Павел Курлов - Гибель Императорской России

Я останавливаюсь на характеристике великого князя Николая Николаевича и начальников штаба верховного главнокомандующего только с точки зрения их деятельности в сфере гражданского управления, отозвавшейся на всем государственном механизме, ввиду того значения, которое эти лица приобрели во время войны в несвойственной им области. В первые дни военных действий один из генералов, стоявших во главе военного управления, спросил меня, знаком ли я с изданным чуть ли не накануне объявления войны «положением о полевом управлении войск»? Я ответил, что так как это «положение» секретно, то мне не пришлось его видеть, после чего мой собеседник передал мне этот закон, прося высказать мое мнение с точки зрения административной. По ознакомлении с ним я был очень удивлен, что при почти безграничных правах, которые предоставлялись военному начальству на театре военных действий в области гражданской и тесной связи военной и гражданской сфер на остальной территории Империи, управление гражданской частью при верховном главнокомандующем — я не говорю уже об управлении главных начальников снабжений армий, ведавших гражданской частью, — было совершенно не разработано. Этой частью ведали начальники гражданских отделений, замещаемые военными чиновниками 6-го класса, т. е. незначительными по рангу чинами, не имевшими никакого опыта в этой области. Конечно, вся власть была сосредоточена по закону в руках высшего начальства, но так как оно было занято почти исключительно военным делом и надлежащей практикой в административной сфере не обладало, то фактически почти безграничная власть сосредоточивалась у младших чинов.

Лучшим примером может служить деятельность этапных комендантов из младших офицеров, которые считали себя чуть не начальством над губернаторами. Припоминаю, как, в бытность мою генерал-губернатором в Прибалтийских губерниях, этапный комендант, прапорщик запаса, потребовал от лифляндского губернатора осуществления громадной по сумме бесплатной реквизиции, которую «положение о полевом управлении» допускало лишь в неприятельской стране, грозя, в случае неисполнения, расстрелять губернатора. Только мое вмешательство, как военного генерал-губернатора, остановило зарвавшегося юнца. Таких случаев можно насчитать сотни, и деятельность губернаторов была до крайности осложнена. Впоследствии верховный главнокомандующий убедился в этом существенном пробеле закона и, хотя управление гражданской частью на ставке не видоизменилось, была сначала создана должность помощника главного начальника Двинского военного округа по гражданской части. Округ этот обнимал, в смысле гражданского управления, всю территорию от Прусской границы до границ Псковской губернии включительно. Затем такая же должность была учреждена в Петроградском военном округе,— я не касаюсь, что одновременно были образованы и должности военных генерал-губернаторов.

Нарушения правильных функций административного

управления не ограничивались только произволом и недопустимыми выходками младших чинов, но самая постановка дела, находившегося в ведении начальников гражданских отделений, вызывала огромный вред. Примером этому может служить вопрос о реквизициях, который входил в компетенцию указанных отделений. Когда в августе 1914 года я приехал в Белосток, в управление главного начальника снабжений Северо-Западного фронта, генерала Н. А. Данилова, в распоряжение которого я был командирован, я встретился с незаконным осуществлением на театре военных действий бесплатных реквизиций, несмотря на то, что сам генерал Данилов работал чуть ли не круглые сутки и внимательно знакомился с каждым делом.

Я не могу не отвлечься и не сказать несколько слов об этом человеке. В Петербурге я слышал его имя и даже иногда встречал в заседаниях Совета Министров, где он давал объяснения по отдельным вопросам военного ведомства, как начальник канцелярии военного министра. За ним установилась репутация весьма способного человека. При личном знакомстве я был им очарован. Со многими начальниками приходилось мне сталкиваться в течение моей продолжительной службы, но я редко встречал такое отношение к подчиненным: крайняя простота, любезность, внимательное выслушивание всякого мнения, быстрота в решениях самых запутанных вопросов и отсутствие самомнения, благодаря чему он охотно соглашался с правильными суждениями других людей. Эти личные качества генерала Данилова побудили меня, хотя это и не относилось к моим прямым обязанностям, обратить его внимание на незаконность безвозмездных реквизиций, которые были уже произведены на сумму нескольких миллионов рублей. Генерал Данилов возразил мне, что такие реквизиции допускаются законом, но когда я показал ему статью «положения о полевом управлении», которая разрешала бесплатные реквизиции только в неприятельской стране, возмутился, что гражданское отделение сделало неправильный доклад и ввело его в заблуждение, так как он сам не в состоянии исполнять всю работу за своих подчиненных.

Я хочу привести характерный пример, иллюстрирующий господствовавший в этой области хаос. За несколько дней до назначения моего генерал-губернатором Прибалтийских губерний главный начальник Двинского военного округа, инженер-генерал князь Н. Е. Туманов, при котором я состоял помощником по гражданской части, сказал мне о поступивших к нему сведениях, что какой-то комиссией, под председательством подполковника Семенова, в Рижской, Либавской и Виндавской таможнях задержано товаров на много миллионов рублей. Распоряжение это было сделано несколько месяцев тому назад, а затем комиссия исчезла бесследно. Товары выпущены быть не могут, вследствие чего торговые фирмы терпят большие убытки. Это обстоятельство, по-видимому, стало известным и главному начальнику снабжений, от которого поступил телеграфный запрос. Князь Туманов просил меня, ввиду предстоявшего отъезда в Ригу, разобраться в этом деле. Сначала все мои усилия в Риге оказались бесплодными: ни губернатор, ни другие гражданские власти, равно как и начальник гарнизона, ничего о комиссии подполковника Семенова не знали, несмотря на то, что в подобных комиссиях должен был принимать участие представитель местной администрации. Наконец, начальник Рижской таможни нашел в своем архиве старую бумажку, из которой было видно, что комиссия подполковника Семенова прибыла в Ригу по приказанию главного начальника снабжений, между тем как канцелярия последнего требовала от главного начальника Двинского военного округа выяснить функции комиссии и личность ее председателя. О таком неожиданном результате я телеграфировал генералу Данилову и в тот же день получил приказание сделать распоряжение о беспрепятственном выпуске из таможен товаров.