Бэзил Гарт - ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

Это наблюдалось в равной степени как на севере, так и на юге. Хотя 3-я армия Паттона начала форсировать р. Мозель еще 5 сентября, однако через две недели и даже через два месяца она находилась совсем недалеко от этого рубежа. Ее продвижение задерживали бои за сильно укрепленный город Мец и окрестные пункты, где немцы с самого начала сосредоточили больше сил, чем где-либо.

К середине сентября немцы уплотнили свою оборону по всему фронту, и прежде всего на самом северном участке, на пути к Руру, там, где раньше была самая широкая брешь. Именно здесь Монтгомери готовился теперь нанести самый мощный удар в направлении на Арнем на Рейне. Наступление планировалось начать 17 сентября. Монтгомери намеревался бросить в тыл противника недавно сформированную союзную воздушно-десантную армию, чтобы расчистить путь войскам английской 2-й армии.

Этот удар, не достигнув цели, был отражен немцами. Значительная часть английской 1-й воздушно-десантной дивизии, высаженной в Арнеме, попала в окружение и вынуждена была сдаться в плен. В течение следующего месяца американская 1-я армия продолжала медленно продвигаться в районе Ахена. Монтгомери подтянул канадскую 1-ю армию, чтобы уничтожить две изолированные группировки немцев (на побережье восточнее Бружа и на острове Валхерен), которые препятствовали продвижению англичан к Антверпену и не позволяли использовать этот порт во время высадки десанта в Арнеме. Уничтожение этих группировок потребовала много времени и было завершено лишь в первые дни ноября.

Тем временем немцы сосредоточивали свои силы вдоль фронта, прикрывавшего Рейн. Они действовали быстрее, чем союзники, несмотря на преимущество последних в материальных ресурсах. К середине ноября шесть союзных армий перешли в общее наступление на Западном фронте. Оно привело к незначительным результатам, а потери оказались внушительными. Только в Эльзасе союзникам удалось выйти к Рейну, но это не имело существенного значения. На севере союзники все еще находились на удалении почти 30 миль от Рейна, прикрывающего важный Рурский район, который был занят только весной 1945 года.

Дорого обошлись союзным армиям упущенные в начале сентября благоприятные возможности. Из 750 тыс7 человек, которых они потеряли в боях за освобождение Западной Европы, 500 тыс. человек приходятся на период после сентября 1944 года. Для всего мира потери составили еще более страшную цифру – миллионы мужчин и женщин погибли на полях сражений и в немецких концентрационных лагерях. И все это в результате затянувшихся сроков войны!

Что же за причины повлекли за собой потерю благоприятных возможностей и привели к таким катастрофическим последствиям? Англичане винили во всем американцев, американцы же – англичан. В середине августа между ними возник спор о задачах союзных армий после форсирования Сены.

Поскольку число подкреплений все возрастало, союзные войска 1 августа были сведены в две группы армий, по две полевые армии в каждой. В составе 21-й группы армий под командованием Монтгомери остались только английские и канадские войска. Американские соединения вошли в состав 12-й группы армий под командованием Брэдли. Однако Эйзенхауэр, как верховный главнокомандующий, поручил Монтгомери по-прежнему осуществлять оперативный контроль и организацию взаимодействия обеих групп армий до тех пор, пока штаб верховного главнокомандующего не переберется на Европейский континент (это произошло 1 сентября). Эта временная мера, сформулированная в туманных выражениях, была продиктована сочувствием Эйзенхауэра к Монтгомери и уважением к его опыту. Однако компромиссное решение, принятое в доброжелательных целях, привело, как это часто случается, к конфликту.

17 августа Монтгомери предложил Брэдли, чтобы «после форсирования Сены 12-я и 21-я группы армий действовали совместно, как единое объединение, насчитывающее 40 дивизий и готовое к решению любых задач». Обе группы армий должны были наступать в северном направлении на Антверпен и Ахен, опираясь своим правым флангом на Арденны.

Выдвинутое им предложение показывает, что Монтгомери тогда еще не понимал всей обстановки и трудностей снабжения такой массы войск при их стремительном продвижении вперед.

Тем временем Брэдли и Паттон обсуждали идею нанесения удара в восточном направлении через Саар к Франкфурту на Рейне. Брэдли предлагал сделать этот удар главным, используя одновременно обе американские армии. Это означало, что удар в северном направлении имел бы второстепенное значение, что, конечно, пришлось не по вкусу Монтгомери. Кроме того, удар на восток не обеспечивал немедленный захват Рура.

Эйзенхауэр оказался в неловком положении, выполняя роль буфера между двумя своими ближайшими помощниками. 22 августа он рассмотрел оба предложения и на следующий день имел беседу с Монтгомери, который требовал осуществить единый удар и принять все меры для обеспечения снабжения войск, действующих на направлении главного удара. Это означало бы неизбежную остановку войск Паттона в тот самый момент, когда темпы его наступления были бы наивысшими. Эйзенхауэр попытался доказать Монтгомери, что подобная мера неосуществима по политическим соображениям. «Американская общественность этого не поймет, – говорил Эйзенхауэр. – Англичане еще не вышли к нижнему течению Сены, а войска Паттона уже находятся меньше чем в 200 милях от Рейна…»

Перед лицом взаимно исключающих друг друга доводов Эйзенхауэр попытался найти компромиссное решение. Удару войск Монтгомери в северном направлении на Бельгию временно пришлось отдать приоритет, а американская 1-я армия должна была наступать на север параллельно англичанам, чтобы прикрыть их правый фланг, как этого требовал Монтгомери, и обеспечить успешное выполнение задачи. Б[ac]ольшую часть имеющихся средств материального обеспечения и транспорта нужно было отдать для обеспечения войск, наступающих в северном направлении, конечно, в ущерб обеспечению войск Паттона. После овладения Антверпеном союзные армии должны были действовать по первоначальному плану – наступать к Рейну «на широком фронте к северу и югу от Арденн».

Ни Монтгомери, ни Брэдли предложение Эйзенхауэра не понравилось, однако вначале они протестовали не так энергично, как впоследствии, когда каждый из них счел себя лишенным возможности одержать победу только в результате этого решения Эйзенхауэра. Паттон назвал его «самой крупной ошибкой в войне».

По приказу Эйзенхауэра объем снабжения 3-й армии Паттона был сокращен до 2 тыс. т в день, а 1-я армия Ходжеса стала получать 5 тыс. т в день. Брэдли писал, что Паттон прибыл в его штаб, «отборно ругаясь». «К черту Ходжеса и Монтгомери! Мы выиграем войну, если 3-я армия получит все необходимое для стремительного продвижения вперед!» – заявил Паттон.