Станислав Ауски - Предательство и измена. Войска генерала Власова в Чехии.

Письмо, вызвавшее столь сильный гнев у Буняченко и содержание которого неизвестно, было явным фальсификатом. Д-р О. Махотка подтверждает, что такого письма на имя Буняченко от Совета послано не было. Кто его написал и дал вручить командиру 1-й дивизии неизвестно. Существует две версии: автором письма было или немецкое информационное агентство или Иосиф Смрковский. Или то, или другое, письмо выполнило свое назначение. У обеих сторон были причины для того, чтобы дивизия покинула Прагу.

Считаю необходимым вернуться к «Протоколу» и найти хотя бы след для разъяснения загадки с письмами в главном документе восстания. Все нижеследующие записи являются фрагментарным изложением, иногда малопонятным, и все они относятся к 7-му мая:

9 час. 45 мин.: Давид высказывается по вопросу о Власове и утверждает, что случай Власова может иметь необозримые последствия для позиции Советского Союза. Он против отправки благодарственного письма. Движение руководится человеком, который нарушил присягу. Извещение только власовским частям.

Снова относительно письма Власов—Смрковский: Дело идет лишь о сопроводительном письме со схемой сотрудничества.

Снова случай с Власовым: Смрковский спрашивает, на каком основании Власов дал свое решение. Русские переговоры с Антоновым.

Давид:…ясно, что уже само упоминание имени Власова может быть для советских деятелей достаточным поводом для опасений относительно линии этого восстания и о его действительном значении… обратиться только лишь к солдатам, а господина Власова оставить без контакта… Дело идет о союзнике, который для нас очень много сделал.

Проф. Пражак: Но ведь ничего иного не произошло, как только то, что власовские части пришли и их помощь была ограниченной.

Давид: Предложение не вести переговоров с Власовым… Смрковский присоединяется.

Призыв в радиовещании: Солдаты так наз. власовской армии… бейте нацистов так, как они были биты славной Красной Армией.

12 час. 30 мин.: в радиовещании сообщение о продвижении власовцев к Праге. Сообщение о встрече председателя Совета с Власовым является ложным и должно быть опровергнуто.

Смрковский: Нашим именем была произведена провокация (касается предшествующего сообщения и опровержения — прим. автора).

Констатирование, что сообщение о переговорах с вла- совскими частями дал транслировать Майвальд…

Матуш у командира власовского дивизиона. Как буд- то призывает подкрепление из Будейовиц. [159]Ген. Буняченко чувствует себя обиженным одним пунктом нашего извещения. Командиром является не Власов, а Буняченко. (Первая констанция действительности. Дело касается реакции на передачу пражского радиовещания — прим. автора). Буняченко требует кого-нибудь из ЧНС. Благодарности он не ожидает.

Кнап: Ввиду недоразумения, рекомендую посетить Буняченко и выяснить все дело. Он не сказал ясно, чем он себя чувстзует обиженным. Не нравится ему, что мы говорим власовская армия. Не русская. Мы не должны были их сначала просить о помощи, они пришли сами. Не следует бояться, что они будут вмешиваться в наши дела. Если же мы не желаем их помощи, то он может стянуть свои части, а на вопрос, что об этом подумает Красная Армия, он уверяет, что между ними не будет никаких боев. Он определенно заявляет, что хотели помочь пражанам. Кнап предлагает, чтобы его сопровождал член Совета (к ген. Буняченко — прим. автора).

21.00 час.: Доклад В. Давида и Й. Кнапа после посещения ген. Буняченко. (Главным поводом для посещения было приобретение оружия от 1-й дивизии — прим. автора). Для объяснения своей позиции Буняченко требует, чтобы он мог выступить с речью по радиовещанию. Дело идет о политическом меморандуме на четырех страницах, написанных на машинке, в которых он разъясняет, почему он перешел на сторону власовской армии, хочет объяснить дальнейшие внутренние русские проблемы, почему он пришел на помощь, что его к этому побудили славянские чувства. Эта речь передавалась, бы по-чешски и по-русски. Далее Буняченко приводит некоторые технические данные. В его распоряжении около 30 танков, [160]легкие орудия калибра 75 мм, но недостаток всех боеприпасов. Он предусматривает переместить часть артиллерии на Петршин. До сих пор он потерял в Праге около 300 бойцов. (Этот доклад отображает положение после полудня — прим. автора).

Так выглядит запись о деятельности 1-й дивизии в Праге 7-го мая с 09 час. 45 мин. до 24.00 часов. Нигде нет упоминания о втором оскорбительном письме. Не говорится также и о том, что дивизия покидает Прагу, и, что самое важное, какие шаги предприняло чешское военное командование для заполнения опустелых мест. Я думаю, что приведенные выдержки из «Протокола» в достаточной мере отображают политическую и, главное, военную авторитетность ЧНС и его военного командования и в этом нет надобности для дальнейшгих коментарий, может быть лишь повторить и подчеркнуть, что чешское военное командование Совет в полном смысле слова «унаследовал» от иных нелегальных организаций, а сам к нему лишь добавил имя капитана Нехановского.

7-е мая было для 1-й дивизии роковым днем и полным активной деятельности.

Дивизия идет рано утром в атаку на центр города, но только двумя усиленными батальонами.

Антонов ведет неуспешные переговоры в ЧНС и последний направляет ген. Власову, а не ген. Буняченко, благодарственное письмо, в холодном и фактически отрицательном тоне.

В долине реки Влтавы стоит 2-й полк и охраняет Прагу с юга.

Где-то в Праге американская миссия ведет переговоры с 1-й дивизией о немецкой капитуляции. В результаты переговоров вмешивается уполномоченный НКВД по делам Чехословакии.

После полудня к Буняченко приходит Матуш, а после него представители ЧНС Давид и Кнап. Они призывают командира дивизии, чтобы он с войском покинул Прагу.

Между тем известно, что американские части не продвигаются. но с севера приближается Красная армия.

После всех этих посещений и отказов Буняченко получает «оскорбительное письмо», которому источники РОА уделяют столько внимания.

После перечисления главных событий этого дня, не остается ничего иного, как задать следующие вопросы: Почему Буняченко стянул все свои части на смиховскую сторону лишь в 23 часа? Надеялся ли он все еще на какие- либо гарантии? Было ли это оттягивание возможным проявлением нежелания признаться в своих собственных неуспехах?

С уходом дивизии из центра города ее деятельность на западных и южных окраинах города Праги не закончилась полностью. Боевые группы СС наступали на Прагу с юга, главным образом, по левому берегу Влтавы.

Когда они не смогли проникнуть в Прагу непосредственно, они пытались осуществить это по отвесным расселинам в скалах и по небольшим дорогам из долины Влтавы на запад. В районе селения Сливенец с ними столкнулись подразделения 2-го полка. В настоящее время трудно сказать, какое боевое задание было у этих немецких частей. Я лично думаю, что они стремились дойти до шоссейной магистрали Прага—Бероун и как можно скорее стянуться за линию американской армии. В большинстве случаев, по крайней мере на этом участке, это были юные подростки, [161]которые, скорее, просили о милости, чем воевали. В борьбе человека против человека, происшедшей на юго-восточных окраинах Сливенца, им помешал в продвижении на Запад батальон 2-го полка.