Михаил Cвирин - Танковый прорыв. Советские танки в боях 1937—1942 гг.

Однако в этой системе были и исключения. Так, в 16-й тд были 31-й и 149-й танковые полки, в 23-й – 45-й и 144-й, в 24-й – 48-й и 49-й, в 25-й – 50-й и 113-й, в 27-й – 54-й и 140-й, в 29-й – 57-й и 59-й, в 30-й – 60-й и 61-й, в 31-й – 62-й и 148-й, в 61-й тд – 141-й и 142-й танковые полки.

Как уже выше говорилось, до 1940 года нумерация танковых полков была сквозной для всей РККА – например, номер отдельного танкового полка не должен был совпадать с номером танкового полка кавалерийской дивизии. В эту систему входили и номера танковых полков моторизованных дивизий. При формировании танковых дивизий эта сквозная система нумерации нарушалась, номера танковых полков этих дивизий неминуемо совпадали с номерами существующих танковых полков (в кавалерии и в моторизованных дивизиях). Вероятно, для того, чтобы избежать дублирования, и были внесены изменения в номера танковых полков танковых дивизий, формировавшихся весной 1941 года (и в 16-ю тд, сформированную ранее) – а для новых моторизованных дивизий номера полков «вписали» в общую систему нумерации танковых полков в танковых дивизиях. В итоге некоторых совпадений номеров удалось избежать, но прийти к непересекающейся сквозной системе нумерации так и не удалось, потому что одинаковые номера полков все-таки остались – например, в дивизиях «первой волны», т. е. формирования лета 1940 года. Например, 7-й танковый полк был и в 4-й танковой дивизии, и в 8-й кавалерийской дивизии.

Номер же танкового полка 7-й моторизованной дивизии – 405-й – вообще выпадал из этой системы и объясняется тем, что он сформирован на базе 405-го отдельного танкового батальона 7-й стрелковой дивизии.

4. Заключение

После детального рассмотрения принципов наименования и нумерации частей становится видно, что при всей их простоте избежать противоречий и прийти к окончательно простой и логичной системе до начала войны не удалось, хотя подобные попытки предпринимались. Они имели множество исключений и внутренних противоречий – что до сих пор продолжает усложнять работу исследователям истории Красной Армии.

В начале августа 1931 года правительство СССР одобрило уточненный план строительства РККА на 1931–1933 годы. Одновременно постановлением Совета Труда и Обороны от 1 августа 1931 года была принята так называемая «большая танковая программа», которая исходила из того, что технические достижения в области танкостроения в СССР « создали прочные предпосылки к коренному изменению общей оперативно-тактической доктрины по применению танков и потребовали решительных организационных изменений автобронетанковых войск в сторону создания высших механизированных соединений, способных самостоятельно решать задачи, как на поле сражения, так и на всей оперативной глубине современного боевого фронта». [261]

Еще весной 1930 года было сформировано первое постоянное соединение мотомехвойск – опытная механизированная бригада. [262] Опыт учений 1930–1932 годов с участием мехбригады поставил перед командованием РККА вопрос о дальнейшем организационном массировании танков путем создания еще более крупных соединений для решения оперативных задач в рамках армейской и даже фронтовой операции. В этой связи РВС ССР на заседании 11 марта 1932 года рассмотрел вопрос об организации бронетанковых войск и решил сформировать в 1932 году два механизированных корпуса. Заметим, что ни в одной иностранной армии механизированных соединений такого масштаба в то время не было.

Первые два корпуса начали формироваться уже в марте 1932 года на базе стрелковых дивизий Ленинградского и Украинского военных округов – 11-й, дислоцированной в Ленинграде, и 45-й – в Киеве. [263] Обе дивизии содержались по штатам №№ 4/35, 37–39, 41–44 и в 1930 году имели в своем составе (помимо трех стрелковых, одного артиллерийского полков и других частей) моторизованный отряд (штат – 12 бронемашин, 51 автомашина, 29 мотоциклов). [264] В 1931 году по штату в мотомехотряд 11-й стрелковой дивизии входили уже 15 танкеток, 12 БА-27, 132 автомашины, 19 мотоциклов.

Сама 11-я стрелковая дивизия являлась старым и заслуженным соединением Красной Армии. Сформирована она была 21 апреля 1918 года в составе Новгородского участка из частей Лужского района как Псковская пехотная дивизия. 17 мая 1918 года она была переименована в Лужскую, 31 мая 1918 года – в 4-ю Петроградскую пехотную дивизию, а 21 января 1919 года объединена с 11-й Нижегородской стрелковой дивизией в Сводную дивизию. 1 марта 1919 года – переименована в 11-ю стрелковую дивизию. Дивизия с рождения в боях – против белоэстонских войск, банд Булак-Булаховича, Юденича, в 1920 году – против белополяков. В 1921 году дивизия участвовала в подавлении Кронштадского мятежа. [265] Еще 18 апреля 1919 года ей присвоено наименование «Петроградская», 6 мая 1924 года она была переименована в «Ленинградскую», а 29 февраля 1928 года награждена Почетным Революционным Красным Знаменем.

К 1932 году дивизией командовал К. А. Чайковский, его помощником был В. И. Подшивалов, начальником штаба – И. Н. Толстой, 31-м стрелковым полком командовал П. Е. Шуров, 32-м – В. М. Иконостасов, 33-м – А. А. Пожело. [266]

С мая по сентябрь 1932 года 11-я стрелковая Ленинградская Краснознаменная дивизия была переформирована в 11-й механизированный корпус. При этом управление корпуса формировалось на базе управления дивизии, 31-я механизированная бригада формировалась из 32-го стрелкового полка имени Володарского, 32-я механизированная бригада – из 33-го стрелкового полка имени Воскова, а 33-я стрелково-пулеметная бригада – из 31-го полка имени Урицкого. 7-я и 9-я батареи 11-го артполка были переформированы в 11-й зенитно-артиллерийский дивизион, батальон связи дивизии по новым штатам стал батальоном связи мехкорпуса, 11-й кавэскадрон был преобразован в 11-ю роту регулирования движения, 11-я химрота развернута в 11-й химический батальон, 11-я саперная рота – в 11-й саперный батальон; 11-й мотомехбатальон (бывший мотоотряд) переформирован в 11-й разведывательный батальон. Остальные подразделения дивизии (противотанковая рота, зенитная батарея, автотранспортная рота и автомастерские) были обращены на развертывание технической базы корпуса. [267]

Первым командиром 11-го мехкорпуса стал Касьян Александрович Чайковский, бывший командир 11-й дивизии, начальником штаба корпуса – Михаил Маркович Бакши. [268]

Основной ударной силой корпуса являлись его механизированные бригады, представляющие собой сильные в тактическом отношении соединения, способные выполнять различные боевые задачи, как в составе корпуса, так и самостоятельно. 31-я механизированная бригада вооружалась танками Т-26, 32-я танковая бригада – танками БТ-2. [269] Разнотипность танкового вооружения объяснялась нехваткой новых машин, не так давно запущенных в производство.