Юлия Кантор - Война и мир Михаила Тухачевского

«Утешать себя тем, что наши возможные противники медленно перестраиваются по–новому, не следует. Противник может перестроиться внезапно и неожиданно. Лучше самим предупредить врагов.

Лучше поменьше делать ошибок, чем на ошибках учиться»16.

Эта работа впервые увидела свет только в 1964 году.

Ворошилов отрицательно относился к оперативно–стратегическим заданиям, в которых за основу бралась конкретно складывающаяся обстановка в Европе и в мире, требуя все задачи по отработке начального периода войны строить «на отвлеченной обстановке, не приближенной в политическом отношении к условиям сегодняшнего дня».

Тухачевский саркастически комментировал умонастроения приверженцев «отвлеченных теорий»:

«Сторонники этой теории видели в новом человеке, в советском рабочем и колхознике, все необходимое и достаточное для того, чтобы обеспечить ведение маневренной войны. Как преодолевать пулеметное могущество боевого порядка современного противника — этому теория не учила. Приверженцы этой теории больше мечтали, чем доказывали. Находились товарищи, которые, например, утверждали, что для подготовки атаки бойца Красной Армии можно израсходовать меньше артиллерийских снарядов, чем для подготовки атаки солдата капиталистической армии, объясняя это превосходством духа красноармейца. На самом деле эта самовлюбленность могла бы повлечь напрасные кровавые потери в боях и крупнейшие неудачи»17.

В ноябре 1934 года Тухачевский поручил Я. И. Алкснису разработать предложения «О дальнейшем полете Р–5 с дозаправкой в воздухе»18. Впервые такая дозаправка была осуществлена в 1933 году и впоследствии нашла широкое применение в авиации.

На XVII съезде ВКП(б), вошедшем в историю как печально известный «Съезд победителей» (к XVIII съезду практически никого из его участников уже не было в живых), Тухачевский выступил с программной речью. В первых строках, как и положено, славословия в адрес вождя (они, впрочем, звучат рефреном всего выступления — в 1934–м уже нельзя было иначе) и завоеваний социализма.

«Товарищи, победоносное осуществление задачи, поставленной товарищем Сталиным, — задачи превращения нашей страны из аграрной в индустриальную, позволило нам не только производить все средства производства, но и позволило нам производить и все необходимые орудия обороны.

Победа на фронте коллективизации, построение фундамента социалистического общества создали для строительства Красной армии такой социальный базис, какого мы не имели еще до сих пор и о котором мы только мечтать могли во время гражданской войны, во время первой интервенции империалистов. И само собой понятно, что по мере построения бесклассового общества мощность, монолитность Красной армии будет все больше и больше возрастать»19.

После апологетической метафоры Тухачевский переходит к сути, сделав обязательный реверанс наркому.

«В ногу со строительством индустриального нашего базиса росла и техническая мощь Красной армии. 0б этом ярко и подробно доложил товарищ Ворошилов XVII съезду.

Я хотел бы добавить к этому, что в развитии нашей технической мощи товарищ Сталин не только играл общую руководящую роль, но и принимал непосредственное и повседневное участие как в выборе необходимых образцов вооружения, так и в постановке их на производство. Товарищ Сталин не только ставил общие задачи, особенно по вооружению армии авиацией, танками, артиллерией, дальнобойной и скорострельной, наиболее современной, но и созывал организаторов производства — директоров заводов, руководителей парторганизаций и практически добивался успешной постановки производства. Вероятно, директора заводов и руководители парторганизаций помнят, как товарищ Сталин ставил эти вопросы и как повседневно контролировал выполнение поставленных задач…

Товарищи, само собой понятно, что вместе с техническим ростом индустрии будет развиваться и в дальнейшем техническая мощь Красной армии. Точно так же понятно, что в случае войны потребность в снабжении техническим имуществом, снаряжением, орудиями, самолетами, танками будет гигантски возрастать.

Растущая наша индустриальная мощь дает возможность полностью разрешить эту задачу. Но задача эта чрезвычайно сложная.

Мало еще иметь гигантский индустриальный базис, — надо суметь его взять, надо суметь перевести его с мирной продукции на дело снабжения фронта.

Вот это дело снабжения фронтов, перевод мирной продукции на военную, или — как называем мы — мобилизация промышленности, должна привлечь к себе особое внимание, и я хотел бы на этом вопросе остановиться»20.

На этом риторический пафос заканчивается. Тухачевский критикует военно–промышленный комплекс, демонстрируя при этом даже знание сугубо производственных частностей. Он входит в образ — стиль доклада не только сугубо разговорный, но и косноязычно–цеховой.

«К чертежному хозяйству мы имеем на наших заводах чрезвычайно пренебрежительное отношение. Можно было бы привести множество примеров. Деталь делается с припусками, не считаясь с допусками чертежа, чтобы потом, в сборочном цехе, базируясь на высококвалифицированных слесарях, подпиливать, подтачивать, припасовывать деталь к детали. Не то, чтобы подгонять детали к чертежу, нет, деталь подгоняется к сопряженной детали. Это называется отладить систему. И характерно, что техническое руководство завода считает зачастую, что так и должно быть, что тут нечего изменять.

Если вы обратитесь на наших заводах к калибровому хозяйству, …то вы зачастую увидите там такое же безобразие. Если калибровое хозяйство имеется, то зачастую рабочие и мастера о нем не знают, что и понятно. Раз деталь не обрабатывается в пределах допуска чертежа, а делается с «припуском», то калибром этой детали невозможно проверить, и калибры понемногу вовсе забываются. Зачастую калибры тоже не соответствуют чертежам. Вообще к этому делу нет должного внимания. В целом, товарищи, ни к чертежному, ни к калибровому хозяйству уважения и внимания у наших заводов нет. А без этого и без правильно налаженного технического контроля конечно не может быть и правильно построенной машины».

Далее Тухачевский позволяет себе вопиющую политическую некорректность: сравнивает капиталистическое производство с социалистическим и делает выбор не в пользу последнего:

«Как обстоит дело с техническим контролем? Мне приходилось бывать на капиталистических фабриках, и я видел, что когда сопровождающий инженер обходит станки по потоку производства, то главное внимание он обращает на то, как осуществляется технический контроль. Он сейчас же калибрами показывает, как проверяется данная деталь, как производится разбраковка, потому что, заявляет он, слишком дорого запускать дальше запоротую деталь.