Всеволод Авдиев - История Древнего Востока

Раскопки древнейших поселений в Месопотамии дали огромнейший археологический материал, который позволил учёным поставить ряд существенных вопросов о том, к каким племенам принадлежало древнейшее население Двуречья и откуда, а также в какую эпоху пришли в Месопотамию древнейшие племена шумерийцев и семитов Аккада. Самые разнообразные гипотезы были построены учёными для объяснения этих проблем, однако ни одна из них полностью не может быть доказана, так как в древнейших археологических слоях было найдено ещё слишком мало архаических надписей, которые могли бы пролить свет на этот вопрос. В настоящее время с некоторой достоверностью можно утверждать лишь то, что семиты Аккада и шумерийцы южной Месопотамии резко отличались друг от друга как по своему внешнему облику, так и по языку. Древний шумерийский язык стоял на уровне развития яфетических языков. Изменение формы слова достигалось не при помощи окончания, а при помощи приставок, которые присоединялись к корню. Поэтому шумерийский язык является агглютинирующим языком, который близок к тюркским языкам. Аккадский язык, применяющий окончания, уже относится к группе более развитых (флектирующих) семитских языков. Семиты Аккада, родственные по своему внешнему облику и языку семитским племенам сирийско-месопотамской степи, Сирии и Аравии, очевидно, пришли в Двуречье с запада. Имеются все основания предполагать, что шумерийцы пришли в Месопотамию из горных областей. На это указывает очень древний способ изготовления крупных кирпичей, напоминающих каменные блоки, постройка ступенчатых храмов (зиккуратов), очевидно, воспроизводящих форму искусственной горы, наконец, вера в богов, обитающих в горах. Возможно, что шумерийцы, близкие по типу своей материальной культуры к племенам Элама, пришли в Месопотамию с востока.

Можно предполагать, что шумерийское племя жило в нижней Месопотамии уже в эпоху культуры Урука, однако некоторые элементы шумерийской культуры восходят к более древней эпохе эль-Обеида.

Значительное развитие сельского хозяйства, возникновение металлургии и распространение меновой торговли повлекли за собой рост производительных сил и потребность в увеличении рабочей силы. Результатом этого было разложение древнего родообщинного строя и возникновение на его развалинах древнейших рабовладельческих государств. Этот процесс можно проследить благодаря большому количеству документов и памятников материальной культуры, найденных в развалинах пгумерийских и аккадских городов, относящихся к III тысячелетию до н. э.

Первобытные формы хозяйства, охота и рыболовство пережиточно сохраняли некоторое значение в экономике страны. Однако ведущую и прогрессивную роль играло сельское хозяйство, возникшее в силу естественных условий ещё в древнейшую эпоху и получившее своё дальнейшее развитие в III тысячелетии до н. э. В некоторых частях нижней Месопотамии плодородная аллювиальная почва была уже в значительной степени обработана и щедро кормила многочисленное и трудолюбивое население. На большую плотность населения указывает тот факт, что развалины крупных городов, как, например, Ларсы и Урука, находятся на расстоянии всего лишь 24 км друг от друга. Обширные луга и степи, простирающиеся к западу от Евфрата, давали возможность заниматься скотоводством. Короткорогие и длиннорогие быки содержались на подножном корму и получали прикорм зерном. Рабочим скотом пользовались при орошении почвы, пахоте и молотьбе, а также для перевозки грузов. Разводили и мясо-молочный скот, дававший большое количество мясных и молочных продуктов. Очень широко был распространён мелкий рогатый скот, особенно курдючные и мериносовые овцы, а также козы различных пород. Длиннорогие антилопы иногда даже впрягались в плуг. Для нужд транспорта пользовались быками и ослами. Лошадь появляется значительно позднее, очевидно, лишь во II тысячелетии до н. э.

Развитию земледелия особенно благоприятствовало плодородие почвы, обилие воды и естественных удобрений, которые приносили с собой реки. Однако население должно было приложить много труда, чтобы превратить болотистые области в земледельческие культурные районы. Сперва надо было осушить сплошные болота, а затем регулировать разливы рек и создать систему искусственного орошения, которая позволяла равномерно распределять воду реки во время наводнения по всей стране. Поэтому задачей первых общин, образовавшихся на территории южной части Месопотамии, было устройство целой сети искусственного орошения. Как говорил Энгельс: «Земледелие здесь построено главным образом на искусственном орошении, а это орошение является уже делом общины, области или центральной власти». [9] К. Маркс и Ф. Энгельс , Соч., т. XXI, стр. 494.

Несмотря на то, что уже в глубокой древности в Месопотамии была создана густая сеть оросительных каналов, техника изготовления сельскохозяйственных орудий отличалась большой примитивностью и застойностью. В течение тысячелетий для обработки земли пользовались простейшей мотыгой, особой бороной для разрыхления почвы и первобытным плугом, столь же примитивным, как и плуги старокитайской конструкции, которые, по словам Маркса, «…взрывали землю как свинья или крот…». [10] К. Маркс , Капитал, т. I, 1935, стр. 135. При жатве обычно пользовались простым серпом, который в древнейшее время делался сперва из глины, а потом из дерева и снабжался острыми кремневыми зубьями. Молотили просто при помощи скота, который растаптывал колосья своими копытами на току. Зерно отвеивали лопатами и хранили в простых амбарах.

Необычайное плодородие орошаемой почвы не требовало от человека особых усилий для её обработки и тем самым объективно тормозило развитие сельского хозяйства. Документы хозяйственной отчётности указывают на то, что урожай ячменя был здесь обычно сам-36. В некоторых случаях он достигал максимальной цифры сам-104,5. С другой стороны, низкий уровень примитивной и застойной техники сельского хозяйства объясняется в значительной степени своеобразными условиями рабского труда. По мере распада старых сельских общин количество рабов в стране увеличивалось. Одновременное этим пленников, захваченных во время войн, обращали в рабство. Поэтому в сельском хозяйстве стал применяться труд рабов. По мере развития рабства становилось возможным постепенно увеличивать количество рабов в хозяйстве. Таким образом, не ощущалось необходимости заботиться о развитии техники сельскохозяйственных орудий. К тому же рабы, в силу своего положения, не были заинтересованы в бережном обращении с орудиями труда. Вследствие этого рабовладельцы обычно давали рабам наиболее грубые орудия.