Антон Керсновский - «Философия войны«» в одноименном сборнике

?

Эта дата указывается Н.П. Рклицким и противоречит воспоминаниям младшей сестры писателя

Е. Керсновской, согласно которым Антон был несколькими годами старше.

Во второй половине двадцатых годов Керсновский обосновался в Париже. С блестящим образованием, свободным владением языками, приятной элегантной внешностью, несомненно мог сделать большую карьеру. Но в своей душе он воздвиг алтарь, имя которому Родина. Из всех открывавшихся перед ним путей избрал самый тяжелый — целиком посвятил себя духовному возрождению России и ее армии. Как известно, за это в эмиграции не платили. Нужно было заботиться о хлебе насущном. Приходилось давать уроки, разносить по ночам почту. В материальном плане довольствовался малым, часто отказывал себе в элементарном. Жил в комнате, расположенной на чердаке.

Основную часть времени проводил в парижских архивах, библиотеках и за своим письменным столом. Знавшие Керсновского поражались его исключительному трудолюбию и упорству в достижении цели. Он и сам подчеркивал, что «Бог не помогает лежебокам». Как-то справедливо обронил: «У нас есть крупный национальный недостаток… мы горячо беремся за дело, но когда оно затягивается — охладеваем к нему». Вплоть до 1941 года Антон Антонович сотрудничал с рядом эмигрантских газет и журналов. Однако ввиду их бедности гонораров, как правило, не получал. Друзья отмечали бескорыстие молодого писателя как одну из главных его черт.

Керсновский отличался также независимостью суждений и поведения, прямотой высказываний. Эти качества соседствовали в его характере с максимализмом, что осложняло ему жизнь. Когда касалось принципов, бывал резок не только в отношении своих идейных противников «лжелибералов», но и «вождей эмиграции». Не раз публично вступался за честь и достоинство того или иного офицера. Конфликты подтачивали душевные силы. Годы изнурительного труда и перенапряжения подрывали без того некрепкое здоровье: у писателя еще с Гражданской войны прогрессировал туберкулез.

?

Ефросиния Антоновна Керсновская прожила долгую жизнь и умерла 8 марта 1994 года в Ессентуках. Человек трагичной и фантастической судьбы, она прошла ад ГУЛАГа, запечатлела свой крестный путь в книге «Наскальная живопись» и сотнях рисунков, изданных недавно альбомом.

Несмотря на это обстоятельство, незадолго до нападения Германии на Францию Керсновского призвали во французскую армию и отправили на фронт. «Грустно и несправедливо умирать на чужой земле — и за чужую землю, когда я хотел быть полезным своей Родине…» — писал он в последнем письме к родным в феврале 1940 года. Через три месяца пришло сообщение о его гибели в боях под Деммартеном. Известие оказалось ошибочным. На самом деле Антона Антоновича тяжело ранило. Демобилизованный, почти без средств к существованию, смертельно больной, он оставался в оккупированном Париже и работал по изучению опыта войны, охватившей мир. 24 июня 1944 года Керсновский скончался?. Но остался жить в своих произведениях.

Его печатное наследие — это две книги (пять томиков), брошюра и масса статей в эмигрантской прессе. В рукописях — гораздо больше, однако их след утерян. С самого начала он творил зрело, ярко, неподражаемо. Как публицист дебютировал 20 марта 1927 года в белградском еженедельнике «Русский военный вестник» (статья «Об американской артиллерии»). С того момента издатель Н.П. Рклицкий?? в лице молодого автора обрел своего основного сотрудника, «ударное перо», в значительной мере определявшее общий тон газеты, в 1928 году сменившей название на «Царский вестник». До 1940 года на ее страницах Керсновский опубликовал свыше полутысячи (!) материалов. Первоначально он знакомил круги эмиграции преимущественно с состоянием и новой историей вооруженных сил государств. О тематическом охвате цикла говорят названия работ: «Вооружение Италии», «Сущность французской военной реформы», «Германская конная дивизия военного времени», «Организация броневых сил Красной армии», «Японская армия» и т. п. Автор вел кропотливейшую работу по составлению военно-морской хроники, регистрировал малейшие важные изменения, использовал массу статистических данных, детальный анализ и прогноз. По выражению Н.П. Рклицкого «Антон Антонович… как бы нес службу Русского Генерального штаба». Несколько позднее один из авторитетнейших генералов эмиграции В. Флуг вспоминал: «Статьи Керсновского явились… свежей струей, неизвестно откуда падающей, причем давал он не какие-либо переводы или компиляции иностранных авторов, а оригинальные характеристики, основанные на глубоком понимании самой сущности военного дела. Он обнаруживал при этом удивительную разносторонность своих дарований и писал с одинаковым пониманием как о доктрине или существе реформ той или иной армии, так равно об артиллерии, кавалерии, авиации, морских силах… Статьи его всегда жизненны и потому представляют существенный интерес не только для специалистов…»

?

В тот же день, не пережив смерти мужа, покончила с собой его жена Галина Викторовна Керсновская. Урожденная Рышкова, она приходилась сестрой Евгению Рышкову, писателю, соредактору журнала «Часовой», более известному под псевдонимом Е. Тарусский.

??

Николай Павлович Рклицкий (1892–1972). До Второй мировой войны один из активных общественных деятелей русской диаспоры в Югославии, был тесно связан с духовенством, особенно с главой Русской Зарубежной Церкви митрополитом Антонием (Храповицким). После войны перебрался в США, где принял сан, став отцом Никоном, Архиепископом Вашингтонским и Флоридским.

Надо сказать, что читающая публика, заметив новое имя, была сбита с толку. Военные авторитеты просили редактора открыть имя опытного военного писателя, скрывающегося за подписью Керсновского, но правдивый ответ принимали поначалу за «мистификацию». Внимание к Керсновскому проявили и иностранцы. Переводы статей стали появляться в военной литературе Югославии, Болгарии, Чехии, а затем и Германии. В последней автора величали russischer General Kersnovski, видимо, потому, что, по немецкой логике, полемику в военных журналах, в которую включился сам «творец рейхсвера» фон Зеект, способен вызвать не менее чем генерал…

«Он сейчас совершенно свободно мог быть профессором Военной Академии», — воскликнул как-то в 1927 году генерал Б.В. Геруа в адрес Антона Антоновича… Таким образом, дебют Керсновского произвел фурор и немалое замешательство: в истории нашей военной мысли вряд ли существовал столь высоко эрудированный двадцатилетний аналитик.

Другая серия его статей посвящалась делам России. Она начиналась циклом «Ко второй гражданской войне». Речь шла о необходимости заблаговременной подготовки эмиграции на случай новых потрясений в России, которые могли быть следствием мирового столкновения 30–40-х годов. «Мы должны твердо знать, что если освобождение России (от большевизма. — И.Д.) во власти Божьей, то приближение сроков ее освобождения — во власти каждого из нас», — писал Керсновский, предлагая активизировать антисоветскую деятельность и создать в Белграде «Семинарий гражданской войны»— систему курсов, дискуссий в печати и офицерских собраниях, написание и обобщение научных трудов по изучению гражданской войны и ее теории.