Фердинанд Грегоровиус - История города Рима в Средние века

Все эти обстоятельства заставили Карла в третий раз идти в Италию. В сопровождении жены своей Хильдегарды и сыновей Карломана и Людовика Карл прибыл в Павию на Рождество 780 г., а на Пасху следующего года (15 апреля 781 г.) — снова в Рим. В часовне Петрониллы папа окрестил Карломана именем Пипина, его деда, и с той поры стал называться кумом Карла. В Пасху было совершено помазание над Людовиком как королем Аквитании и над Пипином как королем Италии. Этим Карл дал понять, что он решил из всей страны снова создать одну империю. Такое решение разрушало надежды пап, и дар Константина оказывался напрасно придуманным. Вообще во время этого пребывания Карла был, по-видимому, заключен с папой новый договор, которым содержание дарственной грамоты Пипина было ограничено.

Король не предпринял похода в Беневент и вернулся во Францию через Павию; в последней как в своей резиденции остался Пипин. Арихис, признавший суверенитет франков, снова начал тревожить папу своими сношениями с греками; прошло пять лет, в течение которых отношения Рима к Беневенту остаются для нас невыясненными, и затем осенью 786 г. Карл в четвертый раз вступил в Италию. Отпраздновав Рождество во Флоренции, Карл прибыл в Рим весной 787 г. На этот раз просьбы Адриана и интересы собственного его положения как властителя Италии принудили короля двинуться против Беневента. Арихис, занятый в это время войной с Неаполем, попытался отклонить короля от похода и послал в Рим своего сына Ромуальда с богатыми подарками. Король удержал при себе принца. Когда франки проникли в Капую, Арихис отступил к Салерно, но затем, видя невозможность долго бороться против Карла, заключил при содействии своих епископов мир, причем обязался ежегодно выплачивать дань в 7000 золотых солидов и выдать в качестве заложника своего сына Гримоальда. После того франки отступили от Капуи и направились в обратный путь.

Карл уже в третий раз праздновал Пасху в Риме, и этот случай был вполне подходящими для того, чтобы сделать новый дар апостолу, так страстно стремившемуся к земельным приобретениям. Данте считал Константина основателем церковного государства, хотя сам и не верил ни законности дара, ни подлинности его; между тем поэт скорее должен был бы порицать Карла, так как именно этот монарх наделил церковь огромным пространством земли. Из писем самого Адриана видно, что в этот раз ему были уступлены многие города герцогства Беневентского. Так он упоминает вполне определенно о древнем, знаменитом городе Капуе; затем, несомненно, были уступлены Теано, Сора, Арке, Аквин и Арпинум. Но остается не доказанным, что папа действительно вступил когда-либо в обладание этими города. ми. По словам его самого, послы Карла передали ему только монастыри, епископские постройки и принадлежавшие государству колонии (curtes publicae); затем они вручили папе также ключи от вышеназванных городов, но при этом предупредили его, что он не должен считать жителей этих городов своими подданными.

Этот дар оказался, однако, фиктивным, когда Арихис с удалением Карла нару. шил свою клятву вассала, снова вступил в союз с Адельхисом и опять стал искать поддержки у императора Константина. Юный Константин VI был сыном Льва IV; последний не был фанатическим иконоборцем. В 780 г. он возложил опеку над принцем на его мать Ирину; эта гречанка была родом из Афин, на троне сохранила свою склонность к иконопочитанию и нашла возможным снова ввести его на востоке, пока сын был несовершеннолетним. На втором церковном соборе в Никее осенью 787 г. иконопочитание было торжественно восстановлено, и тот же папа, который вместе с Италией отделился от византийской империи и примкнул к франкам, получил почтительное приглашение прибыть в Константинополь. В течение полувека греческие императоры боролись против поклонения иконам святых; эта замечательная борьба во имя разума, происходившая в эпоху, охваченную самым ужасным суеверием, мало-помалу все замирала, пока, наконец, лицемерной и властолюбивой женщине не удалось одержать победу. Ирина была причислена к лику святых, но перед судом Бога она могла явиться только как убийца своего сына.

Страстный спор, в течение которого Рим был утрачен греками, был таким образом улажен, но Италия уже осталась во власти короля франков; поэтому Ирина решила вступить в родственную связь с могущественным государем Запада и этой связью укрепить свой трон. В 781 г. через посредство византийских послов между Константином VI и дочерью Карла Ротрудой состоялось в Риме обручение; его пришлось, однако, расторгнуть, когда Арихис стал домогаться союза с императором Константином. Об этом сообщал королю франков папа и уверял его, что Арихис прилагает старания к тому, чтоб получить от Византии сан патриция и герцогство Неаполитанское, что он обещает со своей стороны признать верховную власть императора и намерен перенять у греков их одежду и прическу, далее, что император будто бы уже отправил в Сицилию двух спатаров, которые должны объявить Арихиса патрицием и с этой целью везут с собой вышитые золотом одеяния, меч, гребень и ножницы.

Внезапная смерть герцога помешала, однако, осуществлению этого плана. Беневентцы обратились тогда с просьбой к Карлу вернуть им как их государя остававшегося у франков заложником принца Гримоальда, и, несмотря на мольбы и предостережения Адриана, Карл согласился исполнить их просьбу. Вынужденный обстоятельствами, Гримоальд подчинился сначала требованиям Карла и присоединился даже к войскам Пипина, выступившего против Адельхиса, который в 788 г. действительно высадился в Калабрии, чтобы, согласно ранее заключенному договору, вернуть себе корону Италии. Потеряв всякую надежду, несчастный сын Дезидерия вернулся в Византию, где печально прожил до смерти, достигнув старости и имея сан патриция. Таким образом, усилия восстановить древнее лангобардское королевство оказались безуспешными, и оно продолжало свое существование только в лице герцогов Беневента, где Гримоальд стал править в духе своего отца. Этот герцог женился на греческой принцессе и вступил в тесный союз с византийским двором. Но войны, которые вел с Пипином Гримоальд II и его преемник Гримоальд III, уже не относятся к предмету нашего изложения.

Заботы Адриана о благосостоянии римского народа заслуживают более похвалы, чем его неутомимые старания о расширении пределов юного церковного государства. Адриан восстановил и обновил Рим; возможность к этому была дана и увеличившиеся средствами церковной казны, и миром, которым пользовалась страна.