Владимир Орлов - Трактат о вдохновенье, рождающем великие изобретения

Оставалось сделать велосипед безопасным: снизить его высоту и при этом не потерять в скорости. Это сделали в 1884 году, устроив всем известную цепную ускоряющую передачу. Педали вертели большое зубчатое колесо. Цепь вела маленькую зубчатку у заднего колеса. Ведущим пришлось сделать заднее колесо, иначе цепь мешала бы рулить. За один оборот педалями ведущее колесо делало несколько оборотов. Можно было уменьшить диаметр велосипедных колес, не проигрывая в скорости. Велосипед сбавил рост. Заводы стали выпускать приземистые безопасные машины, доступные всем.

Велосипед становился вещью массовой. Но над ним по-прежнему тяготела обидная кличка «костотряс».

Наконец, велосипед обули. Это сделал в 1890 году английский ветеринар Денлоп. Денлоп лечил коров и лошадей и знать не знал, что изобретет воздушные шины и войдет в историю техники.

Случилось это так: Денлоп на досуге попробовал улучшить велосипед своего сына и подверг его маленькой хирургической операции. Денлоп разрезал садовую кишку, свернул ее в два кольца и искусно срастил ее концы. Затем он уложил ее по ободу велосипедных колес и надежно там укрепил, обмотав бинтами. С кишками и бинтами ветеринар отлично умел обращаться.

Железная лошадка пошла на резиновых подковах. Мальчишка с комфортом стал ездить по городу, не подозревая, что катает в дорожной пыли одно из крупнейших изобретений конца прошлого века. Велосипедисты пробовали велосипед Денлопа-сына и восхищались мягкостью хода. Денлоп взял патент.

Производство велосипедов развернулось в мировом масштабе. В те времена уже успел накопиться немалый опыт массового производства. Массово производилось оружие, массово производились сельскохозяйственные машины. Фабриканты велосипедов широко использовали этот опыт.

Армия изобретателей и конструкторов взялась за велосипед. В 1896 году только в одной Англии из 30 тысяч патентов на изобретения 5 тысяч касались велосипеда! Русские, англичане, американцы, французы трудились над велосипедом, как муравьи: отрабатывали, доводили до совершенства каждый винтик, каждую гайку. В 1897 году велосипед снабдили последним серьезным усовершенствованием — механизмом свободного хода.

Так велосипед стал велосипедом.

Слов нет, долгий путь. Но зато изобретение получилось на славу. С тихим шелестом пролетает мимо нас блестящая машина — зависть мальчишек, гордость конструкторов.

Деталей в ней немного, но каждая деталь — жемчужина конструкторского искусства. Спросите у конструкторов мнение о велосипеде, и каждый ответит: клад! Они многое взяли из этого клада и многое возьмут еще. Машиностроители взяли от велосипеда подшипники, автомобилисты — шины, авиастроители — раму.

Когда Герой Социалистического Труда конструктор Шпитальный построил свой сверхпулемет, его крепко подвели пружины. Пулемет работал с такой сумасшедшей скоростью, что пружины вдребезги разлетались, как стеклянные. Меняли закалку, меняли металл — ничто не могло помочь. Изобретатель ночи напролет работал в мастерской, решая мудреную «пружинную» задачу.

А решение лежало тут же, в хламе. Шпитальный рылся в куче металлического старья и наткнулся на велосипедное седло. Оно честно закончило свою трудовую жизнь: обивка была вся стерта, но пружины жили, сохраняли свою упругость. Пружины были витые. Они были свиты из многих отдельных стальных волосков, как стальной канат, и в этом таился секрет бессмертия пружин. Шпитальный поставил такие пружины в свой пулемет, и они выстояли. Когда бил пулемет Шпитального, вспышки выстрелов сливались в одно негаснущее пламя, словно жало паяльной лампы. Звуки выстрелов сливались в один победный рев, словно дробные капли ливня в гремящую струю. Так работает пулемет. И велосипед помогает ему в его тяжелой работе.

Славно имя знаменитого изобретателя Эдисона!

Эдисона, который поставил на ноги телефон и динамомашину, многократный телеграф и гигантские печи для обжигания цемента.

Томаса Эдисона, изобретшего фонограф, и аккумулятор, и магнитную сортировку руд.

Томаса Альвы Эдисона, автора тысячи девяноста девяти изобретений, одного из создателей электрической лампочки накаливания и вощеной бумаги, в которую завертывают шоколад.

Когда Эдисон умер, ему спроектировали памятник — исполинский обелиск-небоскреб. На вершине, в честь величайшего изобретения Эдисона, предложили поставить электрическую лампу, большую, как церковный купол из прозрачного стекла. По ночам она должна была загораться и светить ослепительно, как маяк.

А сейчас мы вам покажем такие рисунки, от которых зародится сомнение, а не зря ли Эдисону ставят памятник — Эдисон лампы не изобрел!

Вот рисунки (на стр. 156), которые выглядят как разоблачение. Внизу справа — угольная лампа Эдисона, а вокруг — электрические лампы, изобретенные до него, множество похожих ламп. Под рисунками имена изобретателей, рядом — даты…

Что говорят рисунки?

Не Эдисон научился первый накаливать проволочку электрическим током, — умели и до него. Физик Вольта, едва открыв электрический ток, тут же раскалил им проволочку до ослепительного свечения.

Не Эдисон дошел и до главной хитрости — накаливать нить без доступа кислорода, чтоб она светилась, не сгорая, как небесные светила в космосе. На картинке неоспоримое доказательство — старый опыт изобре-

тателя Грове: под стаканом, опрокинутым в тарелку с водой, раскаливается током проволочная спираль.

От рисунков никуда не денешься. Все твердят, как сговорились, что не Эдисон догадался первым запаять волосок в пустую стеклянную колбу. Это все было, было…

Глаз пробегает рисунок за рисунком, силясь схватить изюминку, стараясь уловить отличительную черту, которая возвысила эдисоновскую лампу над другими и прославила Эдисона как великого изобретателя. Может быть, уголь — тугоплавкий материал, выносящий жар ослепительного накала, может быть, уголь — находка Эдисона?

Нет, и уголь не его находка! Перед вами четыре лампы — гениальные работы русских изобретателей Лодыгина, Дидрихсона, Булыгина, Кона. В них светились в пустой стеклянной колбе угольные стерженьки.

В лампе Эдисона не стержень, а угольная нить. Но и нить уже предлагалась кем-то! Вот рисунок — лампа Гебеля: в маленьком стеклянном пузырьке угольная нить.

Даже мелкая, казалось бы, задача: впайка проводов в стекло, так, чтобы оно не лопалось при нагревании, — и та решена другим изобретателем, Адамсом.