Надежда Ионина - 100 великих катастроф

В Западной и Восточной Сибири еще в начале XX века сохранялись большие массивы кедровников. В период шишкования кедра сюда уходило почти все окрестное население – от мала до велика – на промысел. Возникновение этого промысла относится к временам далеким. В XVIII веке кедровые орехи добывали почти все проживавшие в Сибири народы. О сборе шишек с кедрового стланца на Камчатке писал еще С.П. Крашенинников и отмечал, что отвар кедровых веток является хорошим средством против цинги. Его, как чай или квас, пили все члены его экспедиции.

В XIX веке кедровые орехи были не только большим подспорьем в пище для местного населения. Орех оптом скупали в сибирских деревнях и на ярмарках и отправляли по всей необъятной России и за границу.

В целях сохранения лесов при заселении Сибири русскими земледельцами Тобольская губернская канцелярия предписывала, чтобы переселенцы не рубили кедры на строительные нужды, «а потребные с тех кедров орешки и шишки обирали, а не подрубали бы не токмо всего дерева, но и сучья берегли». Нарушавшие правила пользования кедровником строго наказывались. Так, в Сургутском районе виновных немилосердно секли и били, а затем, раздев донага, привязывали к дереву и оставляли на расправу таежному гнусу. В Томском уезде были установлены свои наказания: за сломанную ветку кедра – 10 розог, а за поруб дерева (в зависимости от его размеров) – от 25 до 100 розог.

Кедр – дерево уникальное. Продолжительность жизни сибирского кедра – четыреста лет. Первые десять лет он растет очень медленно и достигает полного развития лишь к пятидесяти годам. Он почти не подвержен болезням и регулярно плодоносит. Кедровые массивы необходимы для жизни соболя, белки и многих других зверей и птиц.

Кедр образует большие массивы и растет вместе с пихтой и елью на обширной территории от верховьев реки Вычегды на западе до верхнего течения реки Алдан на востоке. На восток от Забайкалья, Верхоянского и Станового хребтов кедровую сосну заменяет кедровый стланец. Он представляет собой стелющийся кустарник или небольшое деревце 3–4 метров высоты (высота кедра сибирского – 35—40 метров). Кедровый стланик встречается по всей лесной зоне Дальнего Востока – от Камчатки до Приморья.

И этим огромным кедровым массивам серьезная опасность стала угрожать в нашем XX веке. Уже в 1923 году лесовод С.П. Бонишко писал: «Если не будут приняты самые радикальные меры к сохранению кедровников, они будут уничтожены. И это будет не просто катастрофа, а преступление перед будущими поколениями».

Первозданные сибирские леса, не искалеченные еще вмешательством человека, представляли обычно сплошной сомкнувшийся древостой сорока и более аршин высоты, изобиловали ценным зверьем и птицей. Мощные пласты веками накопленного перегноя достигали иногда аршинной толщины.

Около четырех веков назад предприимчивые Строгановы положили начало промышленной культуре в Приуральской Сибири. Для защиты своих промышленных предприятий от неспокойных сибирских соседей они наняли бежавшую с Волги казачью вольницу, которая в скором времени и покорила Сибирь без малейшей правительственной помощи. А затем Ермак Тимофеевич бил челом Московскому государю, принося в дар покоренную страну. С тех пор потомки этих первых смелых и свободолюбивых русских сибиряков и все пришлые после них земледельцы свободно пользовались лесными богатствами края, считая леса своим неотъемлемым достоянием. В 1621 году ясачные тунгусы приходили в Енисейск в собольих шубах, у некоторых и лыжи были подбиты соболиными шкурками.

Лесу было так много, что земледельческой культуре приходилось шаг за шагом отвоевывать у него свое право на существование. Орудиями этой борьбы были топор и огонь. Под их действием рушились вековые леса, а на их месте воздвигались городища, расчищались покосы и пастбища. Однако все это было настолько микроскопически ничтожно среди океана лесов, что и сравнить нельзя, например, с той потерей, которую в прошлые века понесли наши южные губернии, которые лишились множества лесов от варварских азиатских завоевателей и вообще от кочующих монгольских племен. Полчища татар, киргизов и калмыков жгли леса и нарочно образовывали степи для своих табунов или для истребления неприятеля. Как кочующие народы, эти орды не могли жить в лесистых местах: в лесах нельзя было пасти, кормить и охранять бесчисленные стада. В лесах скот расхищают дикие звери, заедают слепни, комары и оводы.

Кочующие племена для прокорма своих табунов всемерно губили леса, нисколько не заботясь об их сохранении для будущих цивилизаций. Но их поведение было все-таки извинительным: их побуждала на эти действия необходимость. И вред, причиненный ими, не столь страшен, потому что лес на юге был лиственных пород и ежегодное опадение листвы образовало толстый слой плодородного чернозема.

Но истребление хвойных лесов в России лишает народ лучших строительных материалов, а гибель таких лесов практически невосполнима. Земля, на которой росли вековые сосны и ели, для земледелия непригодна. Сосновый и еловый лес не могли образовать чернозема, и огромные площади из-под такого леса навеки остаются безобразными пустынями, потому что после вырубки исчезают тень и влага, местность летом высыхает, зимой промерзает, зелень пропадает.

Главный повод к уничтожению лесов вокруг Тюмени дала еще в прошлом веке постройка железной дороги. До ее проведения окрестные крестьяне большей частью занимались извозом. Но с проведением «чугунки» осталось очень много лошадей, которые лишились работы, потому что конкурировать с ней им было невозможно. Крестьянам не хотелось сразу расставаться с лошадьми, поэтому они и занялись извозом дров, которые продавали в городе за бесценок, чтобы хоть как-то прокормить себя и скотину.

Кроме того, окончательно отвыкшие от земледелия крестьяне вскоре поняли, что одним извозом не прокормишься, надо возвращаться к полям и огородам. И вскоре не осталось свободных пахотных земель, чего прежде никогда не было. Крестьяне деревень Малая и Большая Балда, занимавшиеся прежде выделкой деревянной посуды, стали подчищать земли из-под леса, чтобы увеличить количество пахотных полей. И за десять–пятнадцать лет (в конце прошлого века) случилось то, чего раньше и представить было нельзя. Жители Тюменского округа стали покупать дрова и строевой лес у соседей – татар есаульских, чикчинских и муллашевских.

Пострадала в этом округе и ольха. Когда в России появилась одна из первых русских чайных фирм, понадобились ольховые ящики для развески чаев. Чай может быть упакован только в такие ящики, так как ольха не имеет никакого запаха. Для сибирских чаев необходимо было 30000 ящиков в год, для этого достаточно было заготовить 15000 деревьев.