Герберт Уэллс - Очерки истории цивилизации

Среди парламентских командующих появился некий Оливер Кромвель (1599–1658), который организовал небольшой отряд конницы и поднялся до генеральской должности. Лорд Уорвик, его современник, характеризует его как простого человека в суконном костюме, «который пошил неумелый деревенский портной». Он был не просто боевым солдатом, он был военным организатором; он имел представление о низких боевых качествах многих подразделений армии парламента и решил исправить положение. На стороне роялистов была живописная традиция рыцарства и верности; парламент представлял собой новое и трудное предприятие — без каких-либо подобных традиций. «Ваши войска, в большинстве своем, это старые хилые слуги и трактирщики, — сказал Кромвель. — Вы что, думаете, что боевой дух этих низменных и слабых обывателей когда-либо сможет противостоять джентльменам, у которых есть честь, бесстрашие и решимость?»

Но в мире существует нечто посильнее живописного рыцарства. Это — религиозный энтузиазм. Поэтому Кромвель решил организовать «религиозный» полк. В нем должны быть серьезные, ревностные и непьющие люди. И ко всему прочему, это должны быть люди непреклонных убеждений. Он отвергал какие-либо социальные традиции и набирал своих офицеров из всех сословий. «Пусть лучше у меня будет простой, плохо одетый капитан, который знает, за что воюет и предан тому, что он знает, чем то, что называется дворянином и ничем больше не является».

Вскоре Англия узнала, что на ее территории появились новые войска — конница Кромвеля, или «железнобокие», в которых высокие командные должности занимали бывшие лакеи, ломовые извозчики и капитаны кораблей, бок о бок с людьми семейными. Эти войска стали моделью, по которой парламент стремился реорганизовать всю свою армию. «Железнобокие» составляли основу «новой модели». Эти люди гнали роялистов от Марстон-Мура до Нейзби. И наконец король стал пленником в руках парламента.

Делались последние попытки прийти к такому соглашению, когда король мог бы остаться номинальным правителем, но Карл был человеком, обреченным на трагические разногласия — он постоянно плел интриги, он был «настолько нечестным, что ему нельзя было доверять». Англичане медленно приближались к ситуации, прежде невиданной в мировой истории, когда монарха собирались судить за измену собственному народу и вынести приговор.

Большинство революций, как и Английская революция, вызваны злоупотреблениями правителя и применением силы и жесткости сверх положенного законом; и большинство революций тяготеют в конце к еще большему насилию, чем было проявлено при первоначальном конфликте. Английская революция не была исключением. Англичане по своей природе — склонные к компромиссу и даже нерешительные люди, и, возможно, значительное большинство их все еще хотело, чтобы король оставался королем, а народ был свободным, чтобы волки и овцы стали братьями и жили свободно и мирно. Но армия «новой модели» не могла дать задний ход. Если бы король возвратился, то никто не пожалел бы этих лакеев и трактирщиков, которые победили королевское дворянство. Когда парламент начал переговоры с этим коронованным интриганом, вмешалась армия «новой модели». Полковник Прайд изгнал из палаты общин восемьдесят ее членов, которые выступали в поддержку короля, а оставшаяся часть, «охвостье», не имевшая права издавать законы, отдала короля под суд.

Король и в самом деле был уже обречен. Палата лордов отвергла постановление о суде над королем, и тогда «охвостье» (остатки Долгого парламента) провозгласило, что «народ есть, согласно воле Божьей, источником всей справедливой власти» и что «палата общин Англии… обладает всей верховной властью в нашей стране», и — полагая, что она является представителем всего народа — дало ход судебному разбирательству. Короля осудили как «тирана, предателя, убийцу и врага собственной страны». Январским утром 1649 г. его вывели на эшафот, сооруженный под окнами его собственного банкетного зала в Уайтхолле. Там ему и отрубили голову. Он умер с набожностью и благородной жалостью к себе — через восемь лет после казни Страффорда и через шесть с половиной лет опустошительной гражданской войны, вспыхнувшей почти исключительно из-за его собственного беззакония.

Парламент действительно сотворил нечто великое и ужасное. Ни о чем подобном в мире не слыхивали. Короли довольно часто убивали друг друга; убийство родителей, братьев и сестер, террор — все это были привилегированные приемы правителей; но чтобы часть народа восстала, официально и преднамеренно судила своего короля за вероломство, вредительство и предательство, вынесла ему приговор и казнила его… Каждый королевский двор в Европе устрашился. «Охвостье» Долгого парламента вышло за рамки идей и представлений своего времени. Это выглядело так, как будто комитет оленей в джунглях захватил и казнил тигра — преступление против природы. Русский царь изгнал английского посланника. Франция и Голландия проявили открытую враждебность. Англия, сконфуженная и устыдившаяся собственного святотатства, пребывала в полной изоляции.

В течение некоторого времени личные качества Оливера Кромвеля, а также дисциплина и мощь созданной им армии позволяли Англии поддерживать избранный ею республиканский курс. Ирландские католики устроили резню английских протестантов в Ирландии — и Кромвель подавил ирландский мятеж быстро и очень энергично. За исключением монахов, погибших при штурме Дрогеды, его армия принесла смерть только тем, у кого в руках было оружие; но жестокости резни протестантов все еще были свежи в его памяти — и в бою не давали пощады никому, поэтому память о Кромвеле все еще жива в сознании ирландцев, которые долго помнят собственные обиды.

После Ирландии настал черед Шотландии, где Кромвель разгромил армию роялистов в битве при Денбаре (1650). Затем он обратил свое внимание на Голландию, которая не замедлила воспользоваться противоречиями между англичанами, чтобы нанести ущерб своему торговому сопернику. В то время голландцы были хозяевами на море, и английский флот вел неравную борьбу; но после ряда упорных морских сражений голландцы были изгнаны из Британских морей, и англичане заняли их место как восходящая морская держава. Голландские и французские корабли вынуждены были приспускать перед ними свои флаги. Английский флот вошел в Средиземное море — первое английское военно-морское соединение, появившееся в этих водах; он откликнулся на жалобы английских судовладельцев на тосканцев и Мальту, разгромил пиратское гнездо в Тунисе и уничтожил пиратский флот, который во время правления ленивого Карла осмеливался подходить к самим побережьям Корнуолла и Девона, чтобы перехватывать корабли и увозить рабов в Северную Африку.