Эрнст Генри - Гитлер против СССР

В центре, в белорусской зоне, польской армии придется всеми средствами сдерживать возможное наступление красных сил в направлении Брест-Литовск — Варшава; такое наступление, как в 1920 г., заключает в себе опасность польской революции и может также ударить в тыл германской армии в Балтике; польская армия должна будет удерживать свои позиции до тех пор, пока успешная операция германской армии против Ленинграда и Пскова радикально не изменит ситуацию и позволит также и польской армии в свою очередь перейти в наступление. Если советский фронт в Балтийской зоне от Ленинграда до Пскова и далее к Полоцку будет прорван, а важный железнодорожный путь Ленинград — Орша с ответвлением Новосокольники — Великие Луки — Невель окажется под угрозой, то положение советской армии дальше к югу в Белоруссии также усложнится; в этом случае польское наступление к Смоленску облегчится, потому что для польской армии появится возможность встречи и соединения с наступающими германскими войсками несколько севернее, в районе около Витебска. Это тактика, сходная с той, которая была избрана в войне 1914–1918 гг. при операциях германской армии с австрийскими войсками, а также и другими более слабыми союзниками Германии.

На крайнем севере, выше Ладожского озера (Карельская зона), финляндская армия должна как можно лучше выполнить прорыв, имеющий целью перерезать Мурманскую железную дорогу и новый канал им. Сталина (ведущий от Белого моря до Онежского озера) в направлении Петрозаводска или дальше к северу (около 120 км от финляндской границы); после того как Ленинград будет окружен, такой прорыв стал бы проще даже для сравнительно слабых сил; в свою очередь, отрезав сообщение с портами на Ледовитом океане, он увеличил бы эффективность блокады Ленинграда. Во всяком случае, две второстепенных армии — польская в Белоруссии и финляндская в Карелии — имеют задачу только поддерживать операции центральной группы на левом крыле, т. е. германской армии.

Какую задачу германский оперативный план возлагает на правое крыло, на юге, растянутое по фронту на 850 км между Украиной и Черным морем? И здесь, так же как в Белоруссии, польская армия, поскольку ей придется рассчитывать лишь на собственные силы, сможет, в основном, только обороняться против превосходящей ее во много раз советской армии и стараться всеми силами удержать фронт.

В связи с существующим соотношением сил было бы ошибочно ожидать в этот начальный период другой тактики, например, немедленного польского генерального наступления по направлению к Днепру (кроме диверсий). Но эта оборона должна стать только прелюдией к наступлению, которое должно начаться и здесь на южном правом крыле, как только для него созреют условия; этими условиями являются формирование на Дунае и поход вниз по Дунаю второй фашистской армии против Советского Союза, составленной из всех национал-социалистских союзников в Юго-восточной Европе; они уже теперь работают на Гитлера политически, а когда война вспыхнет, то они начнут немедленно помогать ему и в военном отношении. Коротко говоря: это армия «юго-восточной фашистской лиги».

В тот момент, когда разразится война и когда германские дивизии из Саксонии и Баварии (главнокомандующий генерал фон-Бок, приятель кронпринца) пересекут чешскую и австрийскую границу, почти автоматически произойдет следующее: австрийские национал-социалисты восстанут в Вене, в Штейермарке и Тироле. Богемские национал-социалисты из гейнлейновского «Отечественного фронта» восстанут в Северной Чехословакии и двинутся на Прагу, которую с другой стороны, с юга, будут атаковать дружественные Германии венгерские дивизии Хорти. Румынские фашисты выступят в Бухаресте и при поддержке некоторых дворцовых и военных кругов потребуют присоединения к новой, реакционной дунайской антанте. Самолеты с аэродромов Дрездена и Будапешта ускорят этот процесс.

А с военной точки зрения все это вместе означает не что иное, как воссоздание в новой форме прежней австро-венгерской армии, снова выступающей в союзе с Германией и снова действующей в пользу Германии в южном секторе Европы. И тогда (только тогда!) эта армия, словно возникшая из пепла 1918 г. после Сен-Жермена и Трианона, отправится в поход: туда, где она стояла перед 1914–1918 гг., чтобы начать наступление на Украину. Так просто, если перевести происходящее на военный язык, может быть даже сегодня в основном объяснена вся кажущаяся путаница, царящая в дунайской зоне. Эта возродившаяся армия маршала Конрада фон-Гетцендорфа, [74]который на этот раз стал бы только одним из подчиненных Гитлера (а Гетцендорф им не был), снова попытается штурмовать Киев: чтобы занять великую украинскую зерновую зону, парализовать действия советского черноморского флота, создать правительство сепаратистского украинского фашизма (как в Ленинграде), поставить под угрозу русский угольный центр в Донбассе и нефтяной центр на Кавказе; все это для того, чтобы также и с юга вбить клин в Советский Союз, уже атакованный с севера!

Таков план действий правого крыла «крестового похода». А так как эта армия, в отличие от 1914–1918 гг., должна быть подкреплена польскими силами в количестве от 25 до 30 дивизий (все польские военные силы насчитывают от 50 до 60 дивизий, остальные должны находиться в Белоруссии), то она надеется, что это наступление будет более сильным, чем когда-либо. Если оно не увенчается успехом, то положение, конечно, радикально изменится и перспектива фашистского триумфального марша на Киев превратится в перспективу народного социалистического и национально-освободительного восстания на Дунае против войны. Если, однако, это наступление окажется успешным, то во фланги советской державы, Ленинград и Киев, будут направлены два клина для того, чтобы пронзить сердце этой державы — Москву.

Так, постепенно отчетливо вырисовываются главные военные контуры этого «нео-наполеоновского» плана, который ставит своей целью уничтожить страну, располагающую 175 миллионами социалистического населения и занимающую территорию в 21 млн. км2. Это план двух операций большого масштаба, двух больших фашистских кампаний от линии Висла — Дунай до линии Двина — Днепр: первого решающего, наиболее интенсивного, энергичного наступления на левом крыле на севере, опирающегося на Балтийское море; второго последующего наступления на правом крыле на юге, направленного к Черному морю, и комбинированных уравновешивающих операций в центре.

Эта диспозиция лишь слабо напоминает сходный план 1812 г., предусматривавший второстепенный марш левого крыла «Великой армии» (маршал Макдональд и прусский корпус) на Балтику, второстепенный марш правого крыла (князь Шварценберг и австрийский корпус) на Южную Россию и главную операцию под руководством самого Наполеона и с французскими силами — в центре на Варшаву, Смоленск и Москву. Но стратегический план «великой армии» 193(..?) не случайность, не произвольная комбинация, изобретенная каким-нибудь военным теоретиком в германском военном министерстве. Он соответствует сегодня планам и диспозициям умирающего европейского капитализма. Этот план, состоящий из двух операций, соответствует, с одной стороны, экономической и политической динамике германского империализма (являющегося центральной движущей силой), а с другой стороны, расстановке фашистских сил в Европе.