Бэзил Гарт - ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

Гитлер рассматривал этот протест всего лишь как жест, имеющий целью обмануть его, и склонялся к убеждению, что норвежское правительство сотрудничает с Англией. Бездействие двух норвежских канонерок и донесение Квислинга о том, что поведение «Коссака» – «заранее подготовленный» акт, лишь укрепило Гитлера в его убеждении. По мнению немецких адмиралов, инцидент с «Альтмарком» сыграл решающую роль в том, что Гитлер согласился начать интервенцию в Норвегию. Это была искра, воспламенившая бикфордов шнур.

Гитлер решил: нельзя ждать, пока Квислинг реализует свои планы, хотя бы потому, что, по сообщениям немецких наблюдателей в Норвегии, партия Квислинга не добилась почти никаких успехов, а, по донесениям из Англии, в районе Норвегии планируется какая-то акция и происходит сосредоточение войск и транспортов.

20 февраля Гитлер вызвал генерала фон Фалькенхорста и поручил ему подготовку экспедиционных сил для высадки в Норвегии, сказав при этом: «Меня информировали о намерении англичан высадиться в этом районе, и я хочу быть там раньше их. Оккупация Норвегии англичанами была бы стратегическим успехом, в результате которого англичане получили бы доступ к Балтике, где у нас нет ни войск, ни береговых укреплений. Противник сможет двинуться на Берлин и нанести нам решающее поражение».

4 марта Гитлер издал директиву о завершении подготовки к вторжению. Помимо Норвегии намечалось оккупировать также Данию, которая рассматривалась как необходимый стратегический трамплин и опорный пункт для обеспечения немецких коммуникации.

И все же окончательного решения о вторжении Гитлер еще не принял. Как показывают стенограммы совещаний Гитлера и Редера, фюрер, с одной стороны, продолжал считать, что «сохранение нейтралитета Норвегии – лучший вариант» для Германии, а с другой – опасался высадки англичан в Норвегии. 9 марта, оценивая планы действий военно-морских сил, Гитлер говорил об опасностях предстоящей операции, противоречащей всем принципам ведения войны на море, и в то же время утверждал, что она «срочно необходима».

Неделю спустя озабоченность немецких руководителей-возросла. 13 марта поступило сообщение о том, что английские подводные лодки сосредоточиваются у южных берегов Норвегии. 14 марта была перехвачена радиограмма, в которой союзным транспортам предписывалось быть в готовности к отплытию. 15 марта в Берген прибыли несколько французских офицеров. Немцы почувствовали, что их наверняка опередят, поскольку их собственные экспедиционные силы еще не были готовы.

Что же в действительности происходило у союзников? 21 февраля Даладье заявил, что инцидент с «Альтмарком» необходимо использовать как повод для «немедленного захвата» норвежских портов «неожиданным ударом». Как утверждал Даладье, подобные действия тем легче будет оправдать в глазах мирового общественного мнения, чем скорее будет проведена операция и чем в большей степени пропаганда окажется способной использовать недавнее соучастие Норвегии в инциденте с «Альтмарком». Выступление Даладье удивительно напомнило речи Гитлера. В Лондоне предложение французского правительства встретили с некоторым сомнением, поскольку английские экспедиционные силы не были готовы, а Чемберлен все еще надеялся, что норвежское и шведское правительства согласятся на вступление союзных войск.

8 марта на заседании военного кабинета Черчилль изложил план, согласно которому намечалось направить крупные силы к Нарвику и немедленно высадить небольшой отряд на берег, придерживаясь принципа «демонстрации силы, с тем чтобы избежать необходимости ее применения». На следующем заседании 12 марта кабинет «принял решение вернуться к планам высадки в Тронхейме, Ставангере, Бергене, а также в Нарвике».

Десант, высаженный в Нарвике, должен был быстро продвинуться по территории Норвегии к железорудным месторождениям в Гялливаре. Начать операцию планировалось 20 марта.

Однако военное поражение Финляндии и ее капитуляция перед Россией 13 марта расстроили эти планы. Союзники лишились предлога для вступления в Норвегию [Нарвик и Гялливар являлись в данном случае «промежуточными» целями. Экспедиционный корпус союзников под предлогом помощи Финляндии должен был нанести удар по Советскому Союзу. Мирный договор между СССР и Финляндией, подписанный 12 марта 1940 года, сорвал планы западных держав. – Прим. ред]

Первой реакцией на этот холодный душ явилась отправка во Францию двух дивизий, ранее предназначенных для Норвегии, а в отношении примерно еще одной дивизии решения принято не было. Другим следствием развития событий явилось падению правительства Даладье. Премьер-министром Франции стал Рейно. Новое французское правительство пришло к власти на волне требований более решительной политики и быстрых действий. 28 марта Рейно отправился в Лондон на заседание союзного верховного военного совета, полный решимости настоять на немедленном осуществлении плана вторжения в Норвегию, который так долго отстаивал Черчилль.

Однако никакой нужды в подобном давлении по было, ибо, как пишет об этом Черчилль, Чемберлен уже «стал все больше склоняться к принятию тех или иных решительных мер». Как и весной 1939 года, приняв решение, Чемберлен сразу же стал энергично добиваться его осуществления. Открывая заседание совета, он не только высказался в пользу действий в Норвегии, но и потребовал осуществления плана минирования с воздуха Рейна и других рек в Германии – еще одного любимого детища Черчилля. По этому поводу некоторое сомнение выразил Рейно, заявив, что ему необходимо получить согласие французского военного комитета. В то же время французский премьер-министр решительно высказался за проведение операции в Норвегии.

Планировалось провести 5 апреля минирование норвежских вод, а затем высадить десант в Нарвике, Тронхейме, Бергене и Ставангере. Первый контингент войск должен был отправиться в Нарвик 8 апреля. Но здесь вышла новая задержка: французский военный комитет никак не соглашался на постановку мин в Рейне, опасаясь возможного возмездия со стороны немцев, которое в первую очередь коснется Франции. Никто, конечно, не проявлял подобной озабоченности относительно возмездия, которое падет на голову Норвегии в случае высадки союзных войск, а Гамелен даже заявил, что одна из целей этой операции – «поймать противника в ловушку, спровоцировав его высадиться в Норвегии». Чемберлен, однако, настаивал на проведении обеих операций и уговорил Черчилля отправиться 4 апреля в Париж, чтобы вновь попытаться убедить французов принять рейнский план. (Попытка была безуспешной.)

Таким образом, план вторжения в Норвегию, получивший кодовое наименование «Уилфред», был на некоторое время отсрочен. Странно, но Черчилль согласился с этой отсрочкой, хотя на заседании военного кабинета, состоявшемся днем раньше, военный министр и министерство иностранных дел представили сообщения о том, что в портах недалеко от Норвегии сосредоточено большое количество немецких транспортов с войсками. Было высказано довольно абсурдное предположение (удивительно, но ему поверили!) о том, что эти силы находятся в готовности и ожидают высадки английских войск, чтобы нанести контрудар.