Герберт Уэллс - Очерки истории цивилизации

Русские, имея бездарное командование и мошенников-интендантов, были разгромлены как на суше, так и на море. Российский Балтийский флот совершил плавание вокруг Африки и был полностью уничтожен в Цусимском проливе. Революционное движение простых людей в России, возмущенных этой далекой и бессмысленной бойней, заставило царя прекратить войну (1905 г.); он оставил южную часть Сахалина, захваченную Россией в 1875 г., вывел войска из Маньчжурии и уступил Корею Японии. Белый человек начал освобождаться от своего бремени в Восточной Азии. Правда, еще в течение нескольких лет Германия продолжала, с большими для себя неприятностями, владеть Циндао.

Мы уже рассказывали о том, как авантюра Италии в Абиссинии была прервана катастрофическим поражением в битве при Адуа (1896 г.), в которой больше 3000 итальянцев были убиты, а более 4000 попали в плен. Период имперской экспансии за счет имевших собственную государственность неевропейских народов подходил к концу.

Ее следствием было переплетение и без того серьезных политических и социальных проблем Великобритании, Франции, Испании, Италии, Германии и России с проблемами больших масс чуждого, не поддающегося ассимиляции и враждебно настроенного населения: Великобритания владела Египтом (формально еще не аннексированным), Индией, Бирмой и множеством таких небольших по размерам источников проблем, как Мальта и Шанхай; Франция, в дополнение к Алжиру и Тунису, повесила на себя Вьетнам; Испания завязла в Марокко; Италия нашла себе неприятности в Триполи; а заморский империализм Германии, место «под солнцем» которого выглядело довольно жалко, довольствовался мыслью о возможной войне с Японией из-за Циндао.

Западные демократии, осознававшие ценность свободы, обнаружили, что они являются «имперскими», и это открытие их сильно смутило. Восток пришел в западные столицы с озадачивающими требованиями. В Лондоне простые англичане, поглощенные забастовками, экономическими проблемами, вопросами национализации, муниципализации и т. п., обнаружили, что ход этой жизни нарушен и на их общественные собрания приходит большое и постоянно возрастающее количество смуглых джентльменов в тюрбанах, фесках и других странных головных уборах, говоривших следующее: «Вы завоевали нас. Люди, представляющие ваше правительство, уничтожили наше правительство и не дают нам создать новое. Что вы будете с нами делать?»

Здесь мы можем дать краткую характеристику тех очень разнородных элементов, из которых состояла Британская империя в 1914 г. Это была совершенно уникальная политическая комбинация; ничего подобного ранее не существовало. Это — новое явление в политической истории, такое же новое, как и Соединенные Штаты. Эти более крупное и более сложное явление, чем такие национальные государства, как Франция, Голландия или Швеция.

Первостепенным и центральным элементом этой системы была «коронованная республика» Соединенных Британских Королевств, включая (против воли значительной части ее народа) Ирландию. Большинство британского парламента, состоявшего из трех объединенных парламентов Англии, Шотландии и Ирландии, определяло принципы руководства, состав и политику кабинета министров, причем определяло их, исходя из соображений, основывавшихся на британской внутренней политике. Этот кабинет министров фактически и был верховной властью (с полномочиями объявлять и прекращать войну) надо всей остальной империей.

Следующими по своей важности для «Британских Штатов» были «коронованные республики» Австралия, Канада, Ньюфаундленд (старейшее из британских владений, с 1583 г.), Новая Зеландия и Южная Африка. Все они были практически независимыми государствами в союзе с Великобританией, однако во главе каждого из них стоял представитель Короны, назначавшийся действующим правительством.

Затем — Индийская империя как продолжение империи Великих Моголов, с ее зависимыми и находившимися под «протекцией» штатами, которые простираются от Белуджистана до Бирмы, а также Аден. В этой империи Британская корона и индийское министерство (под контролем парламента) играли роль, которую когда-то играла тюркская династия.

Потом — такое неопределенное владение, как Египет, номинально все еще являвшийся частью Османской империи, имеющий собственного монарха, хедива, однако официально находившийся под почти деспотическим британским правлением. Следует отметить, что в 1922 г. Египет был сделан псевдонезависимым королевством «в союзе» с Британией.

Затем идет еще более неопределенное владение — «англо-египетская» провинция Судан, оккупированная и управляемая совместно британцами и египетским правительством.

После этого идет ряд частично самоуправляемых обществ, некоторые — британские по происхождению, а некоторые — нет, с избираемой законодательной властью и назначаемой исполнительной: Ямайка, Багамы, Бермуды и Мальта.

Затем идут «Колонии короны», в которых правление британского правительства (посредством колониального министерства) граничило с деспотизмом: Цейлон, Тринидад и Фиджи (где был назначавшийся совет), а также Гибралтар и остров св. Елены (где был губернатор).

Кроме того, в британском ведении находились обширные территории тропических (в основном) стран, сырьевые районы с политически слабыми и нецивилизованными сообществами аборигенов, которые номинально являлись протекторатами и управлялись либо верховным комиссаром, руководившим через местных вождей (как в Лесото), либо через имевшую патент компанию (как в Родезии). В некоторых случаях министерство иностранных дел, в некоторых — индийское министерство занимались приобретением владений, относившихся к этому последнему и наименее важному разряду из всех британских заморских территорий, однако в целом за них отвечало колониальное министерство.

Из вышесказанного ясно, что ни одно ведомство и ни один человек никогда не воспринимал Британскую империю как единое целое. Она представляла собой сочетание разнородных территориальных приобретений, совершенно не похожее на то, что когда-либо в прошлом называлось империей.

Подобно «Афинской империи», это была империя заморская; ее дорогами были морские маршруты, а связующим звеном — британский военный флот. Как и во всех империях, ее единство физически зависело от способа сообщения. Развитие мореходства, судостроения, затем появление пароходов в период между XVI и XIX вв. сделало возможным этот вполне удобный мир — «Pax Britannica», — однако последние достижения в области авиации, быстроходного наземного транспорта и подводных лодок в любое время могли сделать этот мир неудобным и беспомощно ненадежным.