Всеволод Авдиев - История Древнего Востока

«Он (т. е. фараон) умножил свои ко мне милости, как песок. Я — глава чиновников над всем народом; мой владыка возвысил меня, ибо я следовал его поучениям и я внимаю постоянно его словам. Мои глаза созерцают твою красоту каждый день, о мой владыка, мудрый, как Атон, удовлетворённый истиной. Как благоденствует тот, кто внимает твоему поучению жизни». Эти новые вельможи находились в полной экономической зависимости от фараона. На стенах своих гробниц они часто изображали, как царь щедро награждал их золотом за их верную службу и за то, что они следовали новому религиозному учению, всячески поддерживая религиозную реформу. Так вельможа Мерира изобразил на стенах своей гробницы, как царь награждает его золотом, и тут же поместил надпись, содержащую слова царя, обращенные к нему:

«Повесьте золото ему на шею, спереди, сзади и золото ему на ноги за то, что он внимал поучениям фараона относительно каждого речения в этих великолепных чертогах, произносимого фараоном в святилище, в храме Атона, в Ахетатоне».

Эхнатон, опираясь на это новое, созданное им и всецело ему преданное чиновничество, в течение всего своего царствования упорно и последовательно проводил в жизнь широко задуманную им религиозную реформу. В крупнейших городах Египта, где были особенно сильны культы древних богов, в Фивах, Мемфисе, Гелиополе и Гермонтисе, Эхнатон построил храмы новому богу солнца Атону, который отныне был провозглашён единым государственным богом. Больше того: культ Атона был насаждён даже в Нубии, где ещё при Аменхотепе III был основан новый город ниже третьего порога, получивший название Гем-Атон. Эхнатон разрушил храм, построенный здесь его отцом в честь фиванского бога Амона, и воздвиг новый храм в честь нового солнечного бога Атона.

Борьба Эхнатона против высшего фиванского жречества вызывала глухое, а иногда и активное сопротивление со стороны той части населения страны, которая поддерживала высшее фиванское жречество и правителей номов. Рабовладельческая знать номов, недовольная новым курсом правительственной политики, составляла заговоры и даже замышляла покушение на смелого реформатора-фараона. На это указывает одно изображение, сохранившееся на стенах гробницы начальника столичной полиции Маху. Мы видим здесь, как Маху привозит к везиру и другим высшим чиновникам важных государственных преступников: одного египтянина и двух иноземцев. Обрадованный раскрытием заговора и арестом главных зачинщиков, везир благословляет бога Атона и царя. Гордясь раскрытием этого заговора, Маху изобразил эту сцену на стенах своей гробницы.

Религиозная реформа, проведённая Охнатоном, не привела к желаемому результату. Эхнатону удалось лишь на время сломить могущество фиванского жречества и рабовладельческой аристократии номов. Преемники Эхнатона не смогли удержать в своих слабых руках знамя реформы. Один из них, Тутанхамон, принуждён был уступить притязаниям фиванского жречества, восстановить культ Амона и даже соответственно с этим изменить своё имя. В гробнице Тутанхамона, открытой в Долине царских гробниц около Фив в 1922 г., было найдено громадное количество роскошных и высокохудожественных предметов и изображений. В роскошном золотом гробу, который в свою очередь лежал в целом ряде других погребальных ящиков, покоилась мумия Тутанхамона, умершего в молодые годы. Замечательные предметы, обнаруженные в этой гробнице, почти нетронутой ни рукой времени, ни рукой грабителя, ярко рисуют двойственную и компромиссную политику этого юного царя, целиком подпавшего под влияние фиванских жрецов. На спинке своего трона царь изобразил себя под лучами солнечного диска, бога Атона, тем самым как бы выступая поборником амарнской реформы. Однако в своей большой надписи, обнаруженной в фиванском храме Амона, он уже выступает в качестве ревностного сторонника фиванского жречества и ликвидатора амарнской реформы. В ярких красках описывает он те бедствия, которые претерпевал Египет при царе-еретике, «когда храмы были заброшены», и с гордостью повествует о том, как он восстановил изображения богов Амона и Пта и снова отстроил их храмы, щедро наградив их богатствами: «все владения храмов увеличив вдвое, втрое и вчетверо, наделив их серебром, золотом, лазуритом, бирюзой, редкими драгоценными камнями, царскими полотнами, белыми одеждами, тонкими тканями, оливковым маслом, благовониями…», наконец, в большом количестве рабами и рабынями, захваченными во время войн. Так эпоха религиозных реформ окончилась полной победой фиванского жречества. Очевидно, при проведении своей реформы Эхнатон не имел достаточной социальной опоры для того, чтобы нанести окончательный удар господству жреческой аристократии. Средние слои населения, на которые опирался Эхнатон, были ещё слабы, немногочисленны и совершенно неорганизованы. Широкие массы народа сохраняли приверженность к старым формам религии. Поэтому Эхнатон при проведении своей реформы был принуждён сохранить древние формы заупокойного культа и древние представления о загробном мире. С другой стороны, жреческая аристократия была сильна своими богатствами и своей сплочённостью. Этим объясняется неудача амарнской реформы.

Окончательным ликвидатором религиозной реформы, проведённой Эхнатоном, является Хоремхеб, считающийся основателем XIХ династии фараонов. Хоремхеб принадлежал к аристократическому роду номархов Алебастронполя, являясь, таким образом, представителем номовой знати, тесно связанной с высшим жречеством. В царствование Эхнатона Хоремхеб занимал ряд административных и военных должностей. При слабых преемниках Эхнатона Хоремхеб, постепенно возвышаясь по лестнице должностей и званий, занял ряд крупнейших постов в государстве. При Тутанхамоне он занимал высокий военный пост, командуя войсками во время азиатского похода. Весьма возможно, что в эту эпоху вся реальная власть находилась в его руках. Он называл себя «величайшим из великих, могущественнейшим из могущественных, великим владыкой народа… избранником царя, главенствующим над Обеими Странами в управлении, военачальником над военачальниками двух стран». Его политическое влияние в это время было довольно значительным. Сосредоточение крупных должностей в руках Хоремхеба дало ему возможность, опираясь на фиванское жречество, произвести государственный переворот. Захватив царскую власть в свои руки, Хоремхеб изобразил эту узурпацию как выполнение непосредственной воли богов. В своей надписи он пишет о том, что «сердце… бога… пожелало возвести своего сына на свой вечный престол и поэтому бог проследовал с ликованием в Фивы… со своим сыном в объятиях… чтобы привести его к Амону, чтобы облечь его в сан царя». Однако Хоремхеб должен был так или иначе узаконить свой насильственный захват верховной государственной власти. С этой целью он вступил в брак с царевной Мутнод-жмет, сестрой жены Эхнатона. В течение всего царствования Хоремхеб постоянно старался подчёркивать законный характер своей власти. Так, в одной надписи он называет фараона Тутмоса III «отцом своих отцов», а на восьмом году своего царствования, как верный потомок своих великих предшественников, он восстанавливает гробницу Тутмоса IV. Этим он стремился как бы особенно подчеркнуть свою непосредственную связь с фараонами XVIII династии.