В. Каргалов - Внешнеполитические факторы развития Феодальной Руси

Послевоенный период развития советской историографии характеризуется прежде всего широким привлечением к исследованиям археологического материала. Археологические данные полностью подтвердили разработанную советской историографией оценку монголо-татарского нашествия как тяжелого бедствия для русского народа, сопровождавшегося колоссальным разрушением производительных сил и неисчислимыми жертвами. Археологами воссозданы яркие картины героического сопротивления и гибели под ударами монголо-татарских завоевателей ряда русских городов (Мурома, Рязани, Владимира, Чернигова, Киева, Колодяжина и др.), показан на археологическом материале упадок русского города после «Батыева погрома» 6. Широкое привлечение археологического мате-

Н. И. С у т т. Александр Невский. Ярославль, 1940; М. Д. Приселков. История русского летописания. XI—XV вв. Л., 1940; К. И. Иванов. Переяславль-Залесский. Ярославль, 1940; В. Самсонов. Прошлое старых городов Курской области. «Прошлое Курской обл.». Курск, 1940 и др.; «Исторический журнал», 1944, № 4 и 1942, № 1.

риала позволило советским историкам решить многие вопросы, считавшиеся неразрешимыми в дореволюционной историографии. Б. А. Рыбаков в капитальном исследовании «Ремесло Древней Руси» показывает страшные последствия татарского погрома для ремесла и торговли русского города; его выводы о разрушении монголо-татарским нашествием ремесленного производства, о разрыве торговых связей города с деревней, о нарушении широкой торговли крупных торговых центров с периферией и об общем упадке городского ремесла второй половины XIII—первой половины XIV в., сделанные на основе богатейшего фактического материала, раскрывают одно из самых тяжелых последствий нашествия — упадок русского средневекового города '. Материалы раскопок Л. П. Зяблиным так называемых «татарских курганов» дали возможность опровергнуть бытовавшее в историографии мнение о существовании в южнорусских степях какой-то «татарской культуры» и ее «большом влиянии» на окружающие районы. «Татаро-монгольское нашествие, — пишет Л. П. Зяблин,— не привело к возникновению новой культуры в степях после XIII в., а сами монгольские элементы этой культуры занимают ничтожное место»2. Привлечение археологических материалов сделало возможным восстановить историю борьбы народов Поволжья против монголо-татарских завоевателей 3. Значительный материал накоплен советской археологической наукой по сельским поселениям феодальной Руси (городища сельского типа и селища) 4, обобщение которого проливает свет еще на одну сторону последствий монголо-татарского завоевания — влияние «татарских погромов» на историю русской феодальной деревни.

Дальнейшей разработке подвергся в исторической литературе послевоенного периода вопрос о первом вторжении монголов в пределы русских

истории», № 4, 1947; М. К. Каргер. Киев и монгольское завоевание. СА, № 11, 1947; Н. Н. Воронин. Раскопки в Переяславле-Залесском. Раскопки в Ярославле. МИА, № 11, 1949; В. К. Гончаров. Древний Колодяжин. «Вестник АН УССР», № 6, 1950; В. К. Гончаров. Райковецкое городище. Киев, 1950; А. Л. М о н г а и т. Раскопки в Старой Рязани. КСИИМК, № 38, 1951; А. Л. М о н г а и т. Археологические исследования Старой Рязани. КСИИМК, № 41, 1951; Б. А. Рыбаков. Раскопки во Вщиже. КСИИМК, № 38, 1951; М. Б р а и ч е в с к и и. Археологические памятники времен борьбы Руси против монгольского нашествия. «Вестник АН УССР», № 10,1951; П. А. Р а п п о п о р т. Обследование городищ в районе Киева. «Археология», № 44, 1952; Б. А. Рыбаков. Стольный город Чернигов. Удельный город Вщиж. «По следам древних культур. Древняя Русь». М., 1953; А. Л. М о н г а и т. Старая Рязань. М., 1955; М. К. Каргер. Древний Киев. М., 1958 и др.

земель и битве на реке Калке. Статья Л. А. Сердобольской «К вопросу о хронологии похода русских князей против татар и битвы при реке Калке», вышедшая в 1947 г. 1, значительно дополнила статью на эту же тему А. Б. Салтыкова2. Статья К. В. Кудряшева уточнила на основании анализа письменных источников местоположение реки Калки. Источниковедческому анализу летописных известий о битве при Калке посвящены статьи Н. В. Водовозова и А. В. Эммаусского 3.

Несомненной заслугой советской историографии последних лет является разоблачение бытовавшей в современной буржуазной историографии легенды о стремлении папства оказать действенную помощь русскому народу в борьбе с монгольскими завоевателями. В работах В. Т. Пашуто и Б. Я. Рамма показана вероломная, своекорыстная политика папской курии, которая старалась использовать обрушившееся на русские земли бедствие и под прикрытием лицемерных обещаний помощи против татар подготавливала порабощение Руси4.

В советской историографии получил дальнейшее развитие поставленный передовыми представителями русской общественной мысли еще в первой половине XIX в. вопрос о всемирно-историческом значении героической борьбы русского народа против монголо-татарских завоевателей, которая спасла страны Центральной и Западной Европы от разгрома кочевниками. Как показали работы советских историков, «решающим фактором, предопределившим неудачный поход в Западную Европу, была четырехлетняя борьба Руси с монголами» 5.

Большое принципиальное значение имела постановка в советской историографии вопроса об особенностях классовой борьбы в условиях иноземного ига и ее роли для сохранения русским народом возможностей своего самостоятельного исторического существования 6, о регрессивном влиянии монголо-татарского завоевания на процесс формирования русского централизованного государства и великорусской народности, о последствиях татарского погрома для русских городов и условиях их развития в период иноземного ига, о влиянии нашествия и тяжкого многовекового ига на развитие русской общественно-политической мысли ' и т. д.

Советские историки решительно выступили против идеализации Чингиз-хана и его агрессивных последователей, против утверждений некоторых зарубежных историков о «прогрессивности» монгольских завоеваний. В содержательной статье Н. Я. Мерперта, В. Т. Пашуто и Л. В. Черепнина «Чингис-хан и его наследие», в известной мере подводившей итоги исследований советских ученых по этой проблеме, убедительно показано, что «кровавое дело, начатое Чингис-ханом и продолженное его потомками, дорого обошлось русскому народу и другим народам нашей Родины, принесло им неисчислимые бедствия. Поэтому напрасно пытаются некоторые историки оправдать действия Чингис-хана тем, что он якобы покончил с феодальной замкнутостью и содействовал сближению народов. Эти историки закрывают глаза на то, что завоевания Чингис-хана, подорвав экономику ряда стран, на многие десятилетия затормозили их консолидацию и взаимное сближение. Освободительная борьба народов против деспотии Чингис-хана и его преемников являлась актом величайшего прогресса» 2.