнит завоевывает и земли Вильтина, присоединяя к своим владениям Фрисландию и всю Восточную Германию.

Затем начинается период феодальной раздробленности: Восточную Германию и Фрисландию Гертнит отдал своему сыну Озантриксу. Илье Муромцу отдал Грецию с Киевом. Вальдемару отдал северорусские земли, Польшу, Венгрию, Чехию и Моравию, а также Австрию.

Затем первое государство опять дробится — Фрисландия отдана Озиду Ильичу. Аттила Озидович, внук Ильи, киевского конунга, захватывает часть Восточной Германии с городом Жужат, его страна получает название Страна Гуннов.

Страна Гуннов — это вовсе не Хунгария-Венгрия. Она находится в Восточной Германии. Из-за разделения первого государства она сильно ослабла, но благодаря Аттиле и его западным союзникам происходит масса неприятностей и в остальных частях, кроме Греции-Украины. Русь же подвергается опустошительному нашествию. Вальдемар убит. На престол сажают Ирона, ставшего вассалом Аттилы. Так закончился первый «Дранг нах Остен». Аттила стал правителем Империи.

К сожалению, русские летописи ничего не сообщают о битве между Аттилой и Владимиром Святославичем. А жаль!

Сообщение о Гертните и Дитрихе Бернском мы поместили особняком, так как сведения из этого документа никак не состыковываются с сообщениями русских летописей. Вообще вызывает удивление тот факт, что иностранцы постоянно пишут какую-то иную историю, полностью не совпадающую с версией русской летописи. И лишь с XV века История становится единой.

Но вернемся к нашему Владимиру и его бабушке — Ольге.

«Кости же ея великий князь Владимир, внук ея, по крещении своем, за святыя поднесе, и в святых число есть вписана чрез патриарха Сергия» (Рукописный Синопсис Ундольского № 1110, л. 90 об.).

«Самодержец Владимир с первосвятителем Леонтием, и с ними же собор священный и лик иноческий, и множество народа, и вси вкупе со иконами и кресты, и со свещами, и фимиамом торжественно шествие творяху со усердием до места, идеже бе погребено тело святое блаженныя Ольги; и дошедше велеша окопати землю, и обретоша святую имущу уды по образу лежаща, и ничтоже от первого образа изменися, и ничем же неврежено, и бяше цело и со одежею. И благовейно касаются сим святым мощем, иже на то ученени. Равноапостольный же Владимир со архиереом и прочии с ним целоваша святыя сии мощи, от радости слез множество от очию испущающе… и преложена бысть в новую раку, и несоша ю в соборную церковь… и на уготовленное место славно и честно поставлена бысть честная рака с нетленными мощьми блаженныя Ольги, от нея же многа чудеса и исцеления содевахуся благодатию Христовой. В пренесении в церковь и в положении во гроб, и в поставлении на уготованном месте, и прочая лета, от них же едино да речется. Бяше над гробом ея оконце на стене церковней, и всем приходящим ко святым ея мощам, с верою само оконце отверзается, и явно зряху целы и нетленны лежаща святыя мощи блаженныя Ольги, светяхусяяко солнце, и яцем же кто недугом одержими бываху, ту исцеления получаху, и здравы отхожаху в домы своя…

А иже кто с маловерием приходяй, и тем не отверзашеся само оконце то; аще же кто и в самую церковь внидет с таковым малодушием, сумняся в сердце своем, и ничто же не увидит святых ея мощей, точию гроб един» [110] Эта же цитата уже использовалась при рассказе об Ольге, но для удобства читателей приведем ее и здесь. (Степенная Книга, 1, с. 39–40).

Владимир, как утверждает Виктор Тороп (Чудеса и Приключения, 5,98), был крещен еще при рождении весной 962 года, получив крестное имя Иаков, но позднее отпал от церкви и снова стал язычником.

Однако сведения господина Торопа ненадежны, тем более что родился Владимир в 942 году, а не в 962-м.

Владимиру посвящены главы 72–74 в книге VII «Хроники» Титмара Мерзебургского (? — 1018). Как и последующее описание усобицы Владимировичей, эти уникальные сведения имеют первостепенное значение для историков Древней Руси — и не просто как детальное свидетельство современника событий (Титмар работал над хроникой в конце жизни, в 1012–1018 годах). Дело еще и в том, что вторая половина правления Владимира (от завершения строительства Десятинной церкви в 996 году и до смерти князя 15 июля 1015 года) чрезвычайно скудно освещена древнерусскими источниками. Все, что известно об этом периоде из «Повести временных лет», исчерпывается, в сущности, несколькими краткими записями о кончине тех или иных представителей княжеского семейства. Сказанное, равно как и труднодоступность русского перевода соответствующих фрагментов (целиком хроника Титмара на русский язык никогда не переводилась; касающиеся Руси отрывки переводились и публиковались неоднократно, но эти переводы часто неточны и рассеяны по старым или редким изданиям), заставляет нас привести полностью отрывки, касающиеся Владимира.

«VII, 72. Продолжу рассказ и коснусь несправедливости, содеянной королем Руси Владимиром (rex Ruscorum Wlodemirus). Он взял жену из Греции по имени Елена, ранее просватанную за Оттона III, но коварным образом у него восхищенную. По ее настоянию он (Владимир) принял святую христианскую веру, которую добрыми делами не украсил, ибо был великим и жестоким распутником и учинил большое насилие над изнеженными данайцами. Имея троих сыновей, он дал в жены одному из них дочь нашего притеснителя герцога (dux) Болеслава (польского князя Болеслава I), вместе с которой поляками был прислан Рейнберн, епископ колобжегский.

…Упомянутый король, узнав, что его сын по наущению Болеславову намерен тайно против него выступить, схватил того епископа вместе с этим своим сыном и его женой и заключил каждого в отдельную темницу. В ней святой отец, прилежно восхваляя Господа, свершил втайне то, чего не мог открыто: по слезам его и усердной молитве, исторгнутой из кающегося сердца, как по причастии, отпущены были ему грехи Высшим Священником; душа его, вырвавшись из узилища тела, ликуя, перешла в свободу вечной славы.

VII, 73. Имя названного короля несправедливо толкуют как «власть мира», ибо не тот вечно непостоянный мир зовется истинным, который царит меж нечестивыми и который дан детям сего века, но действительного мира вкусил лишь тот, кто, укротив в своей душе всякую страсть, снискал царствие небесное в награду за смирение, побеждающее невзгоды. Сей епископ, обретший в двоякой непорочности (телесной и духовной) прибежище на небесах, смеется над угрозами беззаконника, созерцая пламя возмездия, терзающее этого распутника, так как, по свидетельству учителя нашего Павла, Господь наказует прелюбодеев (Послание к евреям, 13,4). Болеслав же, узнав обо всем этом, не переставал мстить, чем только мог. После этого названный король умер в преклонных летах, оставив все свое наследство двум сыновьям, тогда как третий до тех пор находился в темнице; впоследствии, сам ускользнув, но оставив там жену, он бежал к тестю.