Дмитрий Верхотуров - Идея сибирской самостоятельности вчера и сегодня

Крушение этих систем происходит тогда, когда приходят завоеватели из других регионов, не имеющие представления о местных условиях и методах хозяйствования. В этом отношении для Средней Азии и Ближнего Востока оказалось плачевным монгольское завоевание. Монгольские ханы, выросшие на севере, где много воды и пастбищ, не придавали почти никакого значения поддержанию городов, оросительных каналов и оседлого населения, которое все это обслуживало. В послемонгольский период ранее процветавший Восток превратился в пустыню, едва кормившую свое население, а его блестящая культура закатилась.

Для сравнения. Арабы завоевали те же самые земли с не меньшей жестокостью, и грабили города не меньше, чем монголы. Но, будучи жителями пустыни, они понимали толк в сохранении воды и орошения, и потому сразу после арабского завоевания начался период расцвета. Само по себе завоевание не в состоянии разрушить хозяйство. Для его сохранения нужно, чтобы завоеватели хотя бы чуть-чуть понимали его значимость, а также сохранялось местное оседлое население, которое владеет специфическими навыками и знаниями.

Чем-то вроде монголов для Сибири оказались русские, пришедшие из другого региона, с резко отличными условиями хозяйствования, которые практически полностью загубили хозяйственную систему юга Сибири, ранее кормившую многочисленные народы.

На этот момент в историографии, посвященной «освоению» Сибири не обращалось никакого внимания, а, напротив, всячески подчеркивался низкий уровень развития Сибири и «большое влияние» русского хозяйства. Правда, археологические исследования, проводимые в Минусинской котловине и в верховьях Оби, опровергли это утверждение. Развитое земледельческое хозяйство, основанное на комплексном использовании угодий и водных ресурсов, сложилось в южной Сибири за две тысячи лет до русских. На других территориях также сложилось достаточно сложное комплексное хозяйство, включающее в себя земледелие, охоту и рыболовство, полукочевое скотоводство.

Русские стали разрушать этот баланс, и насаждать повсюду, где только могли, моноотраслевое хозяйство, основанное на возделывании зерновых. В этом обстоятельстве заключается ответ на вопрос, почему русское население Сибири резко выросло, а местные народы остались на том же уровне. Дело состоит в том, что русские поставили практически все свое хозяйство на выращивании зерна, но основные районы, в которых русские вводили свое хлебопашество, сильно к этому не располагали по своим условиям и климату. Потому, в условиях нехватки продовольствия, русское население обратилось к тем же самым промыслам: охоте и рыболовству. Дорусская система хозяйствования основывалась на распределении угодий и ресурсов. Каждый род получал от правителей право пользоваться ресурсами определенной площади или определенными угодьями. Они закреплялись надолго и изменялись только в чрезвычайных случаях, так же, по указаниям правителей. Русские же, при появлении трудностей, стали сгонять местное население с земель, отнимать рыболовные и зверовые угодья. Начиная с середины XVII века начались многочисленные конфликты за угодья и земли.

Чем больше населения шло в Сибирь, тем сильнее был сгон с земли местного населения. Он продолжался вплоть до середины XIX века, когда русским удалось наладить продуктивное сельское хозяйство и обеспечить Сибирь продовольствием. Следствием этого процесса стало резкое замедление темпов прироста численности местного населения, в ряде случаев сокращения, из-за нехватки средств к существованию, резкое замедление его развития, а нередко и деградация. Селькупы, имевшие до русских многопрофильное хозяйство, включающее даже земледелие, при русских превратились почти исключительно в охотников.

Историю хозяйственного «освоения» Сибири условно можно поделить на три эпохи. В первую эпоху русские хозяйствовали в Сибири за счет местного населения, уничтожения основ его существования. Во вторую эпоху хозяйство развивалось за счет эксплуатации сложившегося в Сибири общества. А затем, в третью эпоху, началось хозяйствование за счет самой окружающей среды: массовой вырубки леса, распашки пастбищ и лугов, перегораживания рек. В сущности, это стороны одного процесса хозяйствования захватчиков, не признающих чужого опыта развития в этом регионе. При таком подходе хозяйство в Сибири не могло быть эффективным, не могло вести к повышению благосостояния.

Русские, перешедшие в Сибирь, попали не только в совершенно новые природные условия, но и в новое культурное окружение. Здесь вплоть до конца XVIII века не сформировалось крупных анклавов русского населения. Были только немногочисленные русские города, монастыри и деревни, окруженные землями, населенными местными народами. Сложение целого пояса районов, заселенных преимущественно русскими, это довольно позднее явление, которое начало формироваться с 30-х годов XIX века, когда началась первая волна государственного крестьянского переселения, и формировалось вплоть до 70-х годов XX века, за счет разнообразных переселений, наборов и путевок. Две последние массовые волны – это переселение 20-х и начала 30-х годов, частично добровольное, частично принудительное, а также военная эвакуация.

До этого времени, до начала массовых волн переселений, русские жители Сибири жили в окружении многочисленных и разнообразных нерусских народов, перенимая у них опыт жизни и хозяйствования, находясь под их культурным влиянием, в то время как связи со славянскими народами прекратились практически совершенно. Н.М. Ядринцев, будучи расистом, не без сожаления признавал: «Заимствование инородческой культуры, обычаев и языка русскими на Востоке, составляет несомненный факт». [80] [80] Ядринцев Н.М. Сочинения. Т.1. Сибирь как колония. Современное положение Сибири. Ее нужды и потребности. Ее прошлое и будущее. Тюмень, «Издательство Ю. Мандрики», 2000, С. 44. Долгое совместное проживание, особенно в сельских местностях, привело к смешиванию населения и формированию своеобразного сибирского типа, отличного от русских Евроссии. В итоге, сибирских коренников довольно трудно определить к какой-либо семье народов. От славянских они отстоят довольно далеко, к тюркским или монгольским не принадлежат по происхождению. Сложилось довольно странное сочетание элементов их культуры славянского, тюркского, монгольского и финно-угорского происхождения. В XVII-XVIII веке это было очевидно и наглядно, а теперь стало очевидно не так сильно, вследствие политики русификации, прокатившейся несколькими волнами за XIX-XX века.

Это «русское население Сибири» (по-сибирски: коренники – обский говор; чалдоны – енисейский говор) строго говоря русским не является. Об этом широко было известно в XVIII веке, и, например, Екатерина II совершенно четко отличала сибиряка от русского: «… сибиряки скуласты, самые восточные из них похожи на китайцев (на монголов); русские, например, нижегородцы, не имеют ничего общего с сибиряками…». [81] [81] Ядринцев Н.М. Сочинения. Т.1. Сибирь как колония. Современное положение Сибири. Ее нужды и потребности. Ее прошлое и будущее. Тюмень, «Издательство Ю. Мандрики», 2000, С. 64. Уже в конце XVIII века сложилось разделение русских и сибиряков, и П.С. Паллас зафиксировал сибирское самоназвание среди русскоязычного населения – карым. [82] [82] Ядринцев Н.М. Сочинения. Т. 1. Сибирь как колония. Современное положение Сибири. Ее нужды и потребности. Ее прошлое и будущее. Тюмень, «Издательство Ю. Мандрики», 2000, С. 31. Русских же стали называть по-другому – маганый. В конце XIX века было установлено четкое отличие сибирского типа от русского, отличия в языке и психологии, описание чего дано в книге Н.М. Ядринцева.