Александр Широкорад - Русь и Орда

Помня, как его прогнали ярославцы, Федор выпросил у хана Талабуги (Телебуги) татарское войско. Ярославцы не отважились драться с татарами и были вынуждены признать Федора своим князем.

В следующей главе мы узнаем о дальнейших похождениях Федора Чермного. А сейчас перенесемся в далекий 1463 год, когда ярославское духовенство случайно обнаружило останки князя Федора Чермного и его сыновей Давида и Константина, похороненных почему-то в одной гробнице. «Во граде Ярославле в монастыре Святого Спаса лежали три князя великие, князь Феодор Ростиславович да чада его Давид и Константин, поверх земли лежали. Сам же Великий князь Федор велик был ростом, те у него сыновья, Давид и Константин, под пазухами лежали, зане меньше его ростом были. Лежали же во едином гробе». Их останки были торжественно перенесены в Спасский собор. Но вдруг «и беху от них многаа чюдеса и различнаа исцелениа приходящим къ нимъ с верою и до сего дне». Ну а, как известно, чудеса случаются лишь тогда, когда в них назревает необходимость. И действительно, ярославские князья конфликтовали с Москвой, и им срочно требовалось поднять политический престиж Ярославля.

Вскоре монах Спасского монастыря Антоний написал житие святого князя Феодора Чермного: «Преподобие Феодоре и блаженне Давиде с Константином славным, и явистеся, яко многоцветущая райская древеса жизни и яко многосветныя звезды, в мире сияюще благодатию, в добродетели исправив-ше жизнь свою, и сего ради получисте живот вечный на небесах. Тем же благодарственно вам зовем: радуйтеся, всемирнии светильницы и граду нашему Ярославлю великое утверждение». [89] Русские святые воины. Жития. С. 272.

Этот пассаж я оставлю без комментариев. Предоставлю сделать это читателю.

Русские и советские историки превозносят заслуги Александра Невского. Так, С.М. Соловьев пишет, что «по смерти Невского… кончилось первое, самое тяжелое двадцатилетие татарского ига». [90] Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. II. С. 165. А вот английский славист, профессор Оксфордского университета Джон Феннел дает иную оценку: «Александр оставил страну в хаосе, обреченной подчиняться слабому правителю до тех пор, пока сохранялась система горизонтального наследования, — после его смерти Русь оказалась в состоянии большой зависимости от Золотой Орды по сравнению с тем, что было, когда Александр наследовал престол в 1252 году». [91] Феннел Дж. Кризис средневековой Руси. 1200–1304 гг. С. 167.

Умирая, Александр не назначил наследника. По старой «горизонтальной» системе наследования его преемником автоматически становился Андрей, занимавший суздальский стол. Кроме того, в живых остались два брата Ярославовича: тверской князь Ярослав и костромской князь Василий Квашня.

Ряд историков предполагают, что Андрей попытался или даже стал великим князем владимирским, но в Орду он ехать не пожелал. А вот Ярослав Ярославович Тверской отправился в Орду просить ярлык на великое княжение владимирское. О событиях 1263–1264 гг. достоверной информации нет. Поэтому можно лишь гадать, дал ли хан Берке ярлык Ярославу в нарушение наследственного права Андрея, помня его антитатарские выступления в 1252 г., или Андрей тихо скончался в 1264 г. и хан уже законно передал ярлык следующему брату Ярославу.

Ярослав Ярославович все время своего правления на владимирском престоле (1264–1271) посвятил новгородским делам, пытаясь подчинить Новгород себе. Естественно, что вольные новгородцы не хотели становиться холопами тверского князя. В 1270 г. новгородцы собрали вече, на котором постановили прогнать князя Ярослава. Возмущенные горожане «убили приятеля княжеского Иванка, а другие приятели Ярославовы, и между ними тысяцкий Ратибор, скрылись к князю на Городище; новгородцы разграбили их домы, хоромы разнесли, а к князю послали грамоту с жалобою». [92] Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. II. С. 163

Замечу, что все требования новгородцев носили исключительно экономический характер: князь незаконно отдал позволение ловить рыбу в Волхове «гогольным ловцам», а те, видимо, делились с князем; перечисляли незаконные поборы князя с новгородских бояр и купцов, а также притеснения заморских гостей.

В итоге Ярослав был вынужден с позором покинуть Новгород, а горожане послали в Переяславль-Залесский за правившим там князем Дмитрием Александровичем, вторым сыном Александра Невского. Дмитрий же не захотел усобицы или не имел достаточно сил. Во всяком случае, он отказался ехать в Новгород, заявив: «Не хочу взять стола перед дядею».

Тем временем Ярослав послал беглого новгородского тысяцкого Ратибора к хану Менгу Тимуру (Темир, племянник Берке) за помощью, и тот передал хану: «Новгородцы тебя не слушают. Мы просили у них дани для тебя, а они нас выгнали, других убили, домы наши разграбили и Ярослава обесчестили». Хан выслушал, поверил и отправил войско в помощь Ярославу.

Страшная опасность нависла над Новгородом, да и над другими русскими землями, ведь татары грабили всех подряд, не разбирая правых и виноватых. Выручил Новгород самый младший (на 1270 год) сын Ярослава Всеволодовича костромской князь Василий Квашня. Он не только мечтал о владимирском престоле, но и побаивался за свой удел от происков слишком властолюбивого братца Ярослава.

Василий послал новгородцам сказать: «Кланяюсь святой Софии и мужам новгородцам: слышал я, что Ярослав идет на Новгород со всею своею силою, Димитрий с переяславцами и Глеб с смолянами. Жаль мне своей отчины». Но Василий не ограничился одними сожалениями, он сам поехал в Орду и сказал хану, что новгородцы правы, а Ярослав виноват, и хан велел своему посланному к Ярославу войску вернуться с дороги.

А новгородцы между тем построили острог возле города, все свое имущество вывезли из крепости, а когда у Новгорода появились передовые отряды Ярослава, то все горожане от мала до велика вышли с оружием в руках. Узнав об этом, Ярослав остановился в Русе, и послал в Новгород свои мирные предложения: «Обещаюсь впредь не делать ничего того, за что на меня сердитесь, все князья в том за меня поручатся». Новгородский боярин Лазарь Моисеевич ответил: «Князь! Ты вздумал зло на святую Софию, так ступай: а мы изомрем честно за святую Софию. У нас князя нет, но с нами Бог, и Правда, и святая София, а тебя не хотим».

Новгородцы могли себе позволить так разговаривать с Ярославом — татары к нему на подмогу не приходили, а к Новгороду собралась вся волость. Псковичи, ладожане, корела, ижора, вожане — все пришли к устью Шелони и стояли неделю на броде, а войско Ярослава — на другом берегу реки. Но до драки дело не дошло, поскольку явился новый посредник — митрополит, приславший грамоту, в которой писал: «Мне поручил бог архиепископию в Русской земле, вам надобно слушаться бога и меня: крови не проливайте, а Ярослав не сделает вам ничего дурного, я за то ручаюсь. Если же вы крест целовали не держать его, то я за это принимаю епитимью на себя и отвечаю перед богом».