Маремьяна Голубкова - Мать Печора (Трилогия)

- И не подумает, - спорит Паня. - Ему и некогда. Небось сейчас вовсю колья тешет - щепа выше дома летит.

- Не выйдет, - рассудила их Анна Егоровна. - Мы должны бы завтра приехать. Он сейчас на реку и не заглянет.

Ошиблась Анна Егоровна: и смотрел, и увидел, и не утерпел Матвей, вышел на берег. Издалека нам кричит:

- Чем вас встречать? С чем поздравлять?

- С большим промыслом! С богатой добычей! - в голос отвечают Паня и Параня.

Лодка в берег ткнулась. Паня выскочила с якорьком, Параня - с давешней нельмой в руках.

- Принимай, Матвей Лукьянович, на ужин!

- Откуда такую богатырицу добыли?

- Это Параня своей сметкой поймала.

Рассказала Анна Егоровна про давешний случай. Матвей берет нельму и головой качает:

- Такой ужин крепче всякого обеда будет.

Видит Матвей, как лодка загрузла, и не спрашивает, какой улов. Только и сказал:

- Неводом достали или лодкой зачерпнули?

Рыбаки так и не пошли на берег: надо лодку разгружать. Анна Егоровна сама рыбу отбирает и за другими смотрит. В один ящик кладут они сигов высшесортных, в другой - сигов первосортных, и так всю рыбу по сортам. Весь улов - сиговые да нельмовые породы, только три старухи щуки промеж них замешкались да один толстопузый налим.

И налим и щуки пошли в особый ящик.

- Это для бригады оставим, - говорит звеньевая. - Перед чаями закусить пригодится.

Оглядывает Анна Егоровна веселыми глазами готовые ящики в лодке и говорит:

- Тонны полторы взяли! Хорошо, что у нас невод новый...

- Мимо дельных рук ничего не пройдет, - говорит Матвей по дороге к складу. - И прошло бы, да руки не пропустят.

7

У склада идет работа. Матвей и с ним молодой парень тешут колья. Готовые составлены в чумы, у колодок груды свежей щепы, - видно, что бригадир со своим напарником здесь даром время не теряли. Другие тащат из склада стенки ставных неводов и развешивают их по вешалам. Повариха Марья осматривает сети.

- Однако вы заработались, - говорит бригадиру Анна. - И время забыли: на часы не смотрите и солнца не замечаете.

Взглянули на часы - без немногого двенадцать.

- Гриша, кончай! - командует Матвей своему помощнику. - Прохор Иванович, у тебя тоже не по два дня в сутки. Пошли радио слушать. Василий Сергеевич нам радио наладил.

- А что его самого не видно?

- Василия-то Сергеевича? Послал его на катере под тундру камней набрать.

Зашли мы в дом под звон кремлевских часов.

- Вот она, матушка наша, голос подает, - говорит Матвей.

- Видел Москву, Матвей Лукьянович? - спрашиваю.

- Как не видел! В гражданскую с фронта домой ехал - видел. Перед этой войной два года кряду на выставку меня посылали - по неделе гостил. Да что неделя! Москву за год не высмотришь.

- А что ж ты все-таки видел?

- Не спрашивай, что видел, спрашивай, что понял...

Ужинали мы под московскую музыку. Матвей меньше ест, больше говорит. А рыбаки слушают.

- Не много у Москвы ровесников найдется, - говорит Матвей. Всем нам Москва в сердце вросла. Русские люди Москву родили, плотники-работники рубили, пахари кормили да поили, ткахи-тонкопряхи пеленали, певуны прибайки припевали.

Матвей в репродуктор глядит да как с Москвой говорит. И все норовит, чтобы речь его была на песню похожа:

До нас ты, стена кремлевская, возросла,

А при нас ты, краса московская, расцвела!

Восемь веков стояла ты, стена вековечная,

Да загорелась над тобой звезда пятиконечная.

Вся земля глядит-любуется,

Как над Москвой она красуется.

Всем людям рукодельным,

Мастерам корабельным,

Слесарям, и плотникам,

И крестьянам-работникам

Звезда пятиконечная

Подруга вековечная!

- Эх, товарищи! - говорит Матвей, а сам головой качает. - Хочется мне такие слова людям сказать, чтобы слова эти как песня пелись, чтобы люди от радости под песню руками плескали, чтобы душа говорила, а не получается песня. И долго думал, да неладно молвил.

- Как неладно? - говорит Анна Егоровна. - Про Москву нам всем пропел - разве это неладно? Про Москву я десять раз на день вспомню. Самолет летит - Москва весть подает. Радио слушаю, газету в руки возьму Москва со мной разговаривает. В магазин товар пришел - Москва посылает. Что где мы строим - Москва помогает.

- Это верно, что Матвей нам ум расшевелил, - соглашается Николай Богданов. - Вот слушаю я Москву, и чудится мне, что она всех нас видит, всем нам советы подает. Где-то там, на Памире, слышу, люди через горы воду провели. Москва им благодарность объявила. Слушаю я, и душа радуется, будто это наша "Весна" гремит, только не из Матвеевой, а из другой бригады. Или за оплошку какую Москва в газете отчитывает. Виноватый-то и дальний, а мне совестно за него перед Москвой. Так же стыдно, как будто, к примеру, наше звено без рыбы приехало.

- Дело говоришь, - соглашается Матвей. - Мы участники и дольщики во всем, зато многое с нас и спросится. Есть одна пословица: кто в деле, тот и в ответе. Этой пословицей прежде пугали. А мы ни дела, ни ответа не пугаемся. Вон Анна Егоровна - человек она не партийный, а у нее душа коммунистки. Знает она, что за дело берется, так и ответ спросится. А не побоялась: "могу", - говорит. Да, по первому дню судя, и верно: может. Значит, дело хозяйку нашло.

На этот раз Анна Егоровна улыбалась...

Рано утром приехал Миша со своими рыбаками.

- Ну, как для первого раза дела? - встречает их бригадир.

- Да так бы и дальше ловилось, - говорит Миша.

- Много зачерпнул?

- Да тонна-то будет.

- Молодцы, ребята!

Мишу на этот раз Матвеева похвала не обрадовала: какая-то забота тревожила его. Сумрачно посмотрел он на бригадира, не враз заговорил:

- Я еще в колхозе, Матвей Лукьянович, перед правлением вопрос ставил: надо нам молодежь в одно звено собрать. Ты что-то заупрямился тогда...

- Ничего не упрямился. Я и сейчас скажу: на путине старый и малый все должны воедино работать, - отвечает Матвей.

- На том и я согласен был, когда одно звено ловить выделяли, говорит Миша. - А решили нынче два невода спустить, так я на своем стою: одно звено должно комсомольским быть.

- Ты нас, стариков, не отмахивай! - сердится Матвей. - Иной старый конь крепче молодого тянет. Никакая мы вам не помеха...

- Да разве я говорю - помеха? Ведь это никому не в обиду. У вас, пожилых, - опыт, а у нас - задор. Вот и будем меряться, кому впереди идти.

Молодежь из Мишиного звена о том же Матвея просит.

- Ты нам, Матвей Лукьянович, не мешать, а помогать должен, - говорит Миша. - Раз мы задумали, значит, сделаем.

Тут разговор сердитый пошел.

- Уши выше головы не растут, - говорит Матвей. - Так сделаете, как я велю: в бригаде-то пока еще я старшой.

- Знаем: и по годам и по делу ты в бригаде - голова. А и мы в бригаде не уши.

Матвею и крыть нечем, а все же ни отказа, ни приказа не дал.