Ричард Пайпс - Россия при старом режиме

В своем новоприобретенном владении Иван стал практиковать систематическое устранение потенциальных противников тем же примерно методом, который сталинский проконсул в Венгрии Ракоши пять веков спустя назвал «тактикой салями» (salami tactics). Усевшийся в Новгороде московский наместник приказал, чтобы из города постепенно вывозились семьи, чье общественное положение и антимосковская репутация могли сделать их опасными для московского господства над покоренным городом-государством. В 1480 г. под тем предлогом, что новгородцы вынашивают против него заговор, Иван велел своим войскам занять город. Было арестовано несколько тысяч граждан большая часть местного патрициата. Некоторых узников казнили, а оставшиеся с семьями были расселены на землях поблизости от Москвы, где у них не было ни корней, ни влияния. Их вотчины были конфискованы в пользу великого князя. В 1484, 1487, 1488 и 1489 г. процедуру повторили. Такие массовые выселения, прозванные «выводами», впоследствии проводились и в других покоренных городах, например, в Пскове после его захвата сыном Ивана Василием III в 1510 г.. В этих случаях вотчинный принцип наделял князя властью перебрасывать своих подданных из одного конца государства в другой так, как будто бы он перемещает рабов в пределах своего поместья.

Так у новгородцев мало-помалу отобрали их вольности, а создававшие величие города фамилии были казнены или рассеяны. В 1494 г., использовав в качестве предлога убийство русского купца в ганзейском городе Ревеле, Москва закрыла склад Ганзы в Новгороде, арестовала ее членов и конфисковала их товары. Эта мера имела губительные последствия для благосостояния не только самого Новгорода, но и всего Ганзейского союза. [На заседании Ганзейского союза в 1628 г говорилось, что все его крупнейшие коммерческие предприятия в Европе основывались на торговле с Новгородом. Иван Андреевский, О Договоре Новгорода с Немецкими городами и Готландом, СПб., 1855, стр 4.]. Так оно и шло, пока в 1570 г. Иван IV в припадке безумия не велел сравнять Новгород с землей; резня его граждан длилась много недель. После этой дикой выходки Новгород раз и навсегда был низведен до положения заштатного городка.

Преемники Ивана продолжали собирать территории, лежащие к западу и юго-западу от Москвы, и останавливались лишь доходя до границ могущественной Речи Посполитой. Между вступлением на престол Ивана III в 1462 г. и смертью его сына Василия III в 1533 г. территория Московского государства выросла более чем в шесть раз (от 430 тыс. кв. км до 2.800 тыс. кв. км ). Но самые большие завоевания были еще впереди. В 1552 г. Иван IV захватил с помощью немецких военных инженеров Казань и таким образом устранил главный барьер на пути русской экспансии в восточном направлении. Со времени вступления Ивана на престол в 1533 г. и до конца XVI в. московское царство удвоилось в размере— с 2,8 до 5,4 миллионов кв.км. На всех завоеванных территориях проводились массовые конфискации земли. В первой половине XVII в. русские охотники за пушниной прошли, практически не встретившись с сопротивлением, через всю Сибирь и в замечательно короткое время добрались до границ Китая и берегов Тихого океана. Шедшие за ними по пятам царские чиновники объявляли эти земли царской собственностью. Лет за пятьдесят Россия, таким образом добавила к своим владениям еще 10 миллионов квадратных километров.

Уже к середине XVII в русские цари правили самым большим государством на свете. Владения их росли темпами, не имевшими себе равных в истории. Достаточно будет сказать, что между серединой XVI в и концом XVII в. Москва приобретала в среднем по 35 тысяч кв. км. — площадь современной Голландии — в год в течение 150 лет подряд. В 1600 г Московское государство равнялось по площади всей остальной Европе. Захваченная в первой половине XVII в. Сибирь опять же вдвое превышала площадь Европы. Население этого громадного царства было невелико даже по понятиям своего времени. В наиболее населенных областях (Новгороде, Пскове и районе Волги-Оки) плотность населения в XVI в составляла в среднем 3 человека на квадратный километр, а бывала и 1 человек на кв. км. на Западе же соответствующая цифра составляла от 20 до 30 человек. Большая часть России была покрыта девственными лесами, в значительной части которых никогда не ступала нога человека. Подсчитано, что между Уралом и лежащей в 750 километрах от него столицей Сибири Тобольском проживало 10 тысяч человек. Столь низкая плотность населения в большой степени объясняет бедность Московского государства и его ограниченную маневренность.

Однако эти соображения не тревожили правителей страны. Они с удовольствием думали о своей неограниченной власти и выслушивали слова иноземцев о том, что площадь их вотчины превышает поверхность полной луны. Добившись необыкновенного успеха в достижении власти через накопление недвижимого имущества, они склонны были отождествлять политическую власть с расширением территории, а расширение территории — с абсолютной, вотчинной властью. Мышлению их оставалась чуждой выработанная на Западе в XVII в. идея международной системы государств и сопутствующего ей равновесия сил. То же касается и идеи взаимности между государством и обществом. Успех, как его понимало тогда московское правительство, вырабатывал у него необыкновенно консервативное мировоззрение.

Каким образом была осуществлена такая необычайная экспансия Москвы? Ответ на этот вопрос лучше всего искать во внутреннем устройстве Московского государства и особенно в узах, соединявших государя со своей «землей». Ценой гигантских усилий и немалых тягот для всех, кого, эти усилия затронули, цари в конце концов сумели превратить Россию в огромное поместье царствующего дома. Порядок управления, существовавший некогда в их частных поместьях, приобрел политический характер и постепенно навязывался всей стране, пока не охватил все уголки империи. В этом обширном, государстве царь сделался сеньором, население — его холопами, а земля и все прочее доходное имущество — его собственностью. Такое устройство не лишено было серьезных недостатков, однако оно давало московским правителям такой механизм для использования рабочей силы и ресурсов, с которым не могло равняться ни одно европейское или азиатское правительство.

Превращение России в вотчину своего правителя заняло два столетия. Процесс этот начался в середине XV в. и завершился к середине XVII в.. Между этими датами лежит полоса социальных потрясений, невиданных даже в России, когда государство и общество бесконечно враждовали друг с другом по мере того, как первое пыталось навязать свою волю второму, а второе делало отчаянные усилия этого избежать.