Евгений Стригин - От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 1 (от КГБ СССР до МБ РФ)

Самому Борису Николаевичув детали влазить было не возможно. {256}Это естественно, для этого помощники существуют.

Он больше по части дирижирования иностранными оркестрами в чужих странах. Или ложками поиграть по чужим головам. Это проще, понятнее и веселей. Правда, глядя на это, самые совестливые думали: за державу обидно. Вот только много ли их было в окружении первого российского президента?

Если верить некоторым, совсем мало их было. Коржаков, описав постыдное поведение Ельцинав августе 1994 года в Германии (излишний алкоголь, шумное и неадекватное поведение и пр.), сообщил читателям, что группа приближенных первого российского президента обратилась потом к нему. Они попросили Коржакова, близкого тогда к президенту, поговорить с «шефом». Коржаковпосоветовал написать коллективное письмо Ельцину.

И вот что, по словам Коржакова, получилось: «Текст составляли несколько дней. Когда мне его принесли, я удивился — там ни слова не говорилось об отвратительном поведении Ельцина, о России, которую он обязан представлять достойно. Группа «возмущенных» товарищей написала хвалебную оду. Самыми критическими можно было считать фразы типа: «…мы хотели бы, чтобы вы берегли свое здоровье, вы так нужны России». Или: «…надо как-то умерить нагрузки в работе». [777]

Может Коржаков, позже обиженный президентом, преувеличивает? Может и быть…

4.1.1.Указ президента РФ «Об образовании Министерства безопасности Российской Федерации» был подписан 24 января 1992 года. Этим указом министерство создавалось на базе АФБ РСФСР и Межреспубликанской службы безопасности. Штатная численность военнослужащих, рабочих и служащих была определена в 137 тысяч человек (в том числе 2,8 тысяч в центральном аппарате). Разумеется без учета персонала по эксплуатации, охране и обслуживанию служебных зданий и помещений. Реорганизация планировалось завершить до 1 июля 1992 года.

Политические оппоненты президента РФ из стана демократии отметили (но уже потом), что с приходом в госбезопасность Баранникована всяких реформах, даже паллиативных, был поставлен крест. [778]Однако, мы не столько сейчас об этом, сколько о борьбе за само только что созданное ведомство.

4.1.2.Быстро началось перетягивание одеяла на себя. Борьба за спецслужбы между Президентом и Верховным Советом. Победив в борьбе против МБВД, господа депутаты, воодушевились и начали давить дальше. Дурной пример заразителен.

21 февраля 1992 года Верховный Совет РФ принял постановление «О парламентском контроле за деятельностью органов государственной безопасности и внешней разведки Российской Федерации». Контрольные функции были возложены на Комитет Верховного Совета РФ по вопросам обороны и безопасности и полномочную временную комиссию Верховного Совета РФ, которые должны были до 1 июля того же года сделать выводы и предложения для обсуждения на закрытом заседании Верховного Совета РФ. Президенту было рекомендовано воздержаться от дальнейших реорганизации органов государственной безопасности и внешней разведки до этого обсуждения. Сам контроль был описан общими словами, но с довольно широким объемом.

В СМИ прокомментировали: «Постановление от 21 февраля стало очевидным, но далеко не последним «промежуточным финишем» в борьбе за контроль над спецслужбами». [779]Действительно, уже через несколько дней, 25 февраля президент РФ возложил на себя определение общего направления деятельности спецслужб, право комплектование их руководства. Оперативное руководство Министерством безопасности должен был осуществлять заместитель Председателя Правительства РФ С.М. Шахрай. Война указов началась, хотя пока и не очень заметная. КГБ уже не было, но борьба за его наследство продолжалась.

4.1.3.А тем временем, в духе старых бюрократических традиций началось совещание, да не простое, а совещание руководящего состава органов министерства безопасности. Началось оно в последних числах февраля.

Андроповские совещания всегда были большим событием, вехой в деятельности органов госбезопасности. Но вот в 1992 году все оказалось несколько по-другому. «Первое в посткоммунистической истории России совещание руководства спецслужб оставило у многих его участников ощущение некоей ирреальности. Мероприятие не удалось сыграть ни политико-мобилизующей, ни даже церемониальной роли. Не было яркого доклада с ясными установками типа «кто виноват» и «что делать». Отсутствовал глава ведомства — по слухам, министра Баранниковасразила инфлюэнциа, и многие руководители с мест, приехавшие в Москву в основном ради высокой аудиенции, вынуждены были покинуть столицу не солоно хлебавши». [780]

Зато был Бурбулис. Один из недовольных новой властью чекистов писал: «Невзрачный, маленького роста наполеончик, в пиджаке нараспашку, Бурбулисвальяжно подошел к столу президиума, медленно опустился на сиденье и утонул за высоким, накрытым зеленым сукном столом». [781]«Я передаю поклон и добрые пожелания работе нашего совещания от Бориса Николаевича Ельцина», — начал Бурбулис. Совсем как в добрые старые времена. Но только тогда привет был от других лиц.

«Президентом России Борисом Николаевичем Ельцинымпринято взвешенное, глубоко продуманное в современных условиях решение об образовании качественно новой управленческой структуры — Министерства безопасности Российской Федерации», — сообщил на совещании первый заместитель министра Олейников. {257}Все качественно новое, как и должно быть у новой власти. Только вот лучшего ли качества?

Все до смешного напоминало большевистское разложение российской армии и дискредитацию офицеров. Потом, после ряда экспериментов, с пеной у рта пришлось доказывать необходимость снова использовать офицерский корпус в виде военспецов. Разница только в масштабах, но принцип один и тот же. Сначала разгромить (так как те другим служили), потом воссоздать (так как теперь для новых хозяев служащие все равно нужны).

Но как всегда в России слов было больше, чем дел. Не побывав на всероссийском совещании, Баранниковпоявился на встрече с молодыми офицерами-контрразведчиками (115 человек) в присутствии корреспондентов. Он признал, что на работу сотрудников МБ сказывается кампания дискредитации органов вплоть до попыток их полного уничтожения, признания аморальности агентурно-оперативной работы. А также высказался о бездумной ликвидации некоторых подразделений. [782]

4.1.4.Действительно, психологический климат в коллективах органов госбезопасности был далек от идеала. Исследование, проведенное в Московском управлении госбезопасности, показали, что у 80 процентов опрошенных сотрудников ярко выражено чувство тревоги и озабоченности, у 70 процентов — неуверенность в завтрашнем дне. [783]