Чарлз Дарвин - Путешествие натуралиста вокруг света на корабле Бигль

Чтобы показать, как поразительна сила передней пары его клешней, могу заметить, что капитан Морсби посадил одного такого краба в крепкую жестянку из-под бисквитов и крышку привязал проволокой, но краб отогнул край жестянки и бежал. Отгибая края, он пробил в жести насквозь много маленьких дырочек!

Я немало удивился, обнаружив, что два вида кораллов из рода Millepora (М. complanata и albicornis) обладают способностью обжигать. Каменистые ветви или пластинки, будучи только что вынуты из воды, на ощупь жестки и не слизисты, хотя издают резкий и неприятный запах. Свойство обжигать, по-видимому, различно у различных экземпляров; когда я прижимал кусок к нежной коже на лице иль на руке или же тер им те же места, то это вызывало обыкновенно какое-то колющее ощущение, наступавшее через секунду и длившееся всего несколько минут. Впрочем, однажды я только коснулся лицом одной из веток, и мне тотчас же стало больно, боль усилилась, как обычно, через несколько секунд и, сохранив свою остроту в течение нескольких минут, чувствовалась еще полчаса спустя. Ощущение было так же неприятно, как от ожога крапивой, но больше походило на то, какое вызывает Physalia, или португальская галера. На нежной коже руки возникли красные пятнышки, которые имели такой вид, как будто вот-вот появятся водяные пузырьки, но они не появились. Об этом свойстве Millepora упоминает г-н Куа; кроме того, я слыхал о жгучих кораллах, встречающихся в Вест-Индии. Этой способностью обжигать обладают, очевидно, многие морские животные, не говоря уже о португальской талере, многих медузах и Aplysia, или морской улитке, с островов Зеленого Мыса; в описании путешествия «Астролябии» говорится о том, что и актиния, или морской анемон, и одна гибкая кораллина, близкая к Sertularia, владеют этим средством нападения или защиты. В Южно-Китайском море, говорят, была найдена одна обжигающая водоросль.

Два вида рыб из рода Scaras, часто встречающиеся здесь, питаются исключительно кораллами обе рыбы окрашены в великолепный голубовато-зеленый цвет, и одна живет всегда в лагуне, а другая — среди внешних бурунов. М-р Лиск уверял нас, что не раз видел, как целые стаи их объедали своими сильными костными челюстями верхушки коралловых ветвей; я вскрыл внутренности нескольких из этих рыб и нашел их наполненными желтоватым известково-песчаным илом. Отвратительные слизистые голотурии (родственные нашим морским звездам), которых так любят китайские гурманы, также (как сообщил мне д-р Аллен) едят много кораллов, а костный аппарат внутри их тела, по-видимому, хорошо приспособлен для этой цели. Эти голотурии, рыбы, многочисленные сверлящие моллюски и нереиды, пробуравливающие каждую глыбу отмершего коралла, являются, должно быть, очень действенным фактором в образовании тонкого белого ила, который лежит на дне и по берегам лагуны. Впрочем, профессор Эренберг нашел, что одна порция этого ила, которая, будучи влажной, поразительно напоминала толченый мел, состояла частично из инфузорий с кремнистыми раковинками.

12 апреля. — Утром мы вышли из лагуны и направились к острову Иль-де-Франс. Я рад, что мы побывали на этих островах [Килинг]: подобные образования, несомненно, занимают не последнее место среди изумительных явлений природы. Капитан Фиц-Рой не достал дна линем в 7200 футов длины на расстоянии всего 2200 ярдов от берега; значит, этот остров образует высокую подводную гору со склонами еще более крутыми, чем у самых обрывистых вулканических конусов. Блюдцевидная вершина имеет почти 10 миль в поперечнике, и каждый отдельный атом — как в мельчайшей частице, так и в самом большом обломке породы — в этой громаде, которая, однако, мала по сравнению с очень многими другими лагунными островами, носит на себе печать органического строения. Мы испытывали изумление, когда путешественники рассказывали нам об огромных размерах пирамид и других великих развалин, но до чего ничтожны величайшие из них по сравнению с этими каменными горами, представляющими собой результат совокупной деятельности различных крохотных и нежных животных! Это — чудо, которое поначалу нисколько не поражает нашего физического зрения, но по некотором размышлении изумляет умственный взор.

Я дам теперь самое краткое описание трех больших типов коралловых рифов, а именно атоллов, барьерных рифов и окаймляющих рифов, и изложу мои взгляды на их образование. Почти каждый путешественник, плававший через Тихий океан, выражает свое безграничное удивление перед лагунными островами, или, как я буду называть их в дальнейшем по их индийскому названию, атоллами, и пытается как-нибудь объяснить их происхождение. Еще в 1605 г. Пирар де Л аваль справедливо восклицал: «Дивное зрелище представляет собой каждый из этих маленьких атоллов, окруженный со всех сторон большой каменной грядой, и притом без всякого участия человеческого искусства».

Приведенный рисунок острова Троицы в Тихом океане, заимствованный из превосходного описания путешествия капитана Бичи, дает лишь слабое понятие о своеобразном виде атолла; это один из самых маленьких атоллов, и узкие его островки соединены в сплошное кольцо. Необъятность океана и ярость бурунов, представляющие такой контраст с низменной сушей и спокойной ярко-зеленой водой в лагуне, — все это едва ли может вообразить себе тот, кто не видал этого собственными глазами.

В старину путешественники предполагали, будто животные, строящие коралловые рифы, инстинктивно возводят их огромным кругом для того, чтобы найти себе убежище во внутренней его части; но этот взгляд очень далек от истины, ибо, наоборот, те массивные формы, с ростом которых на открытых наружных берегах связано самое существование рифов, не могут жить внутри лагуны, где процветают другие, тонковетвистые, формы. Кроме того, эта точка зрения предполагает, что многочисленные виды различных родов и семейств должны объединяться ради общей цели, а во всей природе нельзя отыскать ни одного примера такого объединения. Всего более распространена теория, согласно которой атоллы строятся на подводных кратерах; но если принять во внимание форму и размеры одних атоллов, численность, близость и относительное расположение других, то эта мысль утрачивает свое правдоподобие; так, атолл Суадива в одном направлении имеет в поперечнике 44 географические мили, а в другом — 34 мили; атолл Римского имеет 54 мили в длину и 20 миль в ширину и отличается странными извилистыми очертаниями; атолл Боу имеет в длину 30 миль, а в ширину в среднем — всего 6 миль; атолл Меньшикова состоит из трех атоллов, соединенных или связанных между собой. Кроме того, эта теория вообще неприменима к северным Мальдивским атоллам в Индийском океане (один из которых имеет 88 миль в длину и от 10 до 20 в ширину), ибо они ограничены подобно обычным атоллам не узкими рифами, а громадным количеством отдельных маленьких атоллов, причем из больших лагунообразных пространств посредине поднимаются еще другие маленькие атоллы. Третья и лучшая теория была выдвинута Шамиссо, который полагал, будто оттого, что кораллы растут сильнее там, где они обращены к открытому морю, — а это, несомненно, так и есть, — внешние края поднимаются с общего основания раньше всех других частей, и этим объясняется кольцевое или чашеобразное строение. Однако мы вскоре увидим, что эта теория, равно как и теория кратеров, упускает из виду самое важное соображение, а именно: на каком основании возводят свои массивные постройки рифообразующие кораллы, которые не могут жить на большой глубине?