Надежда Ионина - 100 великих катастроф

Заболевших пытались вывезти на машинах, однако часто в пути их настигала песчаная буря, и тогда беднягам оставалось уповать только на Бога. Песок был настолько мелким и въедливым, что забивался даже в мотор и завести машину снова не было никакой возможности. По безжизненной земле больные люди были вынуждены тащиться пешком десятки километров. Многие не доходили до цели, падали и умирали.

Целая скоростная трасса в городе Спрингфельд (штат Колорадо) исчезла под мелкими барханами. Никто не считал, сколько оказалось погребенными под ними людей. Под песком исчезла и скоростная дорога в штате Южная Дакота. Все попытки местных пожарных и военных расчистить ее ни к чему не приводили – ветер за одни сутки снова надувал горы песка. Вылетавшие на помощь беженцам самолеты порой вынуждены были возвращаться – песчаные бури не позволяли совершить посадку.

Эрозия захватила не только плодородные земли штата Канзас, она перекинулась и на земли штатов Колорадо и Техас.

Пять месяцев продолжалась небывалая засуха. Она принесла американцам большие беды: сотни погибших людей, исчезнувшие с карты страны десятки сел и городков… Три миллиона фермеров, занятых в сельском хозяйстве трех штатов, оказались без крова над головой и были обречены пополнить армию безработных. За пять месяцев на финансовой бирже в Чикаго потерпели крах сотни землевладельцев и производителей сельскохозяйственных машин, 75 процентов урожая пшеницы трех штатов были потеряны.

В 1936 году все сельское хозяйство Соединенных Штатов Америки оказалось на грани гибели. Только в июне 1936 года страна понесла убытки в размере 150 миллионов долларов. Штат Канзас почти полностью обезлюдел – сушь и ветры согнали людей с насиженных мест. Никакие обещания правительства выделить необходимую помощь не могли уже никого удержать. Голод и засуха оказались сильнее веры в правительственные обещания.

Эта природная катастрофа 1935 года многому научила американцев. Слишком дорогой ценой достались ей завоеванные однажды прерии. С 1937 года за новое освоение бывших плодородных земель штата Канзас взялись специалисты из министерства сельского хозяйства. Помощь местным фермерам стало оказывать и правительство, выделяя необходимые ссуды. Агрономы и мелиораторы установили, что между засеваемыми полями следует прорыть специальные каналы и наладить обильное искусственное орошение. Кроме того, периодически требуется засевать почвы разными культурами.

Большинство жителей двух российских столиц (Москвы и Санкт-Петербурга) землетрясений вообще никогда не ощущали. Поэтому на вопрос: «Может ли быть землетрясение в этих городах?» – они, скорее всего, ответят отрицательно. Русская равнина в сейсмическом отношении является территорией довольно спокойной. Однако время от времени такой вопрос все же возникает, и в русских летописях отражены некоторые отзвуки разразившихся на этой равнине подземных бурь. Так, например, летописцы отметили землетрясение в Киеве еще в 1091 году: «…земля стукну, яко мнози слышаша».

В Никоновской летописи (XVI век) отмечается: «А той же осени октября в 1 день, в кой день отпущен князь великий с Курмыша, в 6 часов нощи потрясеся город Москва, кремль, посад весь и храм поколебашеся, мнози людие не спяще и слышавши, во многи скорби быша и живота отчаявшеся».

А свидетелем другого землетрясения был маленький Саша Пушкин. Великий русский поэт упоминал о нем в набросках к автобиографии: «Юсупов сад. Землетрясение. Няня». Произошло это событие 14 октября 1802 года. Тогда газета «Московские ведомости» сообщала: «Удары были чувствительны в высоких домах; почти во всех домах качались люстры, в иных – столы и стулья. Многие люди, не веря глазам, вообразили, что у них кружится голова. Те, которые шли по улице или ехали, ничего не чувствовали, и большая часть жителей только на другой день узнала, что в Москве было землетрясение».

В нашей стране районы ощутимых землетрясений тянутся главным образом вдоль южных и восточных границ. Например, на Камчатке в центре Ключевской группы вулканов-гигантов расположилась относительно небольшая по высоте сопка – 3085 метров. Из-за своей природной невыразительности она не получила собственного имени и везде фигурирует под названием Безымянной. Сопка эта всегда считалась потухшим вулканом, поэтому начавшееся извержение было совершенно неожиданным. О пробуждении вулкана возвестили подземные толчки, которые зарегистрировала вулканическая станция Ключи, расположенная в 45 километрах от Безымянной.

Извержение началось ранним октябрьским утром 1955 года. В Ключах сначала были замечены клубы белого дыма, затем стал оседать пепел. Несколько дней поднимался над кратером султан из вулканических выбросов, который достиг высоты восемь километров. В чудовищной туче ночью были видны огромные молнии. Взрывы, один сильнее другого, не прекращались в течение всего ноября. В некоторые дни пепельная пелена была настолько густой, что не пропускала солнечные лучи. В Ключах днем зажигали лампы в домах, а машины шли с включенными фарами. За месяц кратер вулкана расширился с 250 до 800 метров.

В конце ноября активность Безымянной несколько снизилась, затем в кратере стал расти купол из вязкой лавы. Он закрыл выход вулканическим газам, однако все это было лишь подготовкой к главному извержению, которое произошло 30 марта 1956 года. Давление в вулкане достигло такой силы, что при взрыве над Безымянной взвился в небо огненный столб, клонившийся к востоку под углом в 30 градусов Над ним клубились черный дым и туча из пепла, которые достигли высоты 24 километра и через несколько минут закрыли вершины гор.

В следующие пятнадцать минут была извергнута до высоты 43 километров еще большая по размерам туча. Гигантским веером она устремилась вверх и в стороны, и начался пеплопад. Отдельные крупные частички пепла были размером до трех миллиметров, и казалось, что сильный град бьет по оконному стеклу. Пеплопад постепенно усиливался, и вскоре наступила такая непроглядная тьма, что невозможно было рассмотреть предмет, поднесенный к самым глазам.

В 24 километрах от кратера деревья были с корнем вырваны из земли, а уцелевшие стволы тут же вспыхивали от высокой температуры. Пожары возникали на расстоянии до тридцати километров. Полуметровый слой вулканического песка лежал в радиусе десяти километров от вулкана, и все живое и неживое было погребено под ним. Струи этого песка содрали кору с деревьев на расстоянии до тридцати километров. В Усть-Камчатском (в 200 километрах от вулкана) эта туча заслонила весь горизонт. Она казалась непроницаемо черной, только светлые края ее в лучах заходящего солнца были ярко-золотистыми.