Любовь Миллер - Царская Семья - жертва темной силы

Сделавшись супругой Российского Императора, Александра Феодоровна хотела, прежде всего, исполнять свой долг перед Россией, долг и обязанности императрицы. Она ставила этот долг выше своих личных интересов.

Если бы Александра Феодоровна жила при русском дворе еще при жизни Императора Александра III, как супруга наследника, то Мария Феодоровна научила бы ее - как проводить приемы, устраивать аудиенции, балы и как вести себя, будучи императрицей. Александра Феодоровна узнала бы все и всех при дворе, привыкла бы к его сложному этикету, и вошла бы в роль императрицы совободно и легко. Но этого не случилось, и молодой, двадцатидвухлетней Царице надо было самой обучаться всему.

Родственники Государя не поняли ее и не поспешили ей на помощь. Некоторые, даже наоборот, издали с интересом наблюдали за ней и критиковали ее, видя, в какое трудное положение попала молодая, неопытная Государын

Александра Феодоровна даже побаивалась некоторых родственников. Особенно ее смущали дяди Императора, которые вели себя самоуверенно и «осаждали» его своими советами.

Самыми близкими из родственников к Царице Александре были сестра Императора Ксения, и ее муж, Великий князь Александр Михайлович.

Великая княгиня Елизавета Феодоровна жила с супругом в Москве. Он занимал пост генерал-губернатора, а она работала, помогая во всем мужу. Она не могла даже на время отлучиться из Москвы, чтобы помочь своей сестре. Да она и не очень желала этого. Из ее письма королеве Виктории видно, какие разговоры и сплетни начали развиваться при дворе: 21 21 Л. Миллер «Святая Мученица Российская Великая княгиня Елизавета Феодоровна», с. 100.

»… хорошо, что мы не живем в одном городе, особенно вначале. Вы знаете, какие люди злобные, и любовь между двумя сестрами никогда не будет принята просто, Или они скажут - что я интригую и честолюбива - две вещи, к которым я несклонна; или же, что Аликс ничего не может сделать без моего совета - что также неправильно…»

После годичного траура по покойному Императору, наступил сезон выходов: приемы дипломатов, официальных лиц, балы в Зимнем дворце и другие увеселени Это было первое испытание для молодой Царицы.

Балы в Зимнем дворце открывались полонезом, и Император с Императрицей должны были танцевать. Александра Феодоровна танцевала не для удовольствия, а тогда когда ей это было положено по этикету двора. Она не любила пышных придворных балов. Если она робела на маленьких приемах в Дармштадте в присутствии своих друзей, то здесь, когда на балах бывало до двух тысяч незнакомых людей, она совершенно терялась.

Когда все становились в круг и ей представляли молодых девушек высшего света, то Императрица от волнения забывала свой французский язык, смущалась и не могла заставить себя улыбнутьс Это неловкое чувство передавалось и окружающим. Государыня это сознавала, ее губы сжимались и на лице проступали красные пятна. Не находя теплых слов для девушки, она протягивала ей свою руку для поцелуя и этим заканчивала неудавшийся разговор с дебютанткой.

У Императрицы бывали каждый день многочисленные приемы дам. Она не знала, о чем разговаривать с каждой из них, и в этом, как сказано выше, ее ближайшая фрейлина, М. Голицына, не умела ей помочь.

Не привыкшая еще к придворной жизни, Царица иногда делала ошибки, которые сразу же подхватывались обществом. Это общество не понимало Александру Феодоровну. Пошли разговоры, что Императрица гордая и надменна Молодая, неопытная Государыня была этим запугана и ушла в себя, и это часто создавало натянутые отношения при дворе.

Согласно указу Императора Павла I, вдовствующая императрица занимала главенствующее место при дворе, а супруга императора -второе.

Во всех выходах Императрица Мария Феодоровна шла первая под руку с Государем, а Александра Феодоровна следовала за ней с одним из великих князей.

Молодая Царица была всегда очень пунктуальной, а Мария Феодоровна часто запаздывала к выходу. Поэтому нередко случалось, что Александре Феодоровне приходилось у дверей дожидаться Вдовствующей Императрицы.

Мария Феодоровна, как мать, хотела быть ближе к сыну-Императору, но Александра Феодоровна, как супруга, теперь занимала первое место в сердце Государ Царица-мать продолжала заведывать ведомством «Императрицы Марии» и была председательницей общества Красного Креста. Она выдавала шифры отличившимся воспитанницам институтов.

Отношения между Вдовствующей Императрицей и Александрой Феодоровной были внешне хорошими, но внутреннего сближения у них не было.

Александра Феодоровна начала посещать благотворительные учреждени Ходила она вместе с Императором по больницам и приютам. Но большого усердия она сначала здесь не могла проявить, так как приближалось время коронации, и все ее мысли были заняты предстоящим торжеством.

Коронация должна была состояться в 1896 году. Государь пожелал короноваться в мае месяце. В мае венчался на царство и его незабвенный отец, Император Александр III. По установленной традиции, чин священного коронования происходил в Москве, в первопрестольном граде земли Русской.

Задолго до этого дня в Москву стал стекаться народ со всех сторон России. Об этом великом торжестве говорили везде: и в столице, и в городах, и в деревнях. Народ уже успел полюбить своего нового молодого Цар Все православные русские люди молились за него, чтобы Господь благословил его и дал ему спокойное и благополучное царствование.

Император прибыл в Москву 21го мая, в день праздника перенесения мощей Святителя Николая Чудотворца. 22 22 В 19 веке день Святителя Николая Чудотворца праздновался 21-го мая (9 мая по ст. стилю).

К этому дню на Красной площади были устроены трибуны, где сидели в ожидании прибытия Государя те, кто успел достать себе пропускной билет. А вокруг стояли несметные толпы народа. Каждый хотел взглянуть на своего Цар

Около трех часов пополудни колокольный звон всех московских церквей и пушечные залпы известили о том, что торжественный въезд в Москву началс

Первым появился взвод жандармов, а за ними Императорский Конвой. Проехали в золоченых каретах сановники, потом кавалергарды. Прогарцевали на изящных скакунах правители народов Азии в красочных костюмах, за ними опять кавалергарды, и вот, раздалось далекое «ура». Оно приближалось и ширилось и вскоре загремело с невероятной силой. Казалось, что нет и не будет ему конца.

Войска взяли на караул. Оркестр заиграл государственный гимн «Боже, царя храни», и на белом арабском коне появился Император. Он ехал медленно, приветливо кланялся народу. Лицо его было взволновано и бледно. 23 23 Из книги М.В. Нестерова «Воспоминания». Москва, Советский художник, 1989, с.236.