Ф. Костылев - Почему ТБ-7 не догнал Летающую крепость?

Прежде всего, в этих логических размышлениях настораживает то, что их авторы безоговорочно подвергают сомнению счета немецких асов, а советских — нет. Хотя общеизвестно, что немцы имеют одну очень характерную и существенную национальную особенность — ту самую пресловутую немецкую пунктуальность. Автор это очень хорошо на себе испытал, прожив в Германии более шести лет.

И если есть все основания сомневаться в этой немецкой педантичности, то что можно говорить о нашей "широкой русской натуре"? Но это, конечно, лишь субъективные эмоции автора, которые, в частности, помогли ему правильно понять истоки того или иного случая.

А как же в ВВС Красной Армии обстояло дело с нормативными положениями, по которым определились и зачитывались на боевые счета советских летчиков сбитые самолеты противника? Автору удалось найти лишь два таких документа, которыми руководствовались командование Мурманского дивизионного района ПВО. Оба относятся к периоду 1942 года. Вот один из них, приведу его целиком:

Выписка из письма Командующего МДР ПВО полковника Иванова — Командиру 122-й ИАД от 10.07.42:

В целях правильного учета сбитых самолетов пр-ка и правильной информации Главное Командование Красной Армии приказало самолеты пр-ка считать сбитыми после подтверждения:

1. Постами ВНОС (воздушное наблюдение, оповещение и связь. Прим. ред.) или НП зенитной артиллерии;

2. Группы летчиков, видевших падение самолета или установленное место падения самолета разведкой после боя.

Для окончательного утверждения о сбитии самолета пр-ка представлять материал на сбитого самолета в штаб МДР ПВО.

Командующий МДР ПВО полковник Иванов.

Как видно из этого документа, вместо пяти пунктов, как у немцев, в наших ВВС в 1942 году было лишь два. Правда, во второй пункт вошло два определения. Но, что интересно отметить — свидетельства летчиков участников боя находятся в одной "весовой" категории с пунктом — "место падения самолета противника". То есть, как бы не надо искать сбитый самолет, достаточно лишь подтверждения участников боя.

Конечно, места для злоупотреблений в этих определениях было больше, чем достаточно. Это быстро поняли "наверху" и вскоре появились новые дополнения:

Выписка из приказа МДР ПВО, исх. № 01932 от 18.11.42:

В развитие указаний Командующего войсками ПВО территории страны — Командующий МДР ПВО приказал:

1.

Сбитым самолетом считать только тот, на который будут представлены подтверждающие документы о падении самолета:

а)

место падения самолета;

б)

фотоснимок упавшего самолета;

в)

данные, определяющие тип и принадлежность к соответствующей части, номер и другие опознавательные знаки;

г)

акт на сбитие самолета, подписанный незаинтересованными лицами (не той части, подразделения которые представляют акт);

д)

подтверждение постов ВНОС.

2.

Для истребительной авиации:

а)

фотоснимок сбитого самолета;

б)

подтверждение постов ВНОС или НПЗА.;

3.

Подбитым самолетом считать тот, у которого после стрельбы зенитной артиллерией или воздушного боя с истребителями явно заметно нарушение режима полета (резкое снижение высоты, потеря скорости, появление пламени);

4.

В представленных документах на подбитие самолета указывать, какие признаки и кто подтверждает.

5.

Одновременно с актом представлять и все подтверждающие документы.

К представленному акту обязательно прилагать заполненную схему.

Без представления и оформления соответственных документов самолеты сбитыми считаться не будут.

Начальник штаба МДР ПВО

В этом документе очень интересен пункт № 5: какой самолет можно считать подбитым. Без ложной скромности можно считать любой самолет, который резко пошел вниз… Но это были лишь отдельные нормативные документы, и в последующие военные годы учет сбитых вражеских самолетов в ВВС Красной Армии был ужесточен. Например, формально в 1944 году без предоставления фотоснимков или деталей сбитого самолета воздушная победа не засчитывалась. Но в жизни, как известно, все происходит по своим неписаным законам, и перед тем, как перейти к голым фактам и примерам, давайте постараемся хоть на миг представить себе и вникнуть в сущность самого воздушного боя. Для этого обратимся к воспоминаниям наших уважаемых ветеранов, кто не один раз видел самолет противника в перекрестии оптического прицела, сумел выжить в этой кровопролитной войне и дожить до наших дней.

Емко, объективно и довольно точно удалось всего в нескольких предложениях показать специфику воздушного боя между истребителями Александру Шевцову (А.Шевцов в годы войны был корреспондентом дивизионной авиационной газеты. Совершил 48 боевых вылетов, из них 24 — на штурмовике Ил-2 в качестве воздушного стрелка, что дало ему возможность со знанием дела описать воздушный бой) в книге "Это трудное лето":

"А дальше все завертелось. Непосвященному человеку трудно было бы разобраться в этой кутерьме. Из-за рева и завывания собственных моторов летчики не слышали рева и завывания чужого, так же как не слышали треска пулеметов и даже басовитого татаканья пушек. И уж если говорить откровенно, в этой смертельной карусели не всегда легко было определить, с каким именно "мессером" ты сражаешься. В воздухе мелькали то кресты, то звезды. Ох, как много надо было видеть, понимать, оценивать, взвешивать истребителю одновременно, и на все отводились не секунды, а доли секунды"'. Этот отрывок очень хорошо показывает, что в ожесточенном скоротечном групповом бою было непросто следить за действиями отдельного самолета противника, да и никто этого и не делал. Ведь главное было, по крайней мере, не дать врагу безнаказанно действовать и в то же время постараться не дать себя сбить. Все остальное (следить за показаниями приборов, запоминать на земле ориентиры, смотреть, куда падает атакованный тобой самолет и т. п) было второстепенным.

Это реалии любого воздушного боя и поэтому на встречах с ветеранами, задавая один и тот же вопрос: "Видели ли Вы, как падал и где разбился (взорвался) на земле атакованный Вами вражеский самолет?" автор неизменно получал один и тот же ответ, что в большинстве своем летчики в бою не видели место падения. Пожалуй, наиболее категорично ответил бывший летчик 768-го ИАП 122-й авиадивизии ПВО Борис Павлович Николаев (Б.П.Николаев на своем боевом счету имеет 5 сбитых самолетов противника. 27.03.43 в бою над Мурманском таранил Bf 109F-4 (WNr.7544), сам спасся на парашюте, а немецкий летчик погиб.) , защищавший в годы войны небо над Мурманском: