Валерий Шамбаров - За Веру, Царя и Отечество

И все же турок удалось остановить — под Карсом. Это была мощная твердыня, очень выгодно расположенная и перекрывающая пути дальнейшего продвижения. Одних лишь орудий тут было до 600, огромные склады вооружения, снаряжения, боеприпасов. А пока передовые отряды сдерживали противника, успели сформироваться части Армянского корпуса. Далеко не полностью — были «бригады» и «дивизии», которые по несколько штук приходилось сводить в «отряды» в нескольких сотен бойцов. Но по мере отступления фронта эти войска подтягивались навстречу, и как раз под Карсом уже составили реальную боевую силу. Назарбеков считал, что здесь можно удержаться надолго. Но Грузинский корпус так, по сути, и не сформировался. Грузинские меньшевики больше надеялись на заступничество Германии, чем на создание армии. В Тифлисе уже появился германский посол, к которому и адресовались просьбы о помощи. А турок не хотели раздражать. Вдобавок грузинские политики уже склонялись к курсу национального шовинизма — под разными предлогами удаляли с постов русских офицеров и чиновников, не допускали их на службу в свои учреждения и войска. И куда больше внимания уделяли созданию Народной гвардии под командованием Джунгелия — что-то вроде красной гвардии, но с националистическим уклоном, которая нацеливалась не против внешнего врага, а на округление границ будущего государства за счет "национальных меньшинств" — абхазцев, осетин, аджарцев, лезгин. Вынашивались и планы включить в состав Грузии Армению — или то, что от нее останется.

На западном участке фронта все так же воевали лишь разрозненные добровольческие и партизанские отряды, чем турки и воспользовались. И чтобы подтолкнуть Закавказский сейм к принятию своих требований, 15.4 внезапным броском без боя захватили Батум. Сейм тут же принял ультиматум о признании условий Бреста, а 22.4 объявил о создании независимой Закавказской Федеративной Демократической республики. Однако турки лишь развели руками раз вы к России не относитесь, то и Брестский мир на вас не распространяется. Надо заключать отдельный договор. Но только после отвода ваших войск на границу 1877 г. И председатель нового закавказского правительства А.Чхенкели ничтоже сумняшеся отдал приказ Назарбекову немедленно оставить Карс. 25.4 турки без единого выстрела заняли крепость, захватив всю ее артиллерию и армейские склады. Части были отведены на старую границу, которую Грузинский корпус должен был прикрывать от Черного моря до Ахалкалаки, а Армянский — по рекам Ахурян и Аракс. Но закавказских правителей турки обвели вокруг пальца, как детей. 10.5 открылась Батумская мирная конференция, и на ней вдруг были предъявлены новые требования отдать половину Эриванской, Тифлисской и Кутаисской губерний… А пока суть да дело, турки дали своим войскам передышку, перевооружили и усилили артиллерией за счет взятых в Карсе трофеев, даже переодели обносившихся аскеров в русское обмундирование, наформировали вспомогательных отрядов ополчения — оружия хватало. И изготовились к новому броску.

Поскольку сражение за Армению произошло уже после Брестского мира, то в советское время большинство источников обходило его стороной, и оно освещалось почти исключительно армянской историографией. Да и то по политическим причинам описания боевых действий «ускромнялись» — их изображали в виде ряда отдельных, не связанных друг с другом столкновений дивизионного, а то и местного масштаба. На самом же деле и то, и другое является абсолютно некорректным. Во-первых, хотя Сардарапатская битва действительно стала решающей для судьбы армянского народа, она имела важнейшее значение и для России в целом — ведь Закавказье рассматривалось иттихадистами лишь в качестве трамплина для дальнейшей экспансии: на Северный Кавказ, в Крым, Поволжье, Среднюю Азию. И в критической обстановке полного развала, сложившейся весной 18-го, это грозило ох какими непредсказуемыми последствиями. Во-вторых, в рядах Армянского корпуса воевало довольно много русских солдат и офицеров — и жителей Закавказья, и просто тех, в ком взяло верх чувство чести и совести, считавших себя не вправе бросить на уничтожение местных христиан. А армянские солдаты, офицеры и генералы, составившие основу корпуса, прошли боевую выучку в российской армии. И в-третьих, даже с чисто формальной точки зрения, независимой Армении еще не существовало (26.5, в разгар сражения, когда был поставлен вопрос о суверенитете, Армянский национальный комитет единогласно проголосовал против — армяне, независимо от партийной принадлежности, не хотели порывать связей с Россией). И бойцы Армянского корпуса сами себя продолжали считать еще российскими военными. Так что этот корпус был еще не национальной армией, а «осколком» прежней — и переходной ступенью от нее к национальным вооруженным силам.

Ну а рассматривая сражение с чисто военной точки зрения, нетрудно показать, что это были отнюдь не разрозненные местные бои, а единая операция армейского масштаба. Возможности маневрирования войск в Кавказском регионе весьма ограничены естественными преградами, но "ключевым решением" является прорыв в Араратскую долину — откуда открываются дороги во все стороны. Из Турции сюда можно было попасть двумя путями. Основной, как уже отмечалось, вел через крепости Карс и Александрополь (позже Ленинакан, ныне Гюмри). Второй, более долгий и менее удобный — обходом через территорию Ирана, Джульфу и Нахичевань. Поэтому для вторжения было создано 2 группировки. Главная, армейская группа «Карс» из 5 дивизий под командованием Шевки-паши наносила удар на Александрополь и далее на Эривань. Для содействия ей с юга, через Иран, выдвигались еще 2 дивизии 4-го корпуса. Привлекались также отряды курдской конницы и мусульманского ополчения. Точные данные о количественном составе сторон отсутствуют, но по приблизительным оценкам автора, исходя из средней на этот момент численности турецких дивизий (8–8,5 тыс.) и армянских полков (300–400 чел.), в операции участвовали 50–60 тыс. бойцов с турецкой стороны, которым противостояли 15–20 тыс. штыков и сабель Армянского корпуса. Иттихадисты планировали прорваться в Араратскую долину, окончательно "решить армянский вопрос", захватить Тифлис, Эривань, Баку, создать в союзе с мусаватистами вспомогательную "мусульманскую армию" и двигаться дальше на север.

Немногочисленный Армянский корпус растянулся в одну линию вдоль границы — на правом фланге отряд Андраника, у Александрополя — Арешева, на левом фланге Алагезский отряд Мореля и Эриванский Силикова. Время наступления было выбрано не случайно, в ночь на 15.5, когда христиане праздновали первый день Пасхи. И, зная о переговорах в Батуме, утратили бдительность и отмечали Светлое Воскресенье. Вдруг среди ночи был прислан ультиматум — к 6 утра очистить Александрополь. И даже не дожидаясь поставленного срока, турки начали массированный артобстрел. И по крепости, и по жилым кварталам. После чего 4 дивизии Шевки-паши (одна осталась в Карсе в резерве), около 35 тыс. штыков и сабель, ринулись в атаку. Армянский корпус потерпел жестокое поражение и был разрезан натрое. Одна часть во главе с Андраником откатывалась на север, на Борчалу и Тифлис, другая во главе с Назарбековым — на восток, на Каракилису (Кировокан, ныне Ванадзор), третья вдоль железной дороги на юг — на Эчмиадзин и Эривань. Было взято 4 тыс. пленных, с которыми расправились с крайней жестокостью их везли в тыл и отдавали на растерзание толпам гражданского турецкого населения, вооруженным палками, камнями, ножами.